Карина Пьянкова - Права и обязанности
Всю ночь Гиэлле проворочалась на одеяле, которое ненавязчиво пахло мятой, ветром и едва ощутимым горьковатым запахом рябинового дыма, который присущ только драконам. Ни одно существо в мире больше так не пахло.
«Значит, Владыка ошибался, когда говорил, что этот парень, который называет себя Райвэном, не дракон. Он пахнет драконом, а запах не подделаешь… Но… как? И он не стал драться с нами… Добровольно сдался… Или все-таки не сдался? И если он действительно дракон, то, вспомнив, сколько он уже прожил, можно сказать, что мы влипли в большие неприятности. Если я все-таки права, то настолько старый дракон нас размажет по земле ровным слоем и не заметит…»
Почему-то в то, что парень, который по собственному желанию решил отдать ей одно из своих одеял, попытается их убить, Гиэлле верилось с большим трудом.
«Он коварен! – напомнила себе девушка. – Он наверняка хочет усыпить нашу бдительность, а потом напасть и убить!»
Тихое сопение с той стороны, где спал предполагаемый самозванец, оставалось все таким же спокойным и размеренным.
Глава 15
Сказки – больше чем истина. Не потому, что они говорят нам про то, что драконы существуют, но потому, что говорят про то, что дракона можно победить.
Г. К. ЧестертонУтром Дариэн сообразил, что они могли бы и не проснуться, если бы вдруг их пленники решили прикончить их ночью. Не решили. А утром черноволосый мерзавец все так же радушно предложил разделить с ними трапезу, благо наготовил он столько, что хватило бы на небольшой отряд орков (небольшим отрядом у степняков считалось боевое подразделение в пятьдесят воинов). Так как спутники самозванца с откровенным восторгом уплетали его стряпню, старший клина пришел к выводу, что травить их не собираются. По крайней мере, не сейчас.
Гордость вопила, что нельзя брать что-то от врагов, тем более плененных врагов, но память услужливо подсказывала, что они уже брали, а желудок противно бурчал, напоминая, что, будь ты хоть трижды дракон, есть тебе все равно надо.
А на заднем плане сознания копошилась подленькая мыслишка на тему, кто кого здесь в плен взял, но Дариэн колоссальным усилием воли загнал ее еще глубже, чтоб не вылезала в самый неподходящий момент. Остальные смотрели на него с немой мольбой голодными и несчастными глазами.
– Э-э-э… ну… – неуверенно замялся молодой дракон, пытаясь игнорировать бурчание желудка, которое становилось все громче и громче.
– Мы будем есть! – неожиданно для своего предводителя заявила Гиэлле и двинулась поближе к костру.
– Вот и молодцы, – широко улыбнулся самозванец, погладив девушку по голове.
В честной душе молодого дракона закопошился мерзкий червячок, подозрительно смахивающий на ревность. На ищущую клина Дариэн уже давно смотрел по-особому, но никак не мог набраться храбрости и признаться ей в своих чувствах, слишком уж независима и красива была девушка, а теперь вот Гиэлле запросто позволяет прикоснуться к себе, да еще с таким видом, будто все так и надо! Да как она может?!
На драконицу раздраженно покосилась демонесса, которая явно была не в восторге от того, что к самозванцу кто-то приближается. Дариэн не понял, что он смотрит на эту парочку с точно таким же выражением лица, что и Килайя, которая только нервно кусала губы от еле сдерживаемой досады. Райвэн выглядел таким благостным, а эта девчонка такой довольной! Это просто невыносимо! И эти двое, казалось, полностью понимают друг друга, несмотря на то что эта девчонка была одной из тех, кого послали брать их плен. Она же враг!!!
Рядом с демонессой громко и недовольно сопел Лаэлэн, который так и не сумел полностью избавиться от обиды на Райвэна, да к тому же пришлые драконы эльфенка изрядно нервировали, потому что он, в отличие от Килайи, прекрасно видел, что Владыка относится к этим девяти охламонам примерно так же, как относился к нему, Лэну, то есть как к детям, которые нуждаются в заботе и опеке, а значит, теперь младший эльф не был для дракона единственным в своем роде, что было безумно обидно.
Я чувствовал себя превосходно. Все дурные предчувствия отступили на задний план, и я с удовольствием предался такому упоительному занятию, как возня с ребятней, которую всегда нужно накормить, успокоить и уболтать, в смысле детям нужно рассказывать сказки. Желательно веселые и добрые, так что воспоминания о моем бурном прошлом тут явно не сгодятся, по крайней мере, большинство из них. Нужно, чтобы ребята довели нас до того, кто заварил всю эту мерзкую кашу, которую я сейчас с таким упоением расхлебываю. И еще хорошо бы, чтобы они мне поверили и выкинули из головы всю ту дрянь, что старательно запихал в них мой неизвестный, но уже ненавидимый до самых печенок противник. Вот только доберусь до этой погани…
С грехом пополам, но накормить лоботрясов мне удалось, хотя друзья явно были против делиться моей стряпней с кем-то еще, да к тому же враждебно настроенными. Покормленные драконята мгновенно потеряли половину агрессии и стали смотреть если не с симпатией, то с неким ее подобием. А девочка эта, Гиэлле, и вовсе сейчас точь-в-точь как те девушки, которые воспитываются у меня в Чертогах: у нее очень похожее выражение глаз, доверие пополам с восхищением. Она верит. А вот их старший готов меня придушить из-за подобного отношения Гиэлле к моей скромной персоне. Все влюбленные глупы по определению, как это ни грустно сознавать, кто-то в большей, а кто-то в меньшей степени. Этот конкретный влюбленный дракон глуп как раз в большей степени, иначе бы понял: нечего ему беспокоиться, что его драгоценную звездочку уведет такое нелепое создание, как я. Мне и так проблем хватает, чтобы еще и чужих возлюбленных уводить…
Сытые и более-менее довольные, мы двинулись в путь, причем до этого прочувствованно объяснили нашему малолетнему «конвою», что нести нас в когтях не позволим и вещи бросать не станем, а если им это не нравится, то пусть попробуют нас заставить. Драконы, естественно, оказались не настолько глупы, чтобы позволить разубедить себя в своем превосходстве в силе, так что… сдались через пять минут переругиваний со мной. Я умею правильно разговаривать с детьми, от этого никуда не деться, как-никак у меня колоссальный опыт в этой области. Так что ребяткам пришлось с сопением идти пешком за нашими лошадьми, что их не устроило, но сделать они ничего не могли.
– Ты точно знаешь, что делаешь? – тихо осведомился у меня Эрт, которому все происходящее, естественно, не нравилось.
– Если я скажу, что да, ты не поверишь, – резонно заметил я.
– Хорошо, но ты хоть можешь пообещать, что никто не пострадает? – мягко поменял формулировку вопроса рыцарь.
– Да.
– Даже ты? – Он в упор посмотрел на меня.
– С каких это пор драконоборцы стали заботиться о здоровье злокозненных каминов с крыльями? – ехидно осведомился я.
– С тех самых, как злокозненные камины с крыльями стали заниматься спасением сирых и убогих, – в тон мне отозвался рыцарь.
– Это вы себя так обласкали? – съязвил я, улыбаясь настолько мерзко, насколько это вообще возможно.
Эрт и не подумал обижаться, как это ни странно.
– Видимо, да. Так ты обещаешь, что будешь беречь свою чешуйчатую шкуру?
– В меру своих скромных сил и возможностей, – со вздохом согласился я.
Эрт с чувством выполненного долга отвязался от меня, чтобы сделать внушение сотоварищам, которые от одного вдохновенного вида Эрта хотели лезть на стенку, но ее, к сожалению, рядом не было.
– Так мы едем или нет? – робко поинтересовался Дариэн, раз и навсегда потерявший контроль над сложившейся ситуацией.
– Да едем! – отмахнулся от дракона Эрт. – Что ты лезешь?
– Так мы же вас пленили… – с несчастным видом пробормотал старший клина.
– Так мы разве спорим? – образцово-показательно удивился подъехавший вплотную к нам Кот, глядя на парня, как слон на блоху.
Бедный мальчик едва не заплакал.
– Не обижай ребенка! – шикнул я на демона, который мгновенно виновато потупился под моим обвиняющим взглядом.
– Кто это тут ребенок?! – заверещал от обиды Дариэн, едва не подпрыгивая на месте. И тут же замолчал под нашими с Котом уничижающими взглядами, чтобы не схлопотать еще один едкий комментарий, который навсегда убедит его в своей беспомощности, а этого и без того покалеченное самомнение юноши уже не перенесет.
– Едем мы, едем, – махнул я рукой старшему клина, с удовольствием представляя, как девять малолетних обалдуев будут весь день легкой трусцой бежать за нашими лошадьми. Ничего, им это будет даже полезно.
– Мы бежим за ними на своих двоих, волочем их оружие… Так не должно быть!!! Чувствую себя полным идиотом, – пожаловался на бегу Дариэн.
– Каковым, к слову, и являешься, – наотрез отказалась его утешать Гиэлле, которая, в отличие от старшего, пребывала в самом радужном настроении.
