Дмитрий Казаков - Укротители демонов
От стены соседнего здания отклеился Сигизмунд, до сего момента довольно успешно изображавший кусок грязи, и неторопливо потрусил вслед за учеником сапожника.
И в этот раз ничего не помешало ему выполнить взятое на себя задание.
— Проснись, Арс! Проснись! — бормочущий в ухо голос был каким-то блеющим, и Топыряк сначала подумал, что он является продолжением сна.
Удар копытом в ухо оказался веским аргументом обратного.
— Чего тебе? — Арс распахнул глаза и невольно отшатнулся, увидев над собой бородатую и рогатую морду. Поскольку Топыряк уже лежал, то незамедлительно треснулся затылком о спинку кровати.
— Я нашел его! Нашел! — возбужденно воскликнул Сигизмунд.
— Кого? — в другом конце комнаты проснулся Шнор. — И нужно ли ради этого орать в такую рань?
Для студента, ночь проведшего в плясках и потреблении предосудительных напитков, любое время раньше полудня носит название «рань».
— Солнце давно встало! — фыркнул козел возмущенно. — Я и так терпел, сколько мог! Я нашел того, кто похитил меч, и знаю, где его найти!
— Здорово, — без особого энтузиазма сказал Арс, и только тут до него дошло, что именно случилось. — Как? Не может быть? Невероятно!
— Все вероятно, когда за дело берусь я, — и козел гордо выпятил грудь. Для существа, ходящего на четырех ногах, это не самый простой трюк. — Я проявил чудеса ловкости и хладнокровия, а храбростью затмил самого… самого…
Избыток ума не всегда замещает недостаток образования.
— И кого же? — спросил Арс, когда надежд на то, что Сигизмунд сумеет подобрать хороший пример, почти не осталось.
— Ну, в общем, всех, — вывернулся козел. — И заслужил соответствующее поощрение! Пуд моркови… или два! И три, нет, четыре, козы! И чтобы были белой масти…
— Ага, сейчас прямо побежим тебе коз ловить, — и Шнор шумно рухнул на кровать. Похоже, что эта реплика совершенно лишила его сил.
— Ладно, ты, конечно, молодец, Сигизмунд, — сказал Арс, ожесточенно чеша голову. — И чего, мы теперь пойдем к ректору и все выложим ему на блюдечке, кто украл артефакт и где его искать?
— А что! — обрадовался козел. — Нас… точнее вас, наградят! А вы поделитесь со мной наградой…
— Наградят? Как бы не так! — Топыряк возмущенно фыркнул. — За то, что я спас университет от страшной опасности, мне выдали благодарственную грамоту! Ну, еще ректор неофициально замолвил словечко перед преподавателями. Но лучше бы он этого не делал… За найденный меч получим только дырку от бублика!
— Да, и что же делать? — Сигизмунд загрустил. Уши его обвисли куда-то к бороде, а на морде появилось выражение, какое бывает у побитой жизнью собаки, когда ей вместе куска мяса дают обглоданную кость.
— Есть вариант получше, — сказал Арс после паузы которая сделала бы честь великому оратору. — Самим пойти и отобрать меч у похитителя! А уж только потом отправиться к ректору!
— Чтобы все знали, кто именно герои! — добавил Сигизмунд.
— Такие вещи на трезвую голову не обсуждают, — авторитетно заявил из угла Шнор Орин. — Да и не вдвоем же в смысле, втроем, мы на это дело отправимся…
— Хорошо, — Арс спустил ноги с кровати. — Идем в «Утонченное блаженство»!
Кружки соприкоснулись со звоном, и почти прозрачная жидкость, называемая здесь пивом, даже слегка вспенилась и чуть слышно забулькала, решив, видимо, оправдать название.
— Ну, и зачем ты нас позвал? — в глазах Нила Прыгскокка горело любопытство, почти такое же яркое, как и его рыжие волосы.
Арс огляделся. Кроме них, в «Утонченном блаженстве» больше никого не было. Хозяин заведения, гном Отбойник дремал за стойкой, да и слух его, по причине излишней волосатости головы, был не очень хорошим.
Тем не менее, Топыряк заговорил шепотом.
— Сегодня мы идем на дело!
— Это по бабам, что ли? — недоумение проступило на широком лице Рыггантропова, которого после длительных размышлений решили тоже взять в компанию. Вдруг понадобится грубая физическая сила.
— Вызволять похищенный меч! Сигизмунд узнал, где он находится!
Козел, взобравшийся на стул, сидел там с видом царя зверей. Впечатление портила разве только свалявшаяся и набитая мусором борода, а также удушливый запах фиалок, исходящий от рогатого четырехногого.
Тили-Тили сердито зашипел.
— Точно, Трали-Вали, тот самый, что мы нашли в Китеже, — кивнул Арс. — Дело опасное! Если кто боится, то пусть откажется сейчас!
Ответ на такое предложение можно было легко предсказать. Любой нормальный молодой человек реагирует на предположение о его трусости одним-единственным образом — возмущением.
— Скажи лучше, что сам памперсы намочил! — высказался за всех Нил. — Мы согласны!
— А что такое памперсы? — спросил Рыггантропов.
— Вырастешь — узнаешь, — пообещал Прыгскокк.
— Тогда сбор через три часа у нашего дома! — подвел итог Арс. — Берите с собой все, что может пригодиться — мечи, посохи, амулеты…
— Швабры, — рассеянно заметил Рыггантропов. — Чего, я что-то не так сказал?
— Один за всех, — Орин первым положил ладонь на столешницу. Та мгновенно прилипла.
— И все — на одного! — Арс шлепнул руку сверху.
К ним присоединились Трали-Вали и Прыгскокк. Рыггантропов, как обычно, среагировал позже всех. От его хлопка столешница треснула, и помещение огласили ругательства сразу из четырех глоток.
Глава 5
Всякое выступление героев в поход за славой должно сопровождаться благоприятными знамениями. В данном случае к ним, да и то с натяжкой, можно было отнести только ворону, которая с поразительной меткостью облегчилась прямо на плечо Орину.
Погрозив птице кулаком, Шнор разразился бранью.
— Ничего, — оптимистично сказал Нил Прыгскокк. — Зато никто не опоздал, все готовы…
Всеобщую пунктуальность можно было счесть настоящим чудом.
Учитывая предстоящие опасности, каждый запасся в дорогу чем мог. Нил притащил старый отцовский меч, который тот иногда брал в купеческие поездки, Рыггантропов — громадный тесак с зазубренным лезвием, весь погнутый и в бурых пятнах.
О его происхождении страшно было даже спрашивать.
Тили-Тили вооружился коротким посохом.
— Ну, двинулись! — сказал было Арс, намереваясь героически возглавить маленький отряд.
— И это все? — неожиданно вмешался Сигизмунд. — Как вы собираетесь одолеть этого парня?
— У нас есть оружие, — ответил Топыряк, — по крайней мере, у некоторых… И мы знаем заклинания, ну… некоторые.
— И вы думаете, этого хватит? — сварливым тоном козел напоминал старого деда, вздумавшего побрюзжать по поводу погоды. — Я видел, как этот парень голыми руками разнес дом!
— Он не имел дела с магами! — деловито заметил Рыггантропов, засовывая за пояс свой ужасающий тесак. — В натуре!
— Да, Сигизмунд, чего ты дергаешься? — спросил Шнор. — Или струсил?
На подобное предположение козел ответил хмурым молчанием. Когда же маленький отряд, вооруженный в первую очередь отвагой, а уже во вторую — всякой ерундой в виде мечей и магических знаний, форсированным маршем двинулся на восток, Сигизмунд хмуро поплелся сзади. Не переставая при этом непрерывно бурчать.
В этот вечер дела у Булька как-то не заладились. Пришедший за сапогами клиент остался недоволен работой, и сапожник, недолго думая, отвесил ученику смачный подзатыльник.
Героическое начало дернулось, намереваясь ответить так, как должны отвечать герои — убийством обидчика, но трусливые привычки взяли верх. Бульк стерпел, сдался, проглотил обиду.
На вкус та оказалась хуже, чем гнилая подметка.
Бульк вздохнул с облегчением, лишь поднявшись к себе, в крошечную клетушку под самой крышей. Опасливо прислушался — не подкрадывается ли кто? — и вытащил из-под кровати чудесный меч.
По прозрачному лезвию, всегда чистому и спокойному, метались тревожные голубоватые сполохи. Это оказалось так неожиданно, что Бульк едва не выронил оружие. Держа за рукоять, он прямо ощущал, как меч вздрагивает в нервном предчувствии чего-то.
От клинка чувство передалось и человеку. Бульк поспешно влез в костюм, который за время использования несколько пообтрепался, но пока сохранялся в целости (слава сапожному искусству!), и опустил на лицо капюшон.
В этот самый момент в дверь мастерской постучали.
— Кого там демоны принесли? — хриплым недовольным голосом спросил хозяин.
Что ответил стучавший, Бульк не расслышал. Не успел. По ушам ударил звенящий гул, а мир вокруг привычно исчез, растворился в невыносимом шафранном блеске.
— Входите, господа маги, входите, — угодливо бормотал тем временем сапожник, отпирая дверь. — Что вам угодно в моем скромном обиталище?
Резкий и неприятный звук заставил его в изумлении обернуться. На самой верхушке лестницы, ведущей к комнатушке ученика, стояло нечто черное, имеющее отдаленно человеческие очертания. Оно и издавало этот звук, похожий на зловещий смех.
