Андрей Жвалевский - 9 подвигов Сена Аесли
Мысли суматошно заметались в голове. Надо что-то придумать! Да поскорее – судья уже двигался к норе.
– Стойте! – закричал мальчик. – Но ведь в вас может попасть хочуга!
Судья остановился и посмотрел на Аесли.
– Хочуги бывают разные, юноша. Какова, на твой взгляд, вероятность того, что это окажется хочуга Усидчивости? Хочуга Абсолютного Покоя?
– Вероятность, отличная от нулевой, – сказал Сен. – Но это ведь может быть и хочуга Легкости на Подъем.
– Может, – согласился судья. – В этом случае мое место займет он.
Оби Ван Си Диан с достоинством склонил голову и ткнул каменным пальцем в философа с красивыми красными прожилками.
– Следующий – ты.
Тот кивнул, выставил вперед палец и точно попал в пытавшегося увильнуть мыслителя в уродливую желтую крапинку.
Пока философы методом тыка определяли последовательность героического сидения на дырке с хочугами, Сен успел подключить все свои интеллектуальные резервы. Обе логики – и четкая, и нечеткая – выдали один ответ. Нужен маг, достаточно сильный, чтобы сдвинуть с места каменного философа. Значит, пора мчаться обратно в Первертс и возвращаться сюда с МакКанарейкл… нет, лучше с Лужжем или Браунингом. И мчаться прямо сейчас – сколько Порри, Мерги и Амели продержатся под землей?
Мальчик развернулся и уткнулся в судью, вдруг оказавшегося у него на пути.
– Нет, – сказал судья. В его голосе прозвучала нотка сочувствия, очень не понравившаяся Аесли. – Мы не можем тебя отпустить. Ты приведешь магов из вашей школы. Нам придется поместить тебя под землю. Извини.
Каменные философы молча сомкнули кольцо.
Логики завопили и попрятались. В голове опустело. Сен понял, что проиграл.
– Давай, – судья подтолкнул его к норе.
Аесли равнодушно посмотрел на черную дыру. Эмоции тоже пропали. Он совершенно спокойно представил, как они вчетвером ведут подземную жизнь в катакомбах, а сверху ходят ничего не подозревающие туристы…
– Туристы! – закричал Сен.
– Где? Где? – заволновались философы. – Не может быть! Еще рано!
– Это ранние туристы, – сказал Аесли, глядя в землю. – Из России. У них разница во времени три часа.
– Да где же они?! Мы не видим! Это обман! Хуже того – это попытка обмана!
– Я вижу, – вдруг сказал философ в желтую крапинку. – Вон они.
Треск, хруст, грохот, скрежет! Вокруг мальчика замельтешила каменная круговерть. Философы с невероятной скоростью разбрасывали себя по местам и столбенели.
Когда Стоунхендж принял классический вид, Сен прижал ладони к пылающим ушам и поднял голову.
К нему спешили Рюкзачини с горящими глазами, Харлей в маске тролля, Клинч в пятнистом комбинезоне, Браунинг в сутане, Лужж в мантии. И Фантом Асс.
«Типичные туристы», – подумал Аесли.
Предательство
– Смотрите! – закричал Бальбо, вырываясь вперед. – Серые умертвия атакуют Великого Героя!
Зрелище, представшее перед спасательной экспедицией, действительно было зловещим: кольцо огромных серых фигур, обагренных лучами зари, и хрупкая фигурка, бесстрашно стоящая в центре круга. Но не успели Лужж и Браунинг выхватить волшебные палочки, как очки Сена блеснули, и фигуры разлетелись во все стороны, как от мощного взрыва.
– Вы видели! – Бальбо бежал и кричал, как пехотинец в атаке. – Все, как я предсказал! Блеснул взор! Умертвия окаменели! И были повержены! Да здравствует Великий Герой! Да здравствую я, такой умный!
Через минуту вокруг Аесли толпились взрослые. Они говорили одновременно и требовали немедленно ответить на самые важные вопросы:
– Ты как, сынок? – Ты не пострадал? – А где остальные? – А у тебя есть алиби, и как ты его состряпал? – Ты еще будешь отрицать, что ты герой? – Ты хочешь об этом поговорить?
– Нормально. Нет. Остальные там. Алиби нет. Не буду. Поговорить не хочу. Хочу, чтобы вы сдвинули Бутов…
Он посмотрел на валун, которого недавно называли каменным философом Бутовым. Опытный Миллениумный вновь надежно затыкал вход в катакомбы. Видно, вековой инстинкт самосохранения при появлении туристов оказался посильней страха получить хочугу.
– …чтобы вы сдвинули этот камень.
– Зачем тебе этот камень, сынок? – Ты хочешь сделать из него свой постамент? – Ты спрятал улики под этим камнем? – Тебя это беспокоит?..
Браунинг взмахом руки угомонил спасателей, а Югорус направил палочку на каменного постового.
– Отвали!
Бутовый покачнулся и отвалился набок, продолжая искусно прикидываться простым камнем. Разве что веко дрогнуло.
– Вот вы где! – донесся из норы крик Мергионы. – Профессор Лужж! Я возмущена!
– Я сейчас все объясню! – послышался голос Амели. – Это я виновата!
Сен присел на один из камней. Вскоре он понял, что сидит с закрытыми глазами, и это нелогично, нерационально, но чертовски здорово. Спасатели переместились к норе и теперь галдели там.
«Почти тишина, – подумал Аесли. – Какое счастье».
– Спасибо тебе, Сен Аесли, – сказал камень, на котором он сидел.
Сен приоткрыл один глаз. Снизу хитро смотрел Песочный Куличик.
– Теперь я их быстро осчастливлю. В следующую же ночь я поставлю условие: или они пропускают меня к хочугам, или я начинаю шевелиться днем и открываю тайну Стоунхенджа мудлам. И пока мои мыслители будут ворочать каменными мозгами, я незаметно проникну в катакомбы и выпущу хочуг. Как тебе мой план?
– Шантаж и обман, – сказал Сен.
– Точно! – просиял Куличик. – Я знал, что тебе понравится.
– Сен! – Бальбо отделился от остальных и направился к Великому Герою на Отдыхе. – Как ты думаешь, этот подвиг следует назвать «Ослепляющий взор Героя» или «Проклятие серого камня»?
Аесли поднял с земли глиняную табличку с обвинительным заключением и прикрыл рот философа-шантажиста.
– Ты прикрываешь меня? – донеслось из-под таблички. – Спасибо еще раз! Предлагаю вечный союз, вдвоем мы сможем осчастливить не только мое племя, но и твое!
– Не нравится? – летописец подошел вплотную. – Ты прав. Необходимо более динамичное название. «Багровая мгла»? Еще короче?
– Нужно привлечь, – глухо вещал Куличик, – какого-нибудь мага. Лучше дракона. Мы будем летать над поселениями и сеять разумное, доброе, вечное, сильное, быстрое…
– Название «Стоунхендж» пойдет? – делился идеями Бальбо. – Нет, никакой динамики. А «Взрыв»? Динамика есть, смысла нет.
Аесли положил сверху еще одну табличку, и теперь до него долетали только отдельные слова:
– …поголовно… а кто не с нами, тот пожалеет… пусть только попытаются… ковровое хочугометание…
«Да мне какое дело, – подумал мальчик из последних сил, – пусть себе пробует. В Британии сто тысяч магов. Что они, без меня не разберутся?»
– Сен! – обиделся летописец. – Я и так за тебя уже все придумал. Подскажи хотя бы одно слово. Может, «Порыв»? Или «Мужество»?
«Но… оставить каменное племя на растерзание этому фанатику? Нельзя. Выдать властям фанатика, который считает тебя спасителем? Некрасиво. Закладывать нехорошо. И не закладывать нехорошо. И мне что-то нехорошо».
– …тотальное счастье… смысл жизни каждому… главное, чтобы меня этот Фантом не заметил… арестует… уведет… упущу момент…
Сен встал.
– Мистер Фантом Асс! – громко позвал он. – Следствию нужна помощь?
– «Возмездие»? – предложил Рюкзачини очередной вариант.
– Предательство! – завопил Песочный Куличик, выплевывая глиняные таблички.
Подвиг № 6 Абсолютный порядок
Рыба ищет где глубже, а человек не рыба.
Ихтиандр
Лучший способ спрятать улику – положить на самое видное место и завалить всякой ерундой.
Д. Ватсон. «Этот самозванец Холмс»
Глава 6.1 в которой Мергиона зевает, Порри отстаивает право на творческий беспорядок, Сен решает проблему распределения, а Амели тренирует добрую волю
– Гаттер, а почему… – Мергиона зевнула, – у вас такая свалка? Как вы здесь вообще живете? Гаттер? Ты где?
– Я здесь, – отозвался Порри, высовываясь из-за груды забракованных чертежей, отделенных башней из использованных конспектов от груды одобренных чертежей. – И это не свалка, а творческий беспорядок.
– Знаешь, Гаттер, когда мне понадобится устроить засаду, я выберу вашу комнату. Здесь можно целый взвод спрятать.
– Прямо-таки взвод, – усомнился Сен, показываясь из-за стога одежды, которую уже один раз надевали, но которую, прежде чем отдать в стирку, вполне можно надеть еще раз.
– Не меньше! Вот, к примеру, Амели специально не пряталась, а попробуйте ее найти… Амели, молчи!
Сен и Порри повертели головами.
– Ты уверена, что Амели здесь?
– Ха! Амели!
– Я тут, – сказала Амели из угла, заваленного пришедшими в негодность электромеханическими устройствами, которые, может быть, удастся починить или использовать еще каким-нибудь способом.
– Вот… – зевнула Мерги. – Если бы в Первертсе проводился чемпионат по захламленности, ваша комната заняла бы весь пьедестал. И завалила бы его всяким хламом.
