Сергей Лукьяненко - Остров Русь (сборник)
— Значит… — растерянно сказал я. Холмс кивнул.
— Именно. Я знал, где вы и с кем. Поэтому я попросил посыльного отнести телеграмму в галерею. Раз вы там были, то вы были со своим племянником. Если все-таки пришли — значит, получили телеграмму. Элементарно, Ватсон!
— Действительно, элементарно, — был вынужден признаться я. Но Холмсу явно наскучил наш разговор. Он выхватил из-за пояса револьвер, пальнул в потолок и заорал:
— Хадсон, чаю!
— Спешу-спешу, — пролепетала бедная старушка, пересекая гостиную. В руках ее подрагивал поднос с двумя чашечками пахучей жидкости бледно-желтого цвета.
— Если можно, еще по чашечке, — любезно попросил Холмс, пряча револьвер. Миссис Хадсон кивнула, поставила поднос на столик и пустилась в обратный путь. Холмс поднес чашечку к губам, блаженно улыбнулся:
— Попробуйте, Ватсон. Такого вы еще не пили. Это турецкий чай, а турецкий чай есть традиция в Турции.{83}
Глядя на медленно рассеивающееся облачко порохового дыма, я вполголоса спросил:
— Холмс, Бога ради, что случилось с нашей дорогой миссис Хадсон? Она не ругает вас даже за стрельбу в вечернее время!
Холмс пренебрежительно махнул рукой:
— Мелочи, Ватсон. Вчера мы поспорили с ней, кто быстрее сложит пасьянс. Я выиграл и теперь могу делать что угодно целую неделю.
— Шерлок, вы выиграли у миссис Хадсон? — поразился я. — Но она — мастер по раскладыванию пасьянсов, а вы — совершеннейший дилетант.
— Позавчера был сильный дождь, — небрежно обронил Холмс.
— Ну и что? При чем здесь пасьянс?
— У миссис Хадсон застарелый ревматизм.
— Ну?
— Вы же доктор, Ватсон. Сложите два и два. Миссис Хадсон вчера еле шевелила руками из-за очередного обострения ревматизма! А признаться в этом ей мешало женское кокетство. О женщины, — вздохнул Шерлок. — Женщины… Кстати, именно с женщинами, точнее — с женщиной, связана моя просьба к вам — покинуть племянника и прийти на Бейкер-стрит.
Нахмурившись, я попытался проследить за причудливыми извивами мысли гениального детектива. Так ничего и не поняв, я небрежно спросил:
— Так, и зачем же я понадобился?
— Вам придется отбросить все личное, — понизив голос, сказал Холмс. — Отбросить все, кроме профессионализма, и выслушать меня до конца.
Я понял все в ту же секунду. О бедный Шерлок! Холостяцкая жизнь, частые визиты в лондонские притоны, необходимость притворяться то нетрезвым матросом, то частным адвокатом…
— Холмс, друг мой, — тихо сказал я. — Не пугайтесь. Многие мужчины проходят через это. Помню, в студенческие годы я сам… Впрочем, не важно. Медицина в наши дни сделала огромные успехи. С помощью раствора марганцовки, ляписа и горячей грелки я исцелю вас…
Холмс захохотал. Мне даже показалось, что мой бедный друг повредился в уме. Но уже через мгновение Шерлок успокоился и сказал:
— О нет, Ватсон! Я не подхватил триппер, вы ошиблись!
— Да?
— Да! Вы нужны мне как профессионал — помощник сыщика, а не как врач-профессионал.
Похвала от Шерлока была событием в нашей дружбе, и я невольно простил ему оскорбительный смех над медицинской наукой.
— Я слушаю вас, Холмс, — самым деловым тоном произнес я. Шерлок отхлебнул чая, поморщился, потом склонился ко мне и доверительным шепотом спросил:
— Вы помните сокровища Агры, Ватсон? Помните Знак Четырех?
— Как же мне не помнить? — изумился я. — Ведь в результате этого дела я обрел жену, очаровательную мисс Морстен.
— Как ее здоровье? — неожиданно спросил Холмс.
— Нормально…
Холмс кивнул с таким мрачным видом, словно его огорчила эта новость. Потом скорбно сказал:
— Ватсон, дорогой. Мы совершили ошибку в том деле, большую ошибку! Мы упустили настоящего преступника и стали причиной гибели невинного человека.
Ничто, ничто в этом мире не поразило бы меня столь сильно. Визит на Бейкер-стрит Ее Величества, женитьба Холмса, напившаяся рома миссис Хадсон, — о, я мог бы представить себе любое из этих событий. Но неудача в расследовании, казалось бы, столь блестяще завершенного дела…
— Неужели нельзя ничего поправить? — с трепетом спросил я.
— Можно, — скорбно ответил Холмс. — Выпейте пока чаю, Ватсон, это закалит вас. И слушайте, слушайте… Ох как я не хочу говорить, но истина, друг мой, дороже всего. Итак, несчастный Бартоломью Шолто, владелец сокровищ Агры, был убит. И мы решили, что преступником был дикарь Тонга, слуга Джонатана Смолла…
— Да, и разве могут быть сомнения? Отравленная игла в ухе несчастного…
— Иглы могут втыкаться в свежий труп с той же легкостью, как и в живое тело, — зловеще сообщил Холмс.
— Бог мой, о чем вы?
— Ватсон, мне уже во второй раз сегодня приходится напоминать вам, что вы врач. Вы знакомы с растительными ядами… хотя бы понаслышке. Они действуют быстро, но не мгновенно. Неужели вы всерьез полагаете, что человек, в которого вонзилась отравленная игла, останется мирно сидеть в кресле, скорчив лишь злобную ухмылку?
— Ну…
— Ухмылка. Зловещий оскал на лице мертвеца. Ватсон, если бы Бартоломью был отравлен ядом, вызывающим судороги и спазмы, он просто слетел бы с кресла! Спазмы мускулатуры скинули бы его на пол.
— И правда, — с ужасом прошептал я. — Но как же…
— Его отравили, но отравили стрихнином, — грустно сказал Шерлок. — Отравили, дождались смерти и усадили обратно в кресло. Усадили, зная, что бедный дикарь проникнет в комнату через чердак и выстрелит! И убийство можно будет свалить на него.
— Но… но… это жуткое хладнокровие… расчетливость… кто?!. Как можно было все так точно рассчитать?
— Слушайте меня внимательно, Ватсон. Что мы имеем? Два брата-близнеца, Бартоломью и Тадеуш, часто ссорящиеся, недолюбливающие друг друга. Тадеуш пристально следит за судьбой Мэри Морстен, посылает ей жемчужины… предлагает поделиться с ней сокровищами. Бартоломью против. Кто еще участвует в драме? Старый негодяй и правдоискатель Джонатан Смолл… имя-то какое заурядное! Его слуга, пигмей, который едва может общаться с хозяином. Тот великодушно выучил пару пигмейских слов, а у Тонги и на это не хватило способностей. Далее. Верный слуга рода Шолто, индус Лал Рао, который почему-то вдруг решил пособлять Смоллу. Зачем, Ватсон? Лал Чавдар, отец Рао, помог майору Шолто спрятать труп Морстена… А сын вдруг решил предать хозяина. Почему? Индусы верный народ, Ватсон!
— Как же вы все объясните, Холмс? — дрожа от нетерпения, спросил я.
— Дело обстояло так… Тадеуш, принимая искреннее участие в судьбе Мэри Морстен, рассказал ей о сокровищах и привел к Бартоломью. Он требует поделить сокровища на три части, после чего они с Мэри поженятся и откроют собственное дело — частный пансионат для девушек.
— Ох… — только и вымолвил я.
— Бартоломью против. Тогда Тадеуш и, простите меня, Ватсон, ваша будущая супруга убивают несчастного скупердяя. Усаживают в кресло… и просят верного Лал Рао, к которому давно подъезжает Джонатан Смолл, поддаться на его уговоры. И дать знать, что в этот вечер Бартоломью останется один… с найденными сокровищами! Джонатан вместе с пигмеем идут на дело. Они не ведают, что драгоценности уже заменены дешевой бутафорией. Пигмей «убивает» труп, возможно, понимает свою ошибку, но объяснить что-либо разгневанному хозяину не в силах. Два неудачника уносят поддельные побрякушки. Мисс Морстен приходит к нам, разыгрывает маленькую комедию… потом к ней подключается и Тадеуш, изображая из себя дурачка-ипохондрика. И мы верим им…
— Ой… ой… — простонал я.
— Джонатан выкидывает поддельные драгоценности в Темзу, пигмей убит нашими пулями… Мисс Морстен, очевидно и вправду полюбив вас, соглашается стать миссис Ватсон. Тадеуш, который ее любит, расстроен, но огромное состояние смягчает его муки. Верный Лал Рао на некоторое время садится в тюрьму… Тадеуш его после вознаградит. Меня смущает лишь одно: почему мисс Морстен до сих пор не сообщила вам о своей доле сокровищ? Видимо, ищет благовидный повод. А может, ее шантажирует бывший соучастник… Она вас любит, Ватсон, утешьтесь этим. — Шерлок выдержал паузу, затем тихо спросил: — Итак, что мы будем делать? Оставим все как есть или же дадим делу законный ход?
— Холмс… — простонал я. — Друг мой… Ваша логика безупречна… Боже! Моя жена — убийца! Что делать, я не знаю… Холмс…
Холмс захохотал.
— Как вы жестоки, — с чувством сказал я.
— Милый Ватсон! — Холмс подался ко мне. — Успокойтесь! Я лишь хотел показать вам, что методом дедукции можно доказать любые, прямо противоположные вещи! Детективу надо иметь еще и голову кроме знаний дедукции! Я пошутил! Бартоломью убил пигмей! Драгоценности на дне Темзы! Ваша жена невиновна!
Холмс снова захохотал и с криком: «Шампанского, Хадсон, шампанского!» — пальнул в потолок из револьвера.
