Алекс Орлов - Тютюнин против ЦРУ
129
Какой-то шум разбудил Тютюнина. Он приоткрыл глаза и посмотрел на светящийся циферблат электронного будильника. Часы показывали три часа ночи. Стояла тишина, и было непонятно, что же его разбудило.
Потом послышался стук в дверь. Стучали тупым предметом.
Сергею очень хотелось спать, однако следовало встать и пойти посмотреть, что там случилось.
– Я этого Окуркина твоего прибью… – сквозь сон пробурчала Люба.
– Я его сам прибью… – пообещал Сергей и, сунув ноги в тапки, направился в прихожую.
Пока он шел, стук ослаб и превратился в какую-то возню. Тютюнин посмотрел в глазок и в свете тусклой казенной лампочки заметил какое-то существо, шевелящееся на его придверном коврике. Помня о случае, когда неизвестный пес нагадил прямо под дверью, Сергей распахнул дверь, готовясь пнуть приблудное животное, однако это оказался человек.
Оставив на полу две пустые бутылки, он с трудом поднялся на ноги и, улыбнувшись, спросил:
– Узнаешь меня, Серега?
– Гоша? – неуверенно произнес Тютюнин.
– Он самый. – Берк снова улыбнулся, показывая посиневший от портвейна язык. – Поздравь меня, Серега, у меня завтра день рождения.
– Теперь уже сегодня, – заметил Тютюнин.
– Не-а! – Смит помотал головой. – В инструкции написано – завтра.
– В какой инструкции? – не понял Сергей.
– Тс-с-с! – Берк с заговорщицким видом приложил к губам палец и оглянулся на двери соседей. – Это большой секрет.
Тютюнин уже хотел было послать Гошу подальше – в три часа ночи, но тот произнес ключевую фразу:
– Поедешь завтра за город водку пить?
Сергей хотел сначала спросить – когда, куда и вообще ему же на работу надо идти, – однако губы сами сложились в трубочку и сказали:
– Поеду-у-у… Поеду, чего же не поехать, – откашлявшись, повторил Сергей, внутренне опасаясь, что Гоша не правильно его поймет.
– И Леха чтобы… – попросил ночной гость.
– И Леха, – согласился Тютюнин. – Он тоже не откажется. К тому же он все время свободный. Для такого дела.
– Значит, договорились? – глядя куда-то в сторону, спросил Смит. Пары портвейна творили с ним страшные вещи, и агент не знал, радоваться этому или нет.
– Договорились. А во сколько?
– Я… перезвоню… – пообещал Смит, чувствуя, что оплывает, словно свечка.
– Перезвоню… – повторил он, пятясь к распахнутым створкам лифтовой кабины. Махнув на прощание Тютюнину пустой бутылкой, Смит обрушился в лифт, и тот унес его вниз, навстречу ночной прохладе.
С трудом добравшись до машины, агент нашел телефон и позвонил боссу.
– Что такое? – хриплым голосом отозвался Джонсон.
– Это я, сэр, – пробормотал Смит.
– Что-нибудь случилось? – встревожился босс.
– Нет, сэр. Просто у меня день рождения, и, оказывается, уже сегодня.
– Ты пьян, Берк! У тебя же утром контакт!
– Контакт состоялся…
– И что?!
– Они приняли предложение.
– Уфф. Ты меня угробишь своими фокусами, Берк…
– Я контролирываю ситуацию, сэр… Контролиры-ваю… – с трудом произнес Смит и отключился, ткнувшись головой в руль.
Тем временем Сергей Тютюнин возвратился в постель и, сбросив тапки, потянул на себя одеяло.
– Прибил дружка своего? – поинтересовалась жена.
– Это не он был.
– А кто же?
– Гоша.
– Вот придурки у тебя друзья, Тютюнин.
– Почему это?
– В гости ходят по ночам.
– Да у него, может, горе какое, – соврал Серега, чтобы придать ночному визиту больше значительности. – И вообще, у Гоши этого героическая профессия.
– Героическая? – Люба подняла растрепанную голову.
– Ну да. Он этот… – Сергей на секунду задумался и ляпнул, не зная, что попал в десятку:
– Он разведчик!
– Разведчик, летчик, налетчик… – Люба зевнула и как бы невзначай тронула Серегу посредине тела.
– Да ты что, ночь же! – возмутился тот. – Вот вечно у тебя, Люба, всякие глупости в голове. Книжки бы лучше читала…
130
Как и следовало ожидать, день Лехи Окуркина, по его словам, был расписан по минутам, но он сразу отменил все дела, как только узнал, что у Гоши день рождения.
– Ну, дела понятные, – говорил он в телефонную трубку. – Когда договорились? В одиннадцать? А сейчас уже без пяти десять… Ладно, встречаемся у твоего подъезда.
В очередной раз отменив поход на родной завод, Леха достал из шкафа чистую майку и надел ее, стоя перед зеркалом. Затем пригладил влажной ладонью непослушный чуб и, напялив подаренные женой парадные сандалии, выскочил из квартиры.
К месту встречи он прибежал слишком рано, однако томиться дома было мучительнее. Можно было, конечно, подняться к Сереге, но Леха посчитал, что это несолидно.
«Все успеем, – сказал он себе. – Мы все успеем…»
Присев на лавочку, Окуркин посмотрел на большую черную собаку, которая пряталась за разросшимися возле клумбы сорняками.
Едва Леха задремал в тени, собака подняла голову и крикнула:
– Окуркин – козел!
Леха вздрогнул и огляделся по сторонам, а собака снова спряталась в траву и захихикала.
«Почудилось», – решил Окуркин и снова задремал.
– Козел! – снова раздалось совсем близко. К тому же голос показался Лехе очень знакомым.
– Гадючиха, ты, что ли? – спросил он, однако Живолупова не ответила и продолжала представляться собакой.
Дремать Леха больше не стал, чтобы его не обзывали козлом, и скоро увидел Сергея, который тоже вышел раньше времени.
– Привет, – сказал Тютюнин, помахивая небольшим свертком.
– Привет. Чего это у тебя?
– Подарок, – сказал Сергей и загадочно улыбнулся.
– А я без подарка, – развел руками Леха. – Думал шляпу с пером подарить, но зачем ему шляпа?
– Не бойся, это от нас двоих.
– А чего там?
Тютюнин огляделся и лишь после этого приоткрыл перед Лехой пакет.
– В газетке не видно, – пожаловался тот и стал руками разворачивать подарок прямо в пакете. – С ума сошел! – воскликнул он, поняв, что это «лобзик».
– Да я ж не его дарить буду, а просто салют покажу. А то что же мы без подарка всякого, пусть хоть салют будет, – сказал Тютюнин и присел рядом с Лехой.
– Оба – козлы! – крикнула из травы собака. Сергей посмотрел на Леху.
– Это Гадючиха где-то прячется, – пояснил тот. – Сволочь.
– И не сволочь я! – крикнула из травы Живолупова, но Сергей только махнул рукой, показывая, что не нужно обращать на старуху внимания.
Леха со скуки вытащил из пакета оберточную газету и стал ее читать.
– Смотри чего пишут, – сказал он. – «…американский космический корабль был передан в дар частному лицу в обмен на марсианскую летающую тарелку».
– Думаю, брехня это, – вяло отозвался Серега.
– Ясное дело – брехня. Никаких марсиан не бывает… – Окуркин смял газетку и зевнул. – Что-то они запаздывают…
– Не запаздывают, еще полчаса.
Словно почувствовав нетерпение друзей, во двор въехал синий «форд» Гоши.
– Оп! – Окуркин вскочил на ноги и хлопнул себя по бедрам. – Как вовремя, а?
Машина остановилась напротив подъезда, и Сергей с Лехой, не ожидая приглашения, залезли в салон.
– С днем рождения, Гошка! – заорал Леха, отчего агент Смит болезненно поморщился. После экспериментов с портвейном его голова плохо соображала, зато хорошо отзывалась на внешние звуки, значительно их усиливая и создавая множественное эхо.
– Спасибо… ребята… Поехали?
– Поехали! – дружно заорали друзья, и бледный Смит резко тронул машину с места.
131
Ехали быстро, а потому недолго. Сергей просто смотрел в окно и улыбался, а Окуркин мучил именинника расспросами, бесконечно интересуясь, сколько тот взял водки и есть ли рядом с местом празднования речка.
– Много водки, много… – в который раз кивал Смит.
– А какая водочка? Я больше люблю завода «Рубин». А ты какую взял?
– Именно эту и взял.
– А чего из закусочки есть? Я грибочки люблю. Чтобы маленькие были.
– Есть и грибочки, – уставившись остекленевшими глазами на дорогу, ответил Смит.
– А огурчики? Без огурчиков водка не водка. Я люблю чтобы малосольные…
– Есть малосольные, – напропалую врал Смит.
– Это хорошо.
Леха откинулся на спинку и стал наблюдать, как машина въезжает в лес.
– А я жене сказал, что ты разведчик! – желая развеселить именинника, неожиданно заявил Серега.
Смит громко вскрикнул и едва избежал столкновения с вековым дубом.
– Почему ты так сказал?! – поинтересовался он, снова подозревая, что эти двое знают о нем все.
– Да пошутил просто. Скоро приедем?
– Еще два поворота… – пролепетал Смит.
– Эх, лесом-то как пахнет! – воскликнул Серега, высовываясь из окна.
Автомобиль свернул с дороги и выкатился на большую поляну, где уже стояло несколько машин и был разбит белый шатер.
– О, даже палатка есть! – обрадовался Окуркин и выскочил из салона, едва «форд» остановился.
Находившиеся поодаль люди напряглись, однако Джонсон вовремя дал им знак, что все в порядке. Заиграла музыка, и собранная церэушниками массовка принялась изображать гуляющую компанию.
