Андрей Белянин - Ааргх. Трилогия
— Малыш, как ты мог?! — укоризненно пробормотал он, выпадая из моей руки на свободу. — Я столько времени убил, обучая тебя самым примитивным основам цивилизованного диспута, а ты… Ладно. Я отходчив. Ты прощен! Но если что, скажешь завтра, что я только руководил всей операцией по ее спасению! А то вдруг Сун вспомнит, как я удерживал ее за плечи… за оголенные плечи… и за… ну, что чуть ниже… Но это было непреднамеренно!
Вот, по совести говоря, мне бы точно стоило сейчас отвесить ему подзатыльник за такое непристойное обращение с дамой (тем более с той, которая мне нравится), но руки словно налились свинцом. Видимо, это после борьбы с Сун. Убить такой рукой можно не задумываясь, просто уронив ее на голову нашего графа, но куда я потом без хозяина? Да и мама будет очень огорчена, если этот хлюпик где-то потеряется, она ведь полюбила его, по-своему, как большую комнатную собачку. Тогда, может, просто покусать разок, в воспитательных целях? Эшли обо всем догадался и споро отгреб в сторону.
— Всем спать! — тонко проорал он, первым заваливаясь на бочок между двух флегматичных гномов. — Дежурить будет э-э…
— Понятно, — спокойно отозвался Эландер, вскакивая так, словно бы и не спал. — Друзья мои, я готов нести вахту. Мы, эльфы, практически не нуждаемся в сне…
Ответом послужило наше дружное поддакивающее гмыканье. Мы тут все видели, как «эльфы не нуждаются»…
Сон спустился быстро. Не знаю, как остальные, а я всегда умудрялся проводить это время с пользой. В том плане, что мне часто снились разноплановые, эпические и чудесные сны. Бывало, о путешествиях в иные миры и страны, бывало, о великих битвах, из которых я выходил героем-победителем. Были, но редко, и такие, когда я и Сун просто гуляли и смеялись. А было, когда снился папа. Вот и сегодня… Он пришел неожиданно, беззвучно воплотившись из ниоткуда, — большой, сильный, родной, все мне прощающий. Папа любил меня. Стыдился, конечно, как неправильного и недоразвитого ребенка, но любил…
— Куда идете?
— Не знаю, па… Нас Эландер ведет куда-то, но нам заплатили.
— Это важно. Как мама?
— Хорошо, здорова. Очень скучает по тебе. Ты ведь вернешься?
— Я уже вернулся, сын. — Он обнял меня могучими, как ветви столетних дубов, ручищами.
— Папа-а… — У меня на глаза навернулись слезы.
От них я и проснулся. Быстро провел ладонями по лицу, стер слезы и только тогда огляделся. Вроде бы никто ничего не заметил, вроде все еще спали, а шаги бдительного остроухого вообще раздавались где-то в коридоре. Это хорошо, а то потом объясняй им всем, что ааргхи тоже плачут. Согласно общеустоявшемуся утверждению, ни плакать, ни смеяться нам не положено, мы этого просто не умеем. Ну и ладно…
— Малыш… — еле слышно прошептала Сун, и, обернувшись, я понял, что она все видела.
Краска стыда бросилась мне в лицо. Самая уродливая наемница мягко улыбнулась, одними губами посылая мне воздушный поцелуй.
«Я никогда никому не скажу», — прочел я в ее зеленых глазах.
Мне оставалось только смущенно кивнуть, она всегда держит слово. И на душе почему-то стало очень легко и спокойно оттого, что Сун все обо мне знает. Ну вроде как у нас теперь есть одна общая тайна…
А спустя пару-тройку минут проснулись уже все остальные. Первыми продрали зенки гномы и, перепихиваясь локтями, начали недвусмысленно кивать мне в сторону Сун. Она, естественно, это заметила, встала, оправила короткую рубашку, проверила застежки кольчуги, оружие, ремни и обувь (все в полном порядке) и, выгнув бровь, в свою очередь уставилась на меня. Я, небрежно посвистывая, сделал круг по комнате, зачем-то заглянул в колодец, приподняв деревянную крышку, дважды незаметно пихнул ногой в бок все еще сопящего Эшли. Он и сдал нас всех оптом, подскочив на локоть в высоту с криком:
— Это не я, Сун!.. Я этого не делал, это все они! Честное слов… ой! А… чего это вы на меня так смотрите?
— Милый граф, — с опасной нежностью в голосе мурлыкнула самая уродливая наемница, — не будете ли вы любезны чуть более подробно объяснить мне, почему это «не вы» и что конкретно делали «все они»?
— Но… драгоценная моя…
— Не ваша, — еще мягче поправила Сун, и мы с родственниками невольно прижались спинами к стене. — Не ваша лично, граф, но и не ваша общая, ребята… Так что если я сию же минуту не получу вразумительного ответа, то кое-кому мигом отчекрыжу… уши! Да, для начала уши. Итак?
Эшли покраснел, потом побледнел, благородно пораздувал ноздри и довольно коротенько, но внятно обрисовал ей ситуацию этой ночи. Сун слушала вежливо и без эмоций, в ее сузившихся глазах ничего не отражалось, но ладонь с рукояти боевого кинжала она тоже убирать не спешила…
— Это все?
— Гр-р-р, — весомо подтвердил я, когда мой хозяин закончил.
Гномы тоже согласованно кивнули. Наемница сокрушенно опустила голову:
— Похоже, от меня опять одни неприятности…
— Не казните себя, леди!
— Чего там уж, бывает с кем не, плюнь, да? — наперебой загомонили все, бросившись ее утешать.
Но самая уродливая наемница быстро выпрямила спину, жестом остановила ретивых гномов и холодно напомнила:
— В любом случае, раз вы пытались извиниться, значит, вам есть за что. Я, конечно, благодарна, что вы меня спасли, но…
Не успели мы опомниться, как каждый словил по пощечине. Заглянувший было в комнату Эландер мигом дал задний ход, чтоб не попасть под раздачу, хотя он уж ни в чем не участвовал.
— Ну вот, мальчики, спасибо еще раз. А теперь, я так понимаю, вас ждут неотложные дела? Надеюсь, сопряженные с реальной опасностью для жизни? Тогда я с вами!
Мы беспомощно переглянулись, хотя, по сути, никакого альтернативного решения не было. Либо брать ее с собой, либо бросить одну неизвестно где в песках Огненных пустошей. Решение очевидное, можно даже не ставить на голосование.
Осторожно вернувшийся эльф подтвердил, что второй тоннель свободен и вроде бы оттуда слегка тянет свежим воздухом. То есть до выхода из подземных катакомб предположительно осталось два-три часа хорошим размеренным шагом.
Мы быстро перекусили, схрумкав по сухарику, вдосталь напились чуть зеленоватой воды и, наполнив фляги, гуськом тронулись в путь. Эландер первым, я замыкающим, остальные посерединке. Туром и Нетуром урчали какую-то древнюю шахтерскую песню:
Когда черный ром в Казад-Дум завезут,
И сам Наугрим все поставит вверх дном,
А ранний Перум, не явившись на суд,
Туда принесен будет, пьяный, как гном!
Э-эх, туман в глазах, кружится голова,
Едва стою я на ногах, но я…
Да-да, и эти вещи они поют на трезвую голову, в походе, а уж как наберутся, такое выдают… даже наемники краснеют! В смысле песни даже разгадывать не стоит, общеизвестно, что они себя литературными тонкостями не утруждают. А вот Эшли заслушался и вроде как бы пытался подпевать, он городской, ему все интересно…
Самая уродливая наемница молчала, на пару моих попыток завязать разговор реагировала односложно. Ладно, я тоже особенно не набивался, мне было неудобно. Просто вчера… ну, этой ночью, я… в общем, я же ее в основном удерживал, и… это было приятно. Не знаю, как еще объяснить… Но я бы отдал все, чтоб такие припадки совершались с ней каждую ночь и я бы всегда ее спасал, закрывая от любого зла в своих объятиях!
— Пришли! — неожиданно громко объявил Эландер.
Все облегченно выдохнули, хотя, как оказалось, радоваться, по большому счету, было нечему — тоннель заканчивался тупиком. Да-да, просто глухой стенкой, без малейшего намека на дверь, проход или выход. Гномы не придумали ничего умнее, как наехать на стройного эльфа. Эшли, естественно, поперся его защищать, а Сун, безмятежно поведя плечиками, обернулась ко мне:
— Вроде бы Эландер говорил о том, что чувствует движение свежего воздуха?
Я согласно кивнул и протолкался вперед. Что бы там ни было, в конце концов, оно явно нуждалось в применении тупой силы. Как, кстати, и большинство загадок нашего мира. Дедушка всегда говорил мне: «Если не можешь внятно ответить на вопрос философа — дай ему по башке! И больше никто не будет задавать тебе вопросов, а на ранее поставленный он предпочтет ответить сам…»
Поэтому и я не стал тратить время попусту, а лишь приложился плечом, и под моим напором в стене резко образовалась дверь. Ну, проломом ее было бы правильнее назвать, но разве в наименовании суть? Главное, что в лицо мне ударил яркий солнечный свет, а перед взором открылся маленький, уютный оазис, расположенный в какой-то никому не известной котловине…
— Милое местечко! — громогласно объявил я, первым шагнув наружу. И первым замерев перед тремя эльфийскими лучниками! Старыми, дряхлыми, едва стоящими на ногах, но тем не менее уверенно держащими луки…
