Юлия Набокова - Побег из сказки
– А вы не пробовали полоскать содой? – пролепетала Глаша, пошатнувшись от подступившей к горлу дурноты.
– Держи, дружище! – Оливье решил-таки поучаствовать в исцелении больного и протянул жертве кариеса какой-то красный пузырек.
Бомж с радостным воем вцепился в склянку и умчался вон.
– А говорил, что нету лекарства,– слабым голосом укорила его бледная Глаша, приходя в себя.
– А это не лекарство, а ароматная вода для тела. В ее основе – спиртовая настойка,– перехватив ее недоуменный взгляд, пояснил маркиз.– Так что на пару часов она боль заглушит, а там… – Он красноречиво замолчал.
– Поехали! – решительно заявила Гликерия.
Кто бы мог подумать, что быть волшебницей так… омерзительно!
Оливье одобрительно хмыкнул и, подойдя к сундуку, стоявшему в углу, выудил оттуда длинный черный плащ с капюшоном.
– И что, часто Клариссе приходится заниматься подобным лечением? – спросила она, без пререканий заворачиваясь в хламиду. Не разгуливать же, в самом деле, ночью по незнакомому королевству в одном летнем платьице! И то хорошо, что для исполнения монолога принцессы Мален она с утра обрядилась в самое длинное и целомудренное из своих платьев. А все равно маркиз со смущением отводит глаза от ее щиколоток. Страшно даже представить реакцию средневекового аристократа, предстань она его взору в своем любимом облегающем сарафанчике на тонких бретельках и с – о ужас, ужас! – голыми коленками. Плащ, на удивление, оказался подходящего размера: был свободным, но не чересчур широким, в длину, правда, оказался коротковат и доходил лишь до середины икры, так что щиколотки продолжили дразнить маркиза своей вопиющей наготой и дальше.
– Каждый день,– ответил на ее вопрос Оливье.
– Но Кларисса вроде главная волшебница королевства! Когда же она успевает заговаривать зубы всем желающим?
– Знахарок в королевстве полно, в каждом селе и деревне есть своя умелица,– пояснил маркиз.– Кларисса лечит только своих слуг и важных персон вроде дяди короля или няни принцессы. Ну и, по доброте своей, еще принимает всех людей с особо тяжелыми случаями, которым никто помочь не может. У нее особенная магия, с какой не сравнится ни одна знахарка,– с гордостью добавил он.– Вот почему все простолюдины королевства мечтают поступить к ней на службу.
«И вот почему мне побыстрей надо отсюда сматываться,– добавила про себя Глаша.– Но куда? И с кем? С этим хоббитом?» Она критически глянула на Оливье, едва достававшего ей до плеча. Он, конечно, умен, в меру ироничен и готов ей помогать, но на спутника главной героини категорически не тянет. Будь сама Глаша пониже ростом сантиметров на двадцать да разделяй она мнение о том, что настоящий мужчина должен быть чуть красивее обезьяны, согласно которому Жерар Депардье, Адриано Челентано и Бен Стиллер – мужчины хоть куда, она бы, может, на маркиза с именем салата и польстилась. Но Глаша пребывала в том возрасте, когда девушки увлекаются смазливой внешностью и в последнюю очередь обращают внимание на личные качества. А значит, у некрасивого Оливье не было никаких шансов завоевать ее сердце. Кроме того, по всем законам жанра это ему положено влюбиться в нее с первого взгляда, а вместо этого его глаза загораются только при упоминании имени Клариссы (вот бы поглядеть на эту королеву красоты и волшебства в одном флаконе!), а саму Глашу он воспринимает как непутевую младшую сестричку– не больше.
Оливье ее мыслей читать не умел, а потому ответил только на первый вопрос.
– Сейчас – в мой замок. А завтра съездим к моей тетке. Она очень дружна с Клариссой, и у нее самая богатая библиотека магических книг в Кукуе.
– Где? – поразилась Глаша.
– В Кукуе. Так называется наше королевство,– с гордостью пояснил Оливье.
– Нет, это не фэнтези, а просто какое-то издевательство,– пробормотала девушка.
Только сумасшедшему автору в страшном сне может присниться королевство под названием Кукуй, в которое попадает героиня по имени Гликерия Коротоножко и где первым, кого она встречает, оказывается маркиз с фамилией Беруши и с именем Оливье, который ниже ее на целую голову! Что же дальше-то будет? «Даже представить страшно»,– ужаснулась Глаша, спускаясь по лестнице вслед за своим спутником.
Слугам, которые продолжали разбирать хворост на лестнице (это сколько ж его натаскали-то!) и с любопытством уставились на них, Оливье объяснил, что кузину Клариссы срочно ждут во дворце. Те не посмели роптать и пропустили их с миром. Хотя Глаша уже представляла себе, как жертвы кариеса и мученики гастрита запрут ее в башне, возьмут в заложники и заставят до скончания жизни исцелять свои болячки. Если бы она еще умела это делать! Вот ведь гадство! Ну почему, почему при перемещении в мирах ей не досталось никакого, хоть самого элементарного магического дара? Она уж не рассчитывала на левитацию или материализацию желаний одним щелчком пальцев, но хотя бы умение разжигать огонь усилием мысли или двигать предметы ей бы весьма пригодилось. Ведь в отсталом королевстве даже зажигалок нет!
«А ты думала, в сказку попала?» – съязвил внутренний голос.
Хм, интересно, а сюжетом ее приключений предусмотрены встречи со сказочными персонажами? «А как же! Людоеды, маньяки-многоженцы с нетрадиционного цвета бородой, кровожадные оборотни и злобные ведьмы уже ждут тебя с распростертыми объятиями»,– подхватил вредный голос.
«Заткнись, противный»,– устало велела Глаша, вслед за маркизом выходя во двор.
– Надеюсь, на метле летать не придется? – с нервным смешком поинтересовалась она, оглядываясь по сторонам в поисках средства передвижения.
– Как захочешь,– просто ответил Оливье.– Кларисса, например, этого не одобряет. Она предпочитает ездить в карете.
При упоминании кареты перед внутренним взором Глаши пронеслись картины золоченого экипажа из мультфильма про Золушку, и она аж зажмурилась от предвкушения такой сказочной поездки. На метле тоже надо попробовать полетать,– само собой! – если только метлы здесь уже заряжены магией и от нее особых умений не потребуется. Но сперва – карета!
Радостный бомж, тот самый, которого Глаша чудесным образом исцелила от головной боли, услышав команду Оливье, быстро умчался куда-то за угол, и не прошло пяти минут, как он, одетый в парадную синюю ливрею, восседая впереди красивой, щедро украшенной завитушками кареты, «вырулил» из-за угла и остановил тройку разномастных лошадей у парадного входа.
Карета ожидания Гликерии оправдала, а вот поездка в ней – нет. За час и двадцать три минуты езды (Глаша засекала, а Оливье при этом с любопытством косился на ее стильные часики) она получила столько шишек и синяков, сколько за все детство не насобирала. На кочках экипаж подскакивал так, что девушка билась лбом о крышу, на поворотах его заносило в сторону так круто, что к побитому лбу прибавились содранные локти и коленки, не говоря уже о той части тела, которая в первую очередь страдает от поиска приключений. Пока Глашу бросало из стороны в сторону в карете, как одну-единственную кильку в консервной банке, и отчаянно мутило, Оливье от души наслаждался поездкой, гарцуя на своей рыжей, с белым пятнышком на лбу, лошадке по кличке Звездочка.
В конце пути их ожидал замок, очертаниями напоминавший корону. Это единственное, что смогла разглядеть Глаша в окончательно сгустившихся сумерках. Слуги, отпиравшие ворота, встретили их весьма настороженно. Они уже были наслышаны о низвержении Клариссы более сильной ведьмой, и когда хозяин умчался в замок волшебницы спасать невесту, а явился с незнакомой девицей под руку, выглядело это весьма подозрительно. Не желая впускать колдунью в свой дом и опасаясь, что хозяин подпал под ее чары, они даже вынудили маркиза пройти унизительное испытание: попрыгать поочередно на одной ножке и спеть фамильный гимн от начала до конца. Оливье только рассмеялся, как трезвый водитель, которого вредный гаишник заставляет идти по черте и трогать себя за нос, но нелепым требованиям подчинился. Саму же Глашу подозрительные слуги сперва опрыскали какой-то грязной, дурно пахнущей водицей, а потом заставили ее надеть ожерелье из каких-то сушеных ягод.
– Лучше подчиниться,– со смешком посоветовал Оливье, когда Гликерия попыталась воспротивиться сомнительной чести носить на себе сморщенные «рябиновые бусы».– Только не вздумай их есть! – строго предупредил он.
– Вот еще, охота тянуть в рот всякую гадость! – передернула плечами Глаша.– И к тому же наверняка кишащую бактериями!
– Чудно говоришь,– усмехнулся маркиз и с достоинством добавил: – Только тебе не стоит ничего бояться – в моем замке ни бактерий, ни блох, ни тараканов с пауками, ни крыс не водится.
– Э нет,– заартачилась Глаша, остановившись, не доходя до крыльца.– Так не пойдет. Раз уж и крысы сбежали, значит, совсем тут у тебя гиблое место. Или радиация зашкаливает, или, того и гляди, потоп грянет, а то и землетрясение c цунами в придачу! Или вези меня к тете, или возвращай обратно в замок Клариссы. В этот дом, откуда слиняли даже мыши с тараканами, я ни ногой! Ну на крайний случай,– она глянула на чернильные сумерки, в которых без света фонаря было не разглядеть даже ограды замка,– поставь мне палатку. И лучше за стенами. Да не забудь приставить парочку, а то и пятерку лучших воинов.
