Янина Жураковская - На краю времени
-- Отчего же? - в глазах старого ментата поблескивают лукавые искорки. - В тебе есть все те качества, что в нашем императоре меня восхищают: сила, твёрдость, могучий ум, умение заглядывать в души людей и за собой их вести. И те, которых, увы, ему недостает - честь, справедливость, способность сострадать... Не отвечай мне сейчас. Просто подумай об этом.
Никс, потеряв дар речи, только и может, что растерянно таращиться на учителя. А Риган смотрит сквозь чужие карие глаза и усмехается. Внедрённая психоматрица идеальна. Изменения облика проведены безупречно. Ни один ментат или ментаскоп не найдёт в голове Никса никого, кроме Никса. Ни один сканер не обнаружит под личиной полукровки ардражди из рода владык.
Прячься. Наблюдай. Жди. Осталось недолго.
...Ты снова входишь в знакомый зал - с лицом Никса, но уже в тщательно подогнанной форме полковника имперской гвардии. Повинуясь короткому кивку, штурмовики отходят, и ты видишь его.
Схвачен. Закован. Но сломлен?..
Зелгарис тебя не разочаровывает. Старый ментат сидит, откинувшись на спинку чудом уцелевшего кресла с таким видом, словно нет ни эрголитовых кандалов, сковавших его по рукам и ногам, ни роты имперских гвардейцев, следящих за каждым движением пленника. Он не думает - он точно знает, что всё это преходяще. Он смотрит на небо за окном, залитое оранжево-красным светом заходящего солнца, и на губах ментата блуждает такая знакомая улыбка.
Эрна тоже любила закаты, всплывает непрошенное и совершенно ненужное воспоминание. Особенно весной.
-- Ты задержался, ученик, - со всегдашней улыбкой произносит он, и ты на мгновение чувствуешь себя мальчишкой, который опоздал на урок, заигравшись с друзьями. - Мы, помнится, говорили с тобой о природе зла. Как думаешь ты, почему человек выбирает зло?
-- Йоран Вингейт К'аддо, именующий себя Зелгарисом, - прерываешь ты старика, - вы обвиняетесь в создании и руководстве экстремистской организацией "Дети Света", подготовке вооруженного мятежа в целях свержения государственного строя империи Веллс-та-Нейдд, заговоре с целью лишения жизни особы императорской крови, проведении серии террористических актов на платформах "Эоне", "Ферт" и "Равенна", организации массовых беспорядков, разжигании межнациональной розни...
-- Помолчи, мальчик мой, и послушай старика.
Исчезнет или нет проклятая мягкость из его голоса?
-- Полный список предъявленных обвинений вам зачитают сотрудники департамента правосудия, куда вы будете препровождены для допроса и суда. Мои полномочия заканчиваются здесь...
Ты перехватываешь взгляд Зелгариса - смесь жалости и снисходительной насмешки - и внезапно понимаешь, что этому древнему мудрецу твои слова кажутся чем-то вроде детского лепета. Попытка оправдать себя за драку с соедским мальчишкой и разбитую мамину вазу. Неразумный юнец, который остро чувствует свою вину и потому бросается на всех, словно разъярённая нетопырка - вот кем считает тебя Светлый Зелгарис.
Разумеется, вслух он говорит совсем другое.
-- Иногда это бывает полезно. Поразмыслив на досуге, я пришел к выводу, что человек выбирает зло не потому, что зол по природе своей, а потому, что путает его со счастьем и правдой.
Один из гвардейцев грубо тычет шокером в плечо старого ментата - замолчи! - но тот даже не вздрагивает. И ты жестом приказываешь охране не вмешиваться. Ты хочешь выслушать бывшего учителя.
-- Потребовалась не одна тысяча оборотов, чтобы сочли злом рабство. А кое-где в империи не запрещено оно и в наши дни.
-- Скажи мне то, чего я не знаю, К'аддо.
-- Иной раб своих цепей не видит, пока смерть не встаёт у него за плечом, - невозмутимо продолжает Зелгарис. - Но ты не таков. Только горяч и слишком уж доверчив. Если помнишь, я как-то просил тебя подумать и дать мне ответ. Что теперь скажешь, Риган Тарнаэлда Коста Ан'дьярдже ди Коарветтанон?
-- Ты знал, - констатация факта.
-- Всегда, - хитрый прищур серых глаз. - Что скажешь, ученик?
-- Я никогда не изменю своему народу и своей семье, - легкое замешательство.
-- Твоя преданность похвальна, мальчик мой. Но достойны ли её те, кому клялся ты?.. Есть время искать и время терять, время сберегать и время бросать, время шептать "нет" и время кричать "да"... Не спеши с ответом. Я подожду ещё...
Шэ'ваш а карн, старик.
Кто ты, Зелгарис? Гений, которого поймут оборотов через триста? Безумец, дёргающий за ниточки покорных марионеток? Проклятье, кем бы он ни был, и что бы ни хотел сказать тебе, ты ничего не понял. Может, поймёшь когда-нибудь, а пока - будешь действовать так, как подсказывает логика. То, что ардражди хотят, они получают. Ты встретил её не затем, чтобы потерять. Она - та, на чей зов откликнулась твоя душа, и ты найдёшь её.
Найдёшь.
И если для этого придётся стать императором... тем хуже отцу.
На рассвете сменяется стража. Самое время уходить.
Риган развязал последний узел и начал бережно сворачивать кирш, как вдруг ощутил рядом чье-то присутствие. Не услышал, не увидел - просто понял, что на башне есть кто-то ещё. Ничем не выдав себя, он словно невзначай сместился в сторону, пальцы правой руки привычно сложились в "копье". Не вставая, резко развернуться. Прыгнуть, уйти с линии выстрела. И "копьём" в горло, ломая гортань. От такого удара и бронеткань не спасёт.
-- Ох, какой! Знаешь, если сейчас тебе дротик в спину воткнуть, он застрянет.
Он знал этот голос! Он знал этот голос!
-- Рада тебя видеть, Никс.
-- Не взаимно, Вита.
Невидимка не собиралась убивать его - во всяком случае, пока, иначе выстрелила бы сразу. Принц подчёркнуто медленно встал и повернулся. Она сидела на парапете, поигрывая игольным пистолетом ("Энергетическое оружие слишком легко отследить", - автоматически отметил бывший разведчик) - тоненькая изящная девочка-подросток. Округлое личико с мягкими чертами, коротко стриженные рыжие волосы, синяя ниточка татуировки на левой скуле. Комбез десантника (чья кровь на рукаве, Вита?) в режиме феадаль, "рассеянного света", браслет-коммуникатор на запястье... Её выдавали только глаза. Жесткие холодные глаза оборотня.
-- Зел не ошибся, сказав, что ты будешь торчать здесь, как челнок посреди взлётного поля, - она пожала хрупкими плечиками, изучающе глядя на него. Риган подчёркнуто медленно убрал драгоценный кирш в один из внутренних карманов. Он был уверен, что успеет выжечь невидимке мозг направленным пси-ударом прежде, чем она вскинет пистолет. - Знаешь, твоё высочество, а мне ты больше нравился Никсом. Тот ещё ублюдок, но хотя б лицо живое было, а не эта чеканная маска владыки, чистокровнейшего ардражди... - Вита махнула рукой с пистолетом. - Пластика или симбионт?
Риган не ответил. Невидимка, фыркнув, соскочила на пол.
-- Не в настроении? - кивнула она. - Тогда идём. Зелгарис, знаешь ли, попросил позаботиться... Хотя тебе самое место в колодце отстойника с пулей в затылке, Никс, - закончила девушка тем же легкомысленным тоном.
Он не стал лезть глубоко, снял только эмоции и поверхностные мысли, но и этого оказалось довольно. Вита не лгала. Гнев и ярость ("Никс... предатель, сволочь, ублюдок... Эрна, сестрёнка...") бушевали в ней, словно пустынные бури в мирах Айего, и всё же она действительно собиралась исполнить просьбу старика, который непонятно каким образом исхитрился дожить до столь преклонных лет со своей верой в людей. Впрочем, те, в кого он верил, всегда готовы были из кожи выпрыгнуть, лишь бы его не подвести. Как и ныне покойный Никс.
Да пребудет с ним мир, конечно.
-- Моё имя Риган, - мрачно обронил принц, запечатав пневмолюк и спускаясь вслед за невидимкой по лестнице, ведущей к служебным лифтам. Он почувствовал мягкую пульсацию от камер, искусно спрятанных в стенах, и, не останавливаясь, закоротил их: Виту в феадале аппаратура слежения полностью игнорировала, его же выпотрошенный комбез был сейчас функционален только как удобная одежда. Но один мысленный импульс - и на мониторах "звездная дымка". Простейший фокус, которому Зел научил его, казалось, целую жизнь назад. Слово ара, иметь дело с механизмами было на порядок легче, чем с разумами людей...
От Виты плеснуло бессильной злобой, и принцу вдруг вспомнились стержни-замедлители в ядерном реакторе. Профессионал, мысленно он дал себе затрещину. Истинный "хозяин жизни": если затягивать удавку на шее, то своими руками! Осталось только глотнуть цианида и вытащить из кармана пластиковый мешок.
-- Прости.
Что ещё, гхаж тор, было ему сказать? В своей жизни он не так часто извинялся! И ещё реже встречал людей и гваньер, которых был способен терпеть рядом с собой пять нирсов без мысли об убийстве. Сестра, Зел, Иринеа. Вита. И...
Невидимка неожиданно развернулась и с силой впечатала кулак ему в солнечное сплетение. Риган согнулся пополам, хватая воздух ртом: Вита поняла, что он специально пропустит удар, и постаралась сделать его незабываемым.
