Ксения Баштовая - Карты, деньги, две стрелы
— Гр-р-р…
— И не прячься за своих иглоносов! Предатель!
— Любимая, не на-а-а…
Я попытался затормозить, но было поздно — дышащие в затылок товарищи с разбегу буквально внесли меня в пещеру. И едва успели пригнуться — здоровенный светящийся шар просвистел над нашими головами, с треском впечатавшись в каменный свод. Вниз посыпались осколки.
А на дорожке из красного кирпича обнаружилась миловидная большеглазая женщина с растрепанными волосами. Шелковое платье, сжатые в кулачки руки, разгневанное лицо… и полупрозрачные крылья за спиной! Лаумка? Да еще и такая буйная?.. Я покосился на большой валун, из-за которого торчала подозрительно знакомая белесая макушка. По обе стороны от нее возвышались игольчатые загривки… М-да. Более неподходящего момента для визита к Фелану найти было просто нельзя.
— Ну что за день сегодня? — безрадостно проронил я. — Сплошные разборки… Гхм! Доброго вечера, госпожа!
— Ай!
— Что такое?! — высунулся из своего убежища огненный маг. Вид у него был потрепанный. — Капрал Иассир? Ну вас-то сюда опять каким ветром?!
— Э-э-э… — Я неуверенно оглянулся назад, встретился взглядом с Матильдой и с сожалением развел руками: — Боюсь, что не ветром. Честное слово, простите нас за вторжение, мы не хотели, но… Через пару минут здесь будет очень тесно!
— Почему это? — прищурился фений.
Его подруга (или кем она там ему приходилась?) окинула взглядом наши физиономии и, покраснев, спрятала руки за спину.
Я вздохнул:
— У нас на хвосте толпа диких иглоносов. И великий кнес де Шасвар. Поэтому, собственно, не могли бы вы…
— Добить вас, чтобы не мучились? — тоскливо уточнил Фелан. — Великая Дару! Два дня как амнистировали — и снова те же перспективы… Я вам всем что — герой-избавитель?! Натравите иглоносов на своего кнеса — и пускай разбираются сами!
— Но, Фелан… — пискнула Матильда.
Коди с досадой плюнул. А я вдруг почувствовал, как земля под ногами задрожала.
— Фели… — ахнула лаумка, мигом забыв все свои недавние претензии. — Кажется, без тебя уже не получится… Иглоносы… Господин офицер, сколько их, вы сказали?
— Не знаю, — честно ответил я. — Мы раздавили дюжину кристаллов, а вылупившиеся перетоптали, наверное, полпещеры… Мы случайно, клянусь всеми богами!
— Спаси нас Кернос! — взвыл багровеющий маг. — Это же целая армия! Да чтоб вас всех… Ладно. Ограничение точно снято, Альбиро? Дядя убрал свои печати с входа и выхода?
— Да. Мэтр Сит-Эмон мне поклялся! Тебя здесь больше ничто не держит и… Фели, быстрее! Нас же просто с землей сровняют!
— Успеем… — Он выбрался из-за валуна и коротко свистнул: — Клубок, Шнурок, сюда! Альбиро, ты тоже. И вы не стойте на проходе, кучкуйтесь ближе!.. Надеюсь, хоть что-то получится, столько лет без практики пространственных переходов…
Фелан закрыл глаза и скрестил руки на груди. По алому балахону, разгораясь, побежали огненные искры. Мы с друзьями, переглянувшись, шагнули к лаумке. Вопросов никто никому не задавал, не до того было. Маг — наша последняя надежда. Иначе либо иглоносы затопчут, либо кнес по стенкам размажет… Да что Фелан так долго в астрале ковыряется?! Даже я уже слышу, как звери из коридора хрипят!..
Будто в ответ на этот мысленный вопль, маг отступил на шаг и взмахнул руками. Раз, другой… На ладонях фения заплясали языки пламени. И, словно сорвавшись с кожи, завились спиралью. Мы восхищенно вздохнули: над красной дорожкой, гудя и потрескивая, раскрылось горячее жерло.
— Куда? — хрипло выдохнул маг. Лицо его было напряжено до предела — аж вены на лбу вздулись.
Я растерянно пожал плечами:
— Да нам бы… подальше…
— Куда?!
— Мы, собственно… жениться ехали, но…
— Куда??! — совсем уже каким-то нечеловеческим голосом взвыл Фелан.
Атти шарахнулся за спину Блэйра. А Матильда, высунувшись из-за моего плеча, вдруг выпалила:
— В храм! Тот, что в Лысавенском институте! Трех богов!..
Маг кивнул. Вновь вскинул руки и, протянув их к огненной воронке, резко развел в стороны. Огненное жерло чавкнуло и превратилось в опоясанный пламенем портал. По ту сторону я увидел темные очертания заброшенного храма в спящем городе. Зачем нам эта глушь? Там даже служителей нет, нас же все равно не обвенчают!
С другой стороны, да и бог с ним. В Фирбоуэне легко затеряться, а храмы действующие и там есть, найдем, не рассыплемся. Главное, чтобы кнес нас раньше не нашел!..
— Идите, — прошипел Фелан. — Скорее, долго не додержу!.. И лица прикройте. Будет больно. Огонь… Давно не… практиковался…
Он покачнулся. Лаумка, вскрикнув, бросилась к нему. Приткнулась под бок, обхватила руками за пояс и крикнула мне:
— Уходите! Мы как-нибудь сами…
— Бири… — прохрипел наш спаситель. — Иди… здесь нельзя…
— Молчи! — перебила она. — Во второй раз ты от меня уже не отделаешься… Да что вы стоите?! Портал закрывается!
Я бросил быстрый взгляд на воронку. Ее неровные края трепетали, словно под ветром, а огненное обрамление и впрямь начало медленно сужаться. М-да. Видно, мало дар раскрыть, его еще и поддерживать каждый день надо…
— Айден, ты идешь? — Голос лаума-полукровки был сиплым, будто от взаправдашнего страха.
— Двигай первым! — велел я, пожалев бедолагу. Проследил за сиганувшим в портал писарем и повернул голову: — Матильда, у твоего платья нижние юбки есть?
— Конечно… а что?!
— Тебе надо чем-то прикрыть лицо. Обгоришь. Мы без плащей…
— А! — обрадованно вскрикнула кнесна, без разговоров ныряя за лежащий у дорожки валун. Через несколько секунд на него сверху плюхнулась белая батистовая юбка.
— Всё! — отрапортовала Матильда, выныривая обратно. — На, держи!
— Умница. — Я хорошенько закутал ее голову и плечи. — Тихо, тихо… Я обойдусь. Надеюсь, ты меня не за отсутствующую красоту полюбила?
— Но…
— Тсс!.. Парни, хватит шептаться! Пошли. Проход на глазах уменьшается… Эй! Чего встали?
Блэйр и Коди переглянулись. И зачем-то отступили на шаг. Я вздернул брови:
— Вы что?
— Идите втроем, — коротко сказал мой лучший друг. — Мы все равно уже не пролезем. К тому же если маг не сдержит иглоносов, а они — кнеса де Шасвара, далеко вы не убежите. Калнасу Конраду нужна дочь. А сквозь личины он все равно не видит!
— Точно, — басом пропищал Меняющий Форму.
Матильда ахнула — вместо фения рядом с Блэйром обнаружилась ее точная копия. Даже такая же растрепанная и испуганная.
— Вы рехнулись?! — завопил я, но меня никто не стал слушать.
Фурьер и лжекнесна просто подтолкнули ко мне Матильду — а после в четыре руки впихнули нас обоих в пылающую воронку. У меня хватило ума заткнуться и прижать девушку к себе… Лицо обожгло горячее дыхание огня, запахло паленым, уши заложило от собственного вопля — и гудящее жерло, свернувшись за нашими спинами, вытолкнуло нас обоих в напоенную ночной прохладой темноту.
Вокруг стояла тишина, нарушаемая только шорохом листвы и чьим-то невнятным бормотанием сбоку, — кажется, это была Матильда. Я поднял голову с земли и огляделся. Огненный портал исчез — остались только алые искры, осыпающиеся в высокую траву. Рядом, тоненько завывая от боли, катался Атти — волосы его были опалены, в камзоле зияли дыры. Я, наверное, немногим лучше…
Я помог кнесне выпутаться из тлеющей нижней юбки, отшвырнул дымящуюся ткань в сторону и руками затушил кое-где занявшийся огнем подол черного платья. Оно пахло гарью.
— Атти, старина, тебе совсем худо? — Я кое-как подполз к несчастному. — Ну потерпи, сейчас что-нибудь придумаем… Кто ж знал, что так будет? Когда мы с Коди от Змей линяли, огонь нас не тронул и… Трын одноглазый!
От стены храма к нам метнулась громоздкая черная тень. Матильда, взвизгнув, подхватилась с земли. Лаум, перестав стонать, метнулся под куст резеды. А я полетел в траву, сбитый с ног кем-то сопящим, тяжелым, колючим…
— Гр-р-ры!
— Иглоносы! Они прорвались?! — в панике заверещал Атти из своего убежища.
Кнесна всплеснула руками и, за неимением другого оружия подняв с земли останки своей юбки, замахнулась ею на необъятную тушу. Само собой, без результата. Зверь вмял меня в мокрую траву, навалился всем телом, раскрыл пасть… и, урча, принялся исступленно вылизывать мои щеки.
— Ур-р… Ур-р-р…
— Брысь, зараза… — прохрипел я. И, широко улыбнувшись, обхватил руками тяжелую башку. — Ну-ну, хватит. Ты меня насмерть залижешь… Атти, глуши звук! Этот иглонос один — и он наш!
— Кто ваш?! — вытаращился из-под куста успевший позеленеть лаум. — Этот страхоил?!
— Да! — Сверху зазвенел радостный смех Матильды. — Его зовут Брысь! И он очень добрый… Ну же, мальчик, слезь! Ты ведь тяжелый!
— Ничего ж себе «мальчик», — протянул писарь, глядя на счастливо хрюкающего иглоноса. — Дай угадаю, Айден, — вы его в той самой пещере подобрали?
