Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)
– В чем дело, Шур? Что происходит? – обеспокоенно спросил Смирнов, перемещаясь к месту событий.
– Блин! Да откуда ж мне знать?! – в отчаянии произнес завлаб, отвлекшись на какое-то время от «реанимационных» действий. – Ну я же предупреждал ее, нельзя за черту заходить, а она… А! Да что тут теперь говорить?!
– А ну-ка, подвинься-ка в сторону! – скомандовал Михаил Дмитриевич, присаживаясь на корточки перед стулом и беря женщину за запястье. – Мать твою, Шура, да нафига ты ее за горло хватаешь?! Плечи ей лучше держи и ладонь под голову, чтоб не упала. Вот, другое дело. А теперь тихо, дай пульс посчитаю.
– Ну что? Как? – взволнованно проговорил профессор через десяток секунд.
– Пульс в норме, дыхание ровное, – ответил Смирнов, поднимаясь и отряхивая колени. – Такое ощущение, что она просто спит.
– Как это спит?! Зачем спит? – изумился профессор, уставившись на «коллегу».
– Не знаю зачем. Это у тебя надо спрашивать, не у меня, – огрызнулся «чекист» и, почесав за ухом, посмотрел в упор на Синицына. – Спирт есть?
– Спирт?! Нафига?!
– Тьфу ты, черт! В смысле, нашатырный. Спирт, я спрашиваю, нашатырный здесь есть?
– Э-э-э, должен быть. Думаю, что… вон там, в шкафу поищи, там еще аптечки лежат.
– Понятно, – криво усмехнулся Смирнов и пошел к шкафу искать нашатырь.
Как ни странно, нашел он его достаточно быстро, после чего, возвратившись, смочил аммиачным раствором тампон из марли и легонечко помахал им перед лицом женщины. Несколько секунд ничего не происходило, а затем, к вящей радости обоих «экспериментаторов», Жанна непроизвольно дернулась и вяло взмахнула рукой, пытаясь отстранить от лица источник неприятного запаха.
– Гадость какая, – тихо пробормотала она и… неожиданно рванулась вперед, словно собираясь кого-то догнать или просто остановить. – Стой! Да стой же!
– Е-мое! – Михаил Дмитриевич еле успел удержать ее от падения.
Лишь после этого женщина открыла глаза и ошарашенно огляделась вокруг.
– Черт! Черт… черт… Странно-то как, – помотала она головой, опираясь на удерживающие ее руки.
– Жанн, с тобой все в порядке? – осведомился Синицын, когда она вернулась на стул и, приложив пальцы к вискам, размеренно и глубоко задышала.
– Да. Кажется, да, – ответила Жанна после короткой паузы. – Я в порядке.
– Ну, слава богу, – облегченно выдохнул Шурик. – А то я тут чуть инфаркт не схватил, когда ты… ну, того-этого.
– Но ведь не схватил же, – женщина еще раз вздохнула и, опустив руки, устало посмотрела на держащегося за сердце профессора.
– Ну вот зачем ты за эту черту заехала? Я же тебе говорил, нельзя сюда, это опасно, – уже более «мирно», но все же с упреком в голосе продолжил завлаб.
– Я не нарочно, – слегка качнувшись, дама указала глазами на компьютерный стол. – Просто посмотреть захотелось, что у тебя там за картинки.
– Да ладно врать-то, – не поверил Синицын. – Картинки ей посмотреть захотелось. Фигушки. Ты это все специально проделала. К Андрею небось хотела попасть, в 82-й. Ведь так?
– Ну, хорошо-хорошо, ты прав, – не стала возражать гостья. – Я действительно хотела попасть к Андрею. Думала, что получится.
– И как? Получилось?! – профессор буквально впился глазами в Жанну, моментально забыв обо всем. Затаив дыхание. Ожидая ответа.
Женщина загадочно улыбнулась, обвела взглядом обоих мужчин и, выдержав почти театральную паузу, ответила наконец на вопрос:
– Да. Кажется, получилось.
* * *– Сначала это было похоже на сон, хотя, как я сейчас понимаю, сном это совсем не являлось, – медленно начала Жанна. – Когда эта фигня затрещала, – она махнула рукой сторону установки, – меня словно бы понесло куда-то. Какой-то туман непонятный, молнии, потом радуга на полнеба, а потом – бац! – и уже земля. И солнце светит. А еще море…
– Какое еще море? – неподдельно удивился Синицын.
– Обыкновенное, синее, – пожала плечами Жанна. – Знаете, мы с Андреем никогда не были в отпуске в сентябре, только один раз, в 98-м, на Кипре.
Михаил Дмитриевич неожиданно вздрогнул, однако ни Жанна, ни Шурик этого не заметили.
– В этой, как ее, в Айя-Напе, – продолжила женщина.
Смирнов вздрогнул еще раз.
– Так вот. Именно там и тогда я и оказалась в итоге.
– Странно. Очень странно, – почесал затылок завлаб. – Хотя…
Он бросил быстрый взгляд на Смирнова, после чего вновь посмотрел на Жанну: типа, не останавливайся, рассказывай дальше.
– Там все было настоящее, такое же, как когда-то.
– А Андрей? Он тоже там был? – торопливо спросил профессор, встревая в рассказ.
– Да. Был.
Женщина на несколько секунд замолчала, а ее лицо приобрело отстраненно-мечтательное выражение.
– И? – подбодрил ученый.
– Ну, тогда мы с ним, помнится, поругались из-за какого-то пустяка и до самого вечера не разговаривали…
– А что сейчас?
– А сейчас я подумала, ну нафига это все? Зачем мне на него обижаться? В общем, как только до номера в отеле дошли, так сразу и… ну, это самое, помирились, короче.
После этих слов Жанна вдруг покраснела и отвела глаза.
– Ну, то есть, все было у нас хорошо, – смущенно добавила она через пару секунд.
Михаил Дмитриевич понятливо хмыкнул, но комментировать ничего не стал. Профессору же лирические отступления были до лампочки, он жаждал в первую очередь информации:
– А что потом? Потом-то что было?
– А потом меня опять унесло, – вздохнула рассказчица. – Опять этот дурацкий туман, вспышки… Жалко, что там все так быстро закончилось. Я бы там еще побыла, хотя бы часик-другой… В общем, когда все прошло, я попала в Москву. В старую Москву, если вам интересно.
– А время? Время какое? – не унимался Синицын. – Насколько старую?
– Ту самую, на которую и рассчитывала, – ответила женщина. – Восемьдесят второй год. Не знаю как, но я это сразу же поняла, как только очнулась.
– Место сможешь назвать? – уточнил профессор.
– Конечно, смогу, – отозвалась Жанна. – Я тогда на втором курсе училась, а училище наше было на Милашенкова, туда от Савеловского двенадцатый автобус ходил. Ну и обратно, естественно. Так вот, я как раз из автобуса выходила, когда все и случилось.
– На Савеловском выходила?
– Нет, на Сущевском, около Двинцев. Видимо, я тамошняя решила по магазинам пройтись. Или еще куда-то, не знаю.
– Понятненько, – ухмыльнулся Синицын. – Тамошней тебе, выходит, было…э-э-э… шестнадцать, и ты просто гуляла после учебы.
– Ну да, наверное, так, – согласилась с ним Жанна.
– Слушай, Жанн, а ты можешь сейчас припомнить свои ощущения после прокола? – профессор неопределенно покрутил пальцами и попробовал развернуть пришедшую в голову мысль. – Ну, типа, было ли там слияние двух сознаний, твоего нынешнего и прошлого, или ты просто наблюдала за собой же, но как бы со стороны? Или, скажем, одно сознание подчинило другое и управляло им напрямую?
– Да черт его знает, – задумалась женщина. – В первом случае, ну, там где мы на курорте с Андреем, я точно знала, что я это я, и делала все, что хотела. А вот во втором, в Москве… Хм, сложно сказать. Мне отчего-то кажется, что там все было по другому. То есть, там было как будто бы две меня, причем, каждая по отдельности. Каждая думала о своем, но…
– Но?
– Но нас обеих все время куда-то тянуло. Куда-то не в ту сторону, не туда, куда нам хотелось.
– А куда вам хотелось? – заинтересовался завлаб.
– Ну-у… мне хотелось быстрее на электричку, думала доехать до Долгопрудного и попытаться найти там Андрея.
– А она?
– А она вроде как тоже собиралась домой, но спешить не спешила. Кажется, она с подругой должна была встретиться, но никак не могла вспомнить, где именно. То ли на вокзале они договаривались, то ли на остановке, то ли у магазина какого-то … Думала она, в общем, решала куда пойти.
– И в результате вы обе пошли в обратную сторону, – резюмировал доктор наук.
– Ага, – рассмеялась Жанна. – В обратную. Мы пошли в Марьинский универмаг, он там недалеко, я раньше там часто бывала. Да, забыла совсем, у нас еще сумка была такая тяжелая. Что там было, не знаю, но точно, что не картошка.
– Патроны? – усмехнулся молчавший доселе Смирнов.
Женщина улыбнулась:
– Скорее, мины противотанковые. Или гранаты.
– Миша, не отвлекай, – досадливо крякнул Синицын. – Дальше-то что?
– Дальше? Ну, по магазину мы ходили часа, наверное, два. Интересно, конечно, но… впрочем, мы все равно ничего не купили, так, погуляли немного, в очереди постояли, примерили кое-что…
– А потом? – нетерпеливо бросил профессор.
– А что потом? Потом мы на улицу вышли. Вышли, значит, и… короче, увидели через дорогу кинотеатр, не помню, как называется, то ли «Рига», то ли «Гавана»… Да, точно, «Гавана».
