Сенкия Сияда - В Школе Магии Зарежья
— Что? Что это? — заволновался Мазвий и вскричал, пытаясь больше убедить себя, чем нас: — Он же сломан!!
Я с каким-то даже сочувствием подняла на него спокойный взгляд:
— Это у тебя в голове что-то сломано, Мазвий.
Ладмир привлек меня к себе и надел нам обоим на шеи длинную цепь. Мазвий завыл и направил на нас палочку.
— Готова?
Я кивнула. И тут произошло сразу несколько событий. В зал ворвался злой, как теща после неудачного отравления зятем, кридой. Увидев нас, он свирепо оскалил пасть и распростер лапы в длинном прыжке. Щиты гибко прогнулись, как тугие мыльные пузыри, а затем лопнули один за другим, но нас уже подхватывал серый вихрь и в этот момент в зал с противоположного конца вломился нагулявшийся где-то на стороне демон, про которого я, уже, если честно, успела забыть. Кридой и демон, и без того не шибко привлекательные, выглядели изрядно потрепанными и покусанными, словно поучаствовали вместо псов в боях без правил. Вихрь рос, оглушая звучанием ветра, но внутри было затишье, как во время штиля на море. Я задрала вверх голову, длинная серая труба, словно живая, росла, уменьшаясь в диаметре, пока не изогнулась, распространяя ослепительное, знакомое до боли свечение. Что-то гулко хлопнуло, я зажмурилась, а потом резким занавесом на уши навалилась тишина.
Человек, упавший с большой высоты, начинает шевелиться, словно новорожденный, мысленно ставит на учет, стягивает конечности в единое целое, чтобы выяснить, все ли в наличии и нормально функционирует. Я же первым делом проверила структуру в теле и токи магии. Очень уж насторожило меня это белое свечение на кончике серого вихря. Точно такое же я запомнила из детства, когда в меня «отстреливало».
По ощущениям энергетическая структура была в абсолютном порядке.
— Где мы? — вопросила я, открыв один за другим глаза, потом подумала и добавила: — И когда?
— Недавно нас с тобой в прошлом должен был посетить Мазвий. Если переносить раньше — могло забросить еще ко дворцу, а ненамного раньше — существовала маленькая вероятность, что нас бы раскидало по разным камерам. Я не знаю точных принципов действия артефакта Сифовского и могу только догадываться. Это — дверь в нашу камеру, еще целая, как видишь.
— А почему мы очутились снаружи ее, в коридоре? — вопросы роились стайкой работящих пчел.
— Видимо, артефакт Сифовского имеет некоторую погрешность перемещения не во времени, но в пространстве. Мы же не намного дальше того места, где были в действительности в прошлом. Хотя, скорее всего, он на это и запрограммирован. Чтобы прошлые сущности избежали контакта с будущими, и не происходили те необратимые последствия, которые приводят к разрыву измерения.
— А там, в камере есть мы, ну, которые из прошлого? — я перешла на шепот.
Ладмир пожал плечами.
— Подсади меня, я осторожненько загляну, — попросила я. Ладмир исполнил роль лесенки, я, балансируя коленями, уцепилась за решетку и осмотрительно заглянула внутрь. Происходящее не укладывалось у меня в голове. Ведь получается, что и в нашем прошлом должны были вот так за дверью стоять мы из будущего. Интересно, а почему я тогда не заметила себя, заглядывающей внутрь, и не услышала, что в коридоре кто-то есть? На предполагаемом месте своего присутствия я никого не увидела, разве матово блеснуло что-то похожее на... кандалы! А где тогда я? И тут на меня из мрака пещеры бросилось что-то темное. Я, взвизгнув, отшатнулась, выпустив прутья с такой скоростью, как если бы они вдруг раскалились. Ладмир чудом удержал разваливающуюся конструкцию из нас двоих и спустил меня на землю. Я, распластавшись по противоположной от двери стене, расширенными глазами наблюдала за знакомой краснозубой мордой демона. Дверь сотрясалась под мощными ударами.
— Ничего не понимаю! Он-то здесь откуда?! — возопила я и ужаснулась от прибежавшей догадки: — Он съел нас прошлых?
— Ты можешь поставить магическую сеть, как тогда? — Ладмир кивнул на пилиритовый браслет, который все еще сверкал у меня на руке. Я недоуменно посмотрела на магический наруч, про который совершенно уже забыла, и отчаянно взвыла:
— Нет!! Это совсем другой тип управления энергией. Их этому с детства учат!!! — я не стала уточнять кого это «их», Ладмир и без меня догадался — предположительных претендентов на кресло монарха, или на звание семьи Императора. При попытке наколдовать без палочки с руки, я могла этой самой руки лишиться. Проверять теорию вероятности на случай удачного исхода не хотелось.
— Тогда... — начал Ладмир, хватая меня за руку и беря с собой факел.
— Не-ет, опя-ать! — застонала я, но послушно побежала, помня коронный удар Ладмира и понимая, что планомерного воздействия демона дверь тоже долго не выдержит. — Ты помнишь, где находятся их камеры?
Во время наших прошлых (или будущих?) блужданий мы обнаружили пару пещер. В одной из них я признала ту, в которой сперва оказалась вместе с Акимархом, а другая выглядела очень уж обжито — с какими-то манатьями, сложенными кучей, словно лежанка, да и кандалы очень напоминали Ладмировые, а ведь известно, что эльфы сильные существа, а Мазвий — перестраховщик.
— Так, примерно. Я больше зрительно запоминаю. Например, когда вижу развилку — могу сказать — направо нам или налево.
На нижнем этаже коридоры между развилками были длиннее, поэтому, может быть, путь к лестнице вспоминался легче.
— Черт! Замок! — дверь с открытым нами засовом не поддавалась. Я обернулась к вампиру. — Отмычка?
— Некогда, — Ладмир впихнул мне в руку факел. — Отойди.
Я попятилась. Дверь хрустела, как вопит о боли раненное животное, но поддавалась. Четыре нечеловеческих удара ногой, заложенные от грохота уши, и мы смогли войти внутрь. Я обвела факелом небольшое, в общем-то, с саженей пять по диагонали, почти овальное помещение с неровными каменными стенами, Ладмир бросился к углу.
— Таур Аэссиниэль! — он присел на корточки и отвел серебристо-светлые волосы с лица распростертой на полу фигуры. Эльф, не приходя в себя, со слабым стоном пошевелился. Побелевшие губы произнесли беззвучные слова.
— Бедняжка! Чем он его напоил? — я присела и потрогала лоб. Лоб был нормальный, не горячий, не чересчур холодный. — Твой Мазвий еще большая крыса, чем я о нем думала. Отойди.
Я отодвинула Ладмира и присела на коленки возле бредящего эльфа. Потрясла руками, припоминая основы ведовства — применения неполяризованной магии. Эффект как правило был нескорым, да и слабым, но в некоторых случаях помогал. Здесь же требовалось всего лишь снять забытье.
Я приложила одну свою ладонь Аэссиниэлю на голову, другую — на живот, закрыла глаза и сконцентрировалась, представляя, как внутри эльфа зарождается от макушки до пяток нейтральный синий стержень. Крепнет, утолщается, вот уже он достаточно прочен. Он жестко прикован к моим ладоням. Я могу управлять им. Я немного трясу стержень. Он безвреден, не чужд, он всего лишь тормошит энергетическую структуру, которая после такого вторжения встреплется, словно рыхлый моток нитей, а после, будто потревоженная шипящая змея, уляжется по нормальному и привычному для нее здоровому плетению. Все. Стержень истончается, рассасывается. Мои ладони — это просто мои ладони.
— Эй! Таур Аэссиниэль! Не симулируйте, теперь вы в рассудке! — позвала я. Ладмир без разговоров достал откуда-то изогнутую шпильку-отмычку и подсел ковыряться в оковах. — Некогда нам тут с вами, у нас еще один принц не спасенный есть! — трясти за плечи, нос или уши особу, про которую еще мои прабабки на ночь глядя мечтали, я посчитала неэтичным, поэтому просто отвесила сладко спящему эльфу, на губах которого заиграла нежная улыбка, смачную бляблу. Улыбка на мотнувшейся голове сменилась выражением безмерного удивления, перемежающегося яростью. Эльф распахнул прекрасные сапфировые глаза, окаймленные трогательно изгибающимися ресничками, да так и оставил круглыми:
— Кто вы?
— Друзья. Вас вот спасаем, — поведала я.
— А...? Но откуда? Это Лауривель вас прислала, да?
— Щ-щ-щ, — я приложила палец к губам. — Все потом. План такой. Вытаскиваем еще одного принца. Человека, — добавила я, упреждая вопрос, готовый сорваться с губ эльфа. — Потом, если получится, тузим одного нехорошего типа, с которым вы, наверное, знакомы. Не получится потузить — просто драпаем.
Эльф приподнялся на локте, пристально вглядываясь в лицо уткнувшегося носом в кандалы Ладмира.
— Радвари-имил?
— Просто Ладмир, Ар-Аэссиниэль. К вашим услугам, — кинув быстрый взгляд из-под ресниц, склонил голову Ладмир, совсем уткнувшись носом в замочную скважину, будто пробовал его в роли отмычки.
Я переводила сощуренный, полный подозрения взгляд с одного на другого.
— Вы что, знакомы?
— Щ-щ-щ, — передразнил Аэссиниэль и приставил к губам палец освобожденной руки. — Все потом.
