Евгений Лукин - КАПУСТА БЕЗ КОЧЕРЫЖКИ
— Это и наш шанс! — крикнул Орк. — И мы должны его использовать, а не сидеть сложа руки!..
Ну разумеется. Уж что-что, а кричать «Граждане, к оружию!» я умею. И «граждане», конечно, рады встретить мой призыв взрывом энтузиазма, но тут некстати вмешивается оппонент. Я его уже видел: это тот самый троглодит, который уже мелькал передо мной, а потом был оставлен про запас, по виду — дегенерат и потенциальный предатель. Брызгая слюной, он обвиняет меня в двурушничестве и обзывает имперским агентом, но я-то знаю, уже догадался, что он попросту ревнует Беату к невесть откуда взявшемуся конкуренту. Сейчас автор, по-видимому, решает, каким именно образом я должен прервать троглодитские словоизлияния: свингом или апперкотом?
Свингом. Конкурент бит в лучших пещерных традициях и окончательно уничтожен презрением соплеменников, полагающих с подачи автора, что критиковать такого замечательного человека (меня) недостойно. Но я великодушен и, приняв командование над сформированным мною отрядом, в последний момент назначаю троглодита ответственным по уходу за верховыми и вьючными животными.
Ибо это пещерное племя имеет своих скакунов — родных братьев того тритона, что я съел, но величиной с хорошую лошадь, с крупной крокодильей головой, — вид, выведенный местными умельцами методом генетических трансформаций. Они (то есть скакуны, а не умельцы) земноводные и чахнут на глазах, если время от времени не поливать их шкуру водой. Остро чувствую, куда клонит автор: троглодит конечно же выпустит воду из припасенных емкостей (помятых топливных баков, снятых с разбитых флаеров) и в самый неподходящий момент оставит наш отряд без транспорта. Подлый прием как со стороны автора, так и троглодита.
…Застоявшиеся скакуны в нетерпении били землю ребристыми хвостами. Когда отряд был готов к выступлению, Орк приказал трогаться в путь. Разветвленная сеть пещер, располагавшаяся под горной страной, позволяла выйти на поверхность практически в любой удобной точке…
В какой именно? — вот вопрос. Куда я, собственно говоря, веду этих людей, наврав им о том, что у меня есть какой-то необыкновенный план? У меня его нет. Допускаю, что такой план есть у автора, однако он не позаботился сообщить его кому бы то ни было.
Через две страницы положение проясняется. Мы уже на поверхности и, укрывшись за валунами, сидим в засаде возле дороги, проходящей по краю плато. Наша первоочередная задача — взять пленного, по возможности более разговорчивого. А по дороге уже что-то движется…
…Беата решительно повела стволом гравитатора, и армейский транспортер, не удержавшись на дороге, вильнул и с оглушительным скрежетом врезался в скалу. Солдаты, посыпавшиеся из него, не успели изготовиться к обороне — отовсюду, справа и слева, на них кинулись всадники Орка. Солдаты успели дать лишь один нестройный залп, несколько всадников упало, но тут же противники смешались, и в гуще сражения, озаряемой вспышками бластеров, замелькали ружейные приклады солдат и каменные метательные дубинки воинов Ури Орка. Ужасные пасти «лошадей» разрывали имперцев в клочья…
В клочья! Так я и знал, что наиболее эффективным оружием ближнего боя окажется крокодил. И о том, что каменная дубинка составит достойную конкуренцию бластеру, я тоже догадывался. Как и о том, что в этой стычке я неизбежно буду ранен телесно, но сохраню присутствие духа.
Оп! А ведь больно. Ну зачем, зачем с таким усердием колоть меня штыком? Ткнул раз, ткнул другой — и будет…
…Истекая кровью, сочащейся из трех ран, Орк сумел отчаянным движением отбить новый удар, который наверняка оказался бы смертельным, и, прежде чем офицер успел опомниться, обрушил массивный ствол своего гравитатора на голову противника. Офицер упал, а на его лице застыло выражение ненависти и страха…
Конец сцены. Противник уничтожен, «язык» взят мною слегка оглушенным, но живым, а я едва стою на ногах, плохо соображаю от потери крови и чувствую такую боль, что готов выть. Но даже выть не могу, а только разеваю рот, как загарпуненная рыба, и пытаюсь поймать хоть немного воздуха. Что-то не ловится.
Между гем Беата мастерски ведет допрос пленного. Ей помогает один из бывших стражников, не утративший своих профессиональных навыков. Редкая по омерзительности сцена, сразу ясно, что автор ничего подобного в жизни не видел. Иначе невозможно понять, почему пленный офицер еще жив и даже пытается стойко молчать, когда его так квалифицированно разделывают на мясное азу; иначе автор и писал бы иначе — и если бы он решился об этом написать, то, пожалуй, итоговым продуктом могло бы оказаться что-то другое, а не книжка про Ури Орка.
Самое печальное то, что я, по-видимому, бессмертен. Остальные смертны, кроме, возможно, Беаты. Когда-то я затруднялся, а теперь, когда автор вводит нового героя, могу довольно точно предсказать, сколько этот герой протянет. Есть герои «до конца повести», есть — «на пять минут» и масса таких, что не стоят плевка, — эти, как правило, сами старательно лезут под выстрел. И бывают моменты, когда я остро завидую «пятиминутникам».
Как, например, сейчас.
Но я бессмертен. Бессмертен, как это ни противно. И это надолго.
…Предсмертный вопль офицера на миг заглушил голос Беаты, подбежавшей к Орку.
— Орк! — крикнула она. — Теперь мы знаем, где искать стартовые шахтьг имперских кораблей! Но для того чтобы взлететь, нам придется сначала убрать силовое поле…
К черту! Опять не дали довести мысль до конца. Какое еще поле? Ах, поле! Ну да, как же без поля, без поля нам никак нельзя, в чью это крамольную голову забралась мысль о том, что можно без поля? Само собой, Бражник, как всякая порядочная планета с тоталитарным режимом, окружен санитарным силовым полем, не позволяющим стартовать ни одному звездолету без специального разрешения верховного властителя. Генератор же поля, как удалось установить, находится в укрепленном замке, принадлежащем верховному распорядителю Тхахху Вялому, ленному вассалу верховного координатора с не менее музыкальным именем Псахх Хилый. Должно быть, процесс вырождения аристократии зашел у имперцев очень далеко, а присущая им извращенность побудила превратить собственные стати в родовые фамилии. Подразумевается, что физическая немощь высшего эшелона здешней власти с лихвой компенсируется исключительной зловредностью ее представителей. Таких уничтожать одно удовольствие, но сначала, как водится, необходимо узнать о враге хоть что-нибудь. Беата наскоро просвещает меня насчет иерархии здешних верховных. Для памяти наскоро рисую в уме схемку:
1. Верховный властитель (царь и бог на Бражнике и вообще, по-видимому, нехороший человек).
2. Верховные координаторы (министры и генералитет).
3. Верховные распорядители (офицеры старших рангов).
4. Верховные понукатели (младшие офицеры и штабные писари).
5. Верховные исполнители (наемные солдаты, стражники и надсмотрщики на рудниках).
6. Рабы и военнопленные.
В схему не вписались люди вне закона, всякое недобитое отребье вроде меня и моего отряда. Ну, меня теперь добить нетрудно — ткни только пальцем. В глазах темно. Но так или иначе, а замок Тхахха Вялого нам придется брать штурмом; зная автора, иного пути представить себе невозможно.
…— Да, — с усилием сказал Орк. Сознание его покидало. — Напасть нужно немедленно… — Он вдруг пошатнулся и начал оседать на землю. — Кажется, я не совсем в форме…
— Нет! — крикнула Беата…
Уже через десять минут, напичканный местными стимуляторами, добываемыми из пещерных лишайников, я двигался к замку Тхахха во главе своего отряда инсургентов…
Да, чуть не забыл. Здесь слово «двигался» означает, что двигался и двигаюсь именно я, а не «лошадь» подо мною. «Лошадей» у нас больше нет. А того троглодита, который, как я и предполагал, уморил наших земноводных скакунов, лишив их полива, я заколол своим ножом (вот и нож пригодился), причем все племя бурно протестовало и требовало для предателя казни через сажание на сталагмит. Но я оказался милостив, и к тому же у нас не нашлось времени на обтесывание сталагмита, а все обтесанные, что встретились нам по пути, были уже заняты.
…— Теперь обратный путь отрезан, — сказала Беата, кусая губы. — Без транспорта мы погибнем на обратном пути. Орк, ты что задумал?
Орк закончил одеваться и критически осмотрел себя. В наряде убитого пленника он ничем не отличался от заурядного имперского офицера.
— Будьте готовы к атаке, — сказал он, пряча за пазухой нож. — А мне хочется нанести визит Тхахху Вялому.
— Зачем? — воскликнула Беата.
А действительно — зачем? С помощью гравитаторов мы легко могли бы стащить с башен замка дозорных, а затем забросить на стены десяток-другой молодцов из моего отряда. Девчонке, однако, всего не объяснишь.
— Так нужно, — цежу я сквозь зубы и морщусь. — Сама подумай: стычки были, драки были, любовь, будем считать, тоже была, а интрижки — ни одной. А кроме того, нужно же автору показать изнутри гнездо врагов прогрессивного человечества!
