Terry Pratchett - Цвет волшебства (пер. И.Кравцова под ред. А.Жикаренцева)
– Эй! – взвизгнул Ринсвинд.
Здоровяк обернулся. Почти автоматическим движением он вытащил из-за перевязи короткий нож и метнул его в волшебника. Тот быстро пригнулся. Сзади раздался короткий вскрик, и целившийся в Ринсвинда стрелок выронил арбалет, схватившись за горло.
А чернобородый уже тянулся за другим ножом. Ринсвинд дико заозирался по сторонам, после чего, внаглую импровизируя, встал в чародейственную позу.
Вскинув руки, Ринсвинд проорал:
– Асонити! Кайорача! Безлблор!
Чернобородый замешкался, и его глаза нервно забегали по сторонам в ожидании чуда. Догадка, что чуда, скорее всего, не случится, осенила здоровяка в тот самый момент, когда Ринсвинд, неистовым вихрем промчавшись по коридору, лягнул его прямо в пах.
Пока соперник орал и хватался за раненые достоинства, волшебник проворно юркнул в комнату, захлопнул за собой дверь и, задыхаясь, привалился к ней спиной.
Внутри было тихо. На низеньком ложе мирным сном спал Двацветок. А у подножия кровати стоял Сундук.
Ринсвинд по инерции сделал несколько шагов – алчность влекла его вперед как на колесиках. Сундук был открыт. Внутри лежали мешочки, и в одном из них Ринсвинд углядел блеск золота. На мгновение жадность взяла верх над осмотрительностью, и волшебник осторожно протянул руку… но что толку? Ему все равно не суждено насладиться властью золота. Он неохотно убрал руку и, к своему удивлению, увидел, что откинутая крышка Сундука еле заметно затрепетала. Вроде бы она слегка изменила положение, словно ее качнуло сквозняком…
Ринсвинд посмотрел на свои пальцы, потом на крышку. Она выглядела тяжелой и была окована медными полосами. Вряд ли ее так легко захлопнуть.
Да и сквозняка никакого нет.
– Ринсвинд!
Двацветок спрыгнул с кровати. Волшебник отскочил назад, выдавливая на лицо улыбку.
– Дружище, ты как раз вовремя! Мы только пообедаем, а потом ты наверняка предложишь мне великолепную программу на сегодняшний день!
– Э-э…
– Вот и замечательно!
Ринсвинд сделал глубокий вдох.
– Послушай, – с отчаянием в голосе сказал он, – давай поедим где-нибудь в другом месте. Здесь внизу небольшая драчка случилась.
– Трактирная потасовка? Почему же ты меня не разбудил?
– Ну, видишь ли, я… Что?!!
– Ринсвинд, мне казалось, что сегодня утром я достаточно ясно выразился. Я хочу увидеть подлинную морпоркскую жизнь – рынок рабов, Шлюшьи Ямы, Храм Мелких Богов, Гильдию Попрошаек… и настоящую трактирную потасовку. – Вдруг в голосе Двацветка зазвучало подозрение. – У вас ведь такое случается? Ну, когда люди раскачиваются на люстрах, фехтуют на столах. Как раз в подобного рода потасовках обожают принимать участие Хрун-Варвар и Хорек. Как ты не понимаешь, это же так волнующе!
Ринсвинд тяжело опустился на кровать.
– Ты в самом деле хочешь увидеть драку? – спросил он.
– Да. А что в этом плохого?
– Ну, во-первых, посторонних в драках имеют свойство калечить.
– О, я ж не предлагаю участвовать в ней. Я просто хочу взглянуть на потасовку со стороны. Хочу посмотреть на ваших знаменитых героев. Они ведь у вас есть? Надеюсь, это не выдумки портовых сплетников? – Теперь, к удивлению волшебника, голос Двацветка звучал почти умоляюще.
– О да. Героев у нас хватает, – торопливо подтвердил Ринсвинд.
Он нарисовал в уме образы нескольких таких героев и передернулся.
Все герои Круглого моря рано или поздно заглядывали в Анк-Морпорк. Большинство из них были выходцами из варварских племен, обитающих ближе к промерзшему насквозь Пупу. Эти племена выращивали своих героев вроде как на экспорт. Почти у каждого такого воителя имелся волшебный меч весьма грубой ковки, необузданные гармоники которого, распространяясь по тонкому плану, сводили на нет все точные эксперименты в области прикладного волшебства. Однако лично Ринсвинд против этого ничего не имел – героев он невзлюбил совсем по другой причине. Он прекрасно понимал, что в магии он – ноль без палочки, и его ничуть не волновал тот факт, что простого появления героя у городских ворот было достаточно, чтобы по всему Кварталу Волшебников начали лопаться реторты и материализоваться демоны. Нет, что ему не нравилось в героях, так это их обыкновение быть самоубийственно мрачными в трезвом виде и человекоубийственно буйными в пьяном. К тому же героев было чересчур много. На некоторых наиболее прославленных и подвигообильных территориях в разгар сезона царило настоящее столпотворение. Поговаривали о том, что пора бы вывесить расписание явки героев на место свершения подвига.
Ринсвинд почесал нос. Единственными героями, для которых у него всегда находилось время, были Бравд и Хорек – правда, на данный момент эта парочка в городе отсутствовала. Они да еще Хрун-Варвар, который, согласно стандартам Пупземелья, считался чуть ли не академиком, поскольку умел думать, не шевеля при этом губами. Хрун, по слухам, бродил сейчас где-то по вращению от города.
– Послушай, – сказал наконец волшебник. – А ты вообще встречался когда-нибудь с варварами?
Двацветок отрицательно покачал головой.
– Этого я и боялся, – вздохнул Ринсвинд. – Видишь ли, они…
С улицы послышался топот бегущих ног. Внизу раздался дружный рев голосов – судя по всему, прибыли свежие силы. Последовала какая-то кутерьма на лестнице. Дверь распахнулась прежде, чем Ринсвинд успел собраться с мыслями и выпрыгнуть в окно.
Он ожидал увидеть обезумевшего от жадности и крови грабителя, но вместо этого обнаружил перед собой круглую раскрасневшуюся физиономию сержанта Городской Стражи. Ринсвинд снова начал дышать. Ну конечно. Стражники всегда вели себя очень осторожно и в потасовку раньше времени не вмешивались – дрались они только тогда, когда численный перевес находился на их стороне. Кроме того, бывшим стражникам платили пенсию, так что на эту работу нанимались осторожные, вдумчивые люди.
Сержант свирепо зыркнул на Ринсвинда, а затем с интересом вгляделся в Двацветка.
– Значит, здесь все в порядке? – спросил он.
– О, все замечательно, – откликнулся Ринсвинд. – А вас, видно, задержали неотложные дела?
Сержант пропустил его насмешку мимо ушей.
– Стало быть, это и есть тот самый чужеземец? – уточнил он.
– Мы как раз собирались уходить, – быстро сказал Ринсвинд и перешел на тробский язык. – Двацветок, думаю, нам следует пообедать в каком-нибудь другом трактире. Мне известна пара местечек…
Он собрал весь апломб, на какой только был способен, и важно прошествовал в коридор. Двацветок последовал за ним. За их спинами сержант издал странный полузадушенный хрип – прямо на его глазах Сундук захлопнул крышку, поднялся на ножки и, потянувшись, отправился догонять хозяина.
Внизу стража вытаскивала из комнаты трупы. Уцелевших не было. Стражники позаботились об этом, предоставив всем выжившим возможность удрать через заднюю дверь – искусный компромисс между осторожностью и справедливостью, который выгоден всем заинтересованным сторонам.
– Что это за люди? – поинтересовался Двацветок.
– Ну, знаешь ли… Люди какие-то, – ответил Ринсвинд. Но прежде, чем он успел захлопнуть рот, некая часть его мозга, которой явно нечего было делать, захватила контроль над его языком и добавила: – Вообще-то, это герои.
– Да ну?
Если ваша нога увязла в Серых Миазмах Х'рулла, лучше не мучаться, а шагнуть в топи второй ногой и благополучно пойти ко дну. Ринсвинда понесло.
– Говорю тебе, этого зовут Эриг Силавруке, того – Черныш Зенелл…
– А Хрун-Варвар здесь? – спросил Двацветок, с энтузиазмом вертя головой.
Ринсвинд глубоко вздохнул.
– Да, вон он, у нас за спиной, – сказал он.
Эта ложь была настолько чудовищной, что расходящиеся от нее круги распространились по одному из нижних тонких планов и дошли аж до Квартала Волшебников, расположенного за рекой. Там, натолкнувшись на постоянно витающую над кварталом завесу чародейской силы, круги лжи набрали ужасающую скорость и отразились прямо за Круглое море. Одна гармоника дошла до самого Хруна, который в тот момент рубился с парочкой гноллей на узенькой тропке высоко в Кадеракских горах, и на мгновение вызвала у варвара необъяснимое смятение чувств.
Двацветок тем временем откинул крышку Сундука и торопливо вытащил на свет увесистую черную штуковину кубической формы.
– Фантастика! – воскликнул он. – Дома ни за что не поверят!
– О чем это он? – с сомнением спросил сержант.
– Радуется, что вы нас спасли, – пояснил Ринсвинд и искоса взглянул на черную коробку, приготовившись к тому, что она либо взорвется, либо начнет издавать странные музыкальные звуки.
– А-а, – протянул сержант.
Он тоже не отрываясь смотрел на коробку.
Двацветок одарил их жизнерадостной улыбкой.
– Мне хотелось бы запечатлеть это событие. На память, – сказал он. – Ринсвинд, не мог бы ты попросить героев встать вон там, у окна? Это не займет много времени. И… э-э… Ринсвинд?
