Александр Рудазов - Война колдунов. Вторжение.
— Шедевр?… Что за Шедевр?…
— Новое заклинание. Подмастерье, желающий стать мастером, должен представить на суд Гильдии заклинание, составленное им самим. Или зелье. Или магическое создание. Что-нибудь совершенно новое, оригинальное, чего раньше никто не делал.
— Сложно, наверное…
— Сложно, да. Но это и есть различие между мастером и подмастерьем — к вершинам не подняться, просто копируя чужие наработки. Я вот в качестве Шедевра представил Гильдии метод осязательного телекинеза. С его помощью телекинетик может уверенно работать с предметами, недоступными обычным чувствам. Например, пережать у человека сонную артерию, даже не потревожив внешние оболочки.
— А Креол что представил?…
— Хм-м-м… — задумался Шамшуддин. — Прости, не помню — давно было. Если интересно, спроси у него сама. Вспоминается только, что Шурукках был одновременно восхищен и разгневан — кажется, во время демонстрации Креол разрушил что-то важное…
Ванесса задумалась. Она впервые обратила внимание, что Шамшуддину известно очень много такого, о чем ее учитель предпочитает не распространяться. Молчит, как рыба, или отделывается уклончивыми фразами.
Хубаксис в свое время тоже поведал пару-тройку занятных историй, но мелкий джинн — всего лишь раб. Он не знает и половины того, что известно этому архимагу-полукровке, лучшему другу Креола в той, прежней жизни.
— Скажите, Шамшуддин, а можно задать вам один вопрос?… - осторожно начала Вон.
— Разумеется, какой угодно, — откинулся на спинку стула маргул.
В голове девушки замелькали самые разные вопросы. Кто такая была Мей’Кнони, и что за отношения связывали ее с Креолом? Кто такая была Великая Гула, и что за отношения связывали ее с Креолом? Какие на самом деле отношения связывали Креола с Инанной? У кого еще были какие-то отношения с Креолом?
Сам Креол на эти темы и раньше не особо-то распространялся, а в последнее время вообще закрылся — как устрица.
Однако вначале Вон задала совершенно другой вопрос. Совершенно нейтральный, да и не слишком-то ее интересующий — просто чтобы плавно перейти от него к другим, по-настоящему важным.
— Адамант… — медленно произнесла Ванесса. — На севере Канады мы нашли слиток адаманта… Креол сказал, что это очень крупный слиток… Но так и не сказал, как узнал, где его искать…
— Так и не сказал? — задумался Шамшуддин.
— Не-а. Как будто воды в рот набрал. А вы не знаете, как он мог про это узнать?…
— Хм-м-м-м… — почесал подбородок Шамшуддин. — А сама как думаешь?…
— Я думала про Человека-Скорпиона, но…
— Нет, нет, вряд ли, — отмахнулся маргул. — Человек-Скорпион для такого не подходит. Теоретически он может ответить на любой вопрос, но… но чисто теоретически. На самом деле он далеко не так уж всезнающ. Да и выжать из него информацию не так-то просто — он всегда отделывается самыми короткими фразами, и времени дает очень мало… В таких делах нужно что-нибудь посерьезнее, вроде ритуала Восьми Мертвецов… Да и адамант… адамант всегда было очень тяжело найти…
— А что он вообще такое? Просто редкий металл?…
— Одни боги знают… — развел руками Шамшуддин. — Адамант уникален — он не подчиняется обычным правилам и обычной магии… Настоящий бог среди металлов. Наш Верховный долгое время пытался узнать, что он такое и откуда берется, но… Эту загадку наша Гильдия так и не разгадала… Хотя наш Верховный бился долго… впрочем, он вообще был слегка одержим адамантом. Разыскивал его без устали, вылавливал каждое упоминание… Гильдия однажды из-за этого чуть не взбунтовалась.
— Почему?! - поразилась Ванесса. — Адамант же такой ценный!… разве нет?
— Ценный, да. Но большинство магов предпочитали с ним не связываться. Адамант очень-очень опасен, дева моя…
— Ну, я знаю, что он режет все, чего касается… но можно же проявлять осторожность!
— Да нет, не сам по себе, — усмехнулся Шамшуддин. — Мы все-таки маги, а не дети, боящиеся порезаться острым ножичком. Адамант несет другую опасность, косвенную. Понимаешь, дева моя, абсолютные острота и прочность — не главные достоинства адаманта. Прекрасное волшебное оружие можно выковать даже из обычной меди. Нет, у адаманта есть уникальное свойство, как раз и делающее его таким бесценным. Адамант — это погибель богов. Оружием из адаманта можно убить бога так же легко, как человека. Это делает владельца такого оружия потенциальной угрозой для богов… и как ты думаешь, что с ним порой происходит?… С таким вот владельцем?
— Черт возьми!… - расширились глаза Ванессы. Она вдруг поняла…
— Совершенно правильно. Представь, что к тебе в дом заполз смертельно ядовитый паук. Не попытаешься ли ты раздавить его прежде, чем он тебя ужалит? Адамант — металл богов. Он не предназначен смертным. Человеку опасно даже просто владеть им — от божественного гнева не спасет даже самая могучая магия.
Ванесса нервно хихикнула. У нее в голове неожиданно нарисовалась смешная картинка. Бесстрашный герой раздобыл адамантовый клинок и бросает вызов богам. С небес тут же опускается ладонь размером с футбольное поле и скучающе раздавливает наглеца мизинчиком.
Но смешок тут же заглох, сменившись холодным потом. Вспомнить хоть, в какую ярость пришел бог-паук Анансэ, увидев адамантовую саблю в руках смертного!
Надо думать — типичная реакция…
Пожалуй, следует даже радоваться, что большая часть этого редчайшего металла разрушилась, уничтожив Иак Саккакха. Как-то неприятно ощущать, что ты жив только до тех пор, пока какое-нибудь божество не обратит внимание на потенциальную угрозу…
— Изделий из адаманта всегда было очень немного, — задумчиво продолжал Шамшуддин. — Мне известно только о шести. Секира, меч, посох, нож и два боевых серпа. Секира, великий Двуглавый Топор, перекованный из цирона древних прабогов, принадлежала Мардуку. Оба серпа — Серп Земли и Серп Луны — тоже хранились у богов. Нож передавался из поколения в поколение какими-то жрецами — об этом я мало что знаю. Посохом владел один очень могущественный чародей, рискнувший сразиться с Небесами, но поверженный ими. Меч… меч какое-то время путешествовал среди простых смертных, переходил из рук в руки… А потом канул в безвестность. Все, что я слышал — его последнего владельца нашли разорванным в клочья, а меч бесследно исчез…
— Креол упоминал, что император Лугальбанда приобрел себе адамантовый меч… — припомнила Ванесса. — Может, как раз этот самый?…
— В самом деле? — удивился Шамшуддин. — Приобрел?… Наверное, это произошло уже после моей смерти. Я-то умер, когда императором еще был Энмеркар… А Верховный не говорил, где Лугальбанда его взял?
— Нет… кажется, нет…
— Уверен, как раз Креол ему в этом и посодействовал, — усмехнулся Шамшуддин. — Хотя странно, что наш Верховный оставил такую ценность в руках другого, очень странно… Он все-таки очень долго исследовал адамант, очень жадно его искал и собирал. А вот меня это никогда не привлекало…
— А кроме этих шести оружий еще что-нибудь было?
— Существовали адамантовые слитки, не ставшие оружием… тоже очень немного, но все же… У нас в Гильдии довольно долго хранился один такой крохотный слиточек — размером с полпальца… Впрочем, многие маги все равно хотели от него избавиться, не желая навлекать на себя гнев богов. Не все же были так самоубийственно безрассудны, как наш Верховный. Помню, одно время он даже пытался собрать по миру все такие крохотные слиточки — слитых воедино их могло хватить на седьмое оружие…
— А из одного нельзя было? Например, наконечник для стрелы могли бы…
— Никто не брался, — покачал головой Шамшуддин. — С адамантом невероятно трудно работать — ведь это вещество почти абсолютно неразрушимо. Единственный способ его разрушить обнаружил Креол — прямо при тебе, дева моя. Как выяснилось, адамант разрушается в теле сильного бога, в момент его гибели… а никаких других способов, похоже, нет. Поэтому перековывать адамант… ну, тут как с жонглированием. Любой сколько-нибудь умелый жонглер может жонглировать большими булавами, но попробуй-ка проделать то же самое с булавочными головками! Нужен артефактор посильнее, поумелее нашего Верховного, чтобы выковать из адаманта нечто размером с наконечник стрелы… о, а это что такое?…
Не договорив, Шамшуддин вскочил со стула и перевесился через оградку, внимательно разглядывая горный ландшафт. На востоке уже заалел закат, и на горизонте стала видна пока еще крошечная скала с причудливым выступом — словно крючковатый клюв хищной птицы.
— Знаешь, дева моя, я бы на твоем месте чуток вздремнул, — посоветовал Шамшуддин. — Через час-другой будем приземляться.
— Да нет, я уж лучше попробую все-таки генератор починить… — вздохнула Ванесса, доставая из кармана отвертку.
