Терри Пратчетт - Ноги из глины
— Служить Обществу, Защищать Невинных И Не Покладая Ног Своих Пинать Неправедные Задницы, Сэр, — моментально откликнулся Дорфл.
— А он быстро учится, — покачал головой Колон. — Ничего подобного я ему не говорил.
— Людям это не понравится, — буркнул Шнобби. — Голем-стражник? Всеобщей любовью он пользоваться не будет.
— Для Того, Кто Любит Свободу, Нет Лучше Работы, Чем Работа Стражником. Закон — Это Слуга Свободы. Абсолютной Свободы Не Бывает, — тяжеловесно изрек Дорфл.
— Знаешь, — хмыкнул Колон, — даже если у нас ничего не получится, ты всегда можешь заняться продажей печенюшек судьбы, ну, тех самых, внутри которых содержатся бумажки со всякими дурацкими изречениями.
— Кстати, забавно, — встрял Шнобби. — Еще ни разу никому не попадалось печенье, пророчествующее несчастье, замечали? Там никогда не пишется что-то вроде: «Ну все, вскоре вам полные кранты».
Ваймс прикурил сигару и помахал спичкой.
— Это, капрал, и есть одна из основных движущих сил вселенной.
— Как это? Люди покупают печенье судьбы, становятся счастливыми и двигают вселенную? — удивился Шнобби.
— Нет. Вселенной движет то, что люди, которые ПРОДАЮТ печенье судьбы, хотят продавать его и дальше. За мной, констебль Дорфл. Пройдемся немного.
— Но, сэр, у вас в кабинете скопилось столько бумаг… — беспомощно пробормотал сержант Колон.
— Пусть ими займется капитан Моркоу. Скажи, что я велел, — ответил Ваймс уже с порога.
— Он еще не пришел, сэр.
— Значит, бумаги подождут.
— Так точно, сэр.
Колон вернулся за свой стол. «Как здесь все-таки хорошо… — подумал он. — Никакой тебе Природы, даже намеков на нее…» Этим утром он имел с госпожой Колон одну из редких бесед и категорически заявил, что ему больше не хочется быть поближе к земле, поскольку он провел некоторое время рядом с этой самой землей, ближе уже некуда, и оказалось, что земля эта невероятно грязная и вообще ничего особенного собой не представляет. Хорошая и крепкая булыжная мостовая, как решил он, вполне достаточно приближает к Природе. К тому же Природа оказалась несколько склизкой.
— Мне пора на дежурство, — сказал Шнобби. — Капитан Моркоу велел, чтобы я занялся предотвращением преступности на Персиковопирожной улице.
— Как же это? — удивился Колон.
— «Держись от этой улицы подальше», — сказал он.
— Да, Шнобби, все хотел спросить… Так ты больше не лорд, что ли? — осторожно осведомился Колон.
— Кажется, меня уволили, — пожал плечами Шнобби. — И честно говоря, сразу полегчало. Этой ихней снобской едой толком не наешься, а пьют они настоящую мочу.
— Ты легко отделался, — покивал Колон. — Теперь тебе не придется раздавать одежду садовникам и все такое.
— Ага. Зря я вообще рассказывал об этом чертовом кольце.
— Во-во. Таких бы проблем не было.
Шнобби плюнул на свой значок и принялся усердно натирать его рукавом, «Но хорошо, что я не сказал никому о диадеме, короне и трех золотых медальонах», — похвалил он сам себя.
— Куда Мы Идем? — спросил Дорфл, следуя за Ваймсом по Бронзовому мосту.
— Во дворец. Твое место будет там, я введу тебя в курс дела, — сказал Ваймс.
— А. На Охране Дворца Стоит Мой Новый Друг Констебль Посети, — ответил Дорфл.
— Великолепно!
— Я Хотел Бы Задать Вам Вопрос, Сэр.
— Да?
— Я Сломал Жернов, А Големы Починили Его. Почему? И Я Отпустил Всех Животных, Но Они Никуда Не Убежали, Просто Бродили По Улицам. Некоторые Даже Вернулись В Загоны Скотобойни. Почему?
— Добро пожаловать в наш мир, констебль Дорфл.
— Неужели Так Страшно Быть Свободным?
— Заметь, ты сам это сказал.
— Ты Говоришь Людям: «Сбросьте С Себя Цепи», — А Они Лишь Куют Новые?
— Похоже, это основное занятие всех людей.
Некоторое время Дорфл что-то громыхал себе под нос, обдумывая слова Ваймса.
— Да, — сказал он наконец. — И Я Понимаю Почему. Быть Свободным Это Все Равно Как Открыть Свою Голову.
— Поверю тебе на слово, констебль.
— И Вы Будете Платить Мне Двойное Жалование, — вдруг заявил Дорфл.
— Почему это?
— Потому Что Я Не Сплю. Я Могу Постоянно Работать. И Я Выгоден. Мне Не Требуются Отгулы, Чтобы Съездить На Похороны Своей Бабушки.
«Быстро же они учатся…», — подумал Ваймс, а вслух произнес:
— Но у тебя же будут святые дни?
— Или Все Дни Святые, Или Их Нет Вообще. Я Еще Не Решил.
— Э… а зачем тебе деньги, Дорфл?
— Я Накоплю Денег И Выкуплю Голема Клутца, Который Работает На Консервной Фабрике, И Верну Его Ему Же; Вместе Мы Накопим Денег И Выкупим У Торговца Углем Голема Бобкеса; Втроем Мы Будем Работать И Выкупим Голема Шмата Из «Семидолларового Ателье», Что На Персиковопирожной Улице; Вчетвером Мы Будем…
— Кое-кто предпочел бы освободить своих товарищей силой и кровавой революцией, — покачал головой Ваймс. — Только не подумай, что я предлагаю тебе такой способ.
— Нет. Это Было Бы Воровством. Нас Покупают И Продают. Поэтому Мы Выкупим Себе Свободу. Своим Трудом. Никто Не Сделает Это За Нас. Мы Сделаем Это Сами.
Ваймс улыбнулся про себя. Вероятно, больше ни одно живое существо на свете не потребует чек, покупая себе свободу. Да, кое-что в этом мире остается неизменным.
— Ага, — сказал он. — Кажется, кое-кто хочет побеседовать с нами…
Через мост им навстречу двигалась толпа в серых, черных и шафрановых мантиях. Она состояла сплошь из священнослужителей. Из рассерженных священнослужителей. Они не замечали никого вокруг, толкали прохожих; казалось, над некоторыми головами даже сияли ярко-алые от ярости нимбы.
Во главе вышагивал Гьюнон Чудакулли, первосвященник Слепого Ио и анк-морпоркский эквивалент спикера по религиозным вопросам. Он узрел Ваймса и поспешил ему навстречу, увещевательно воздев палец к небу.
— Послушай, Сэмюель Ваймс… — начал было он, но, увидев Дорфла, тут же замолчал.
— Это ОНО и есть? — после некоторой паузы спросил он.
— Должен поправить. Голем — это он, а не оно, — сказал Ваймс. — Констебль Дорфл, отдать честь.
Дорфл вежливо дотронулся до шлема рукой.
— Могу Я Чем-Нибудь Служить Вам? — спросил он.
— На этот раз, Ваймс, ты доигрался! — заорал Чудакулли, игнорируя голема. — Ты зашел в два раза дальше обычного! Подумать только! Дать язык какому-то глиняному истукану!
— Мы требуем, чтобы его разбили!
— Святотатство!
— Восстаньте, люди, против идолов!
Чудакулли повернулся к остальным священнослужителям.
— Слушайте, сейчас ГОВОРЮ я, — сказал он и повернулся обратно к Ваймсу. — Мы расцениваем это как великое богохульство, поклонение идолам и преступление против идеалов…
— Никто никому не поклоняется, я его просто нанял, — сказал Ваймс, от души развлекаясь. — И до идеала ему далеко. — Он глубоко вздохнул. — Но если вы хотите, чтобы вам устроили настоящее богохульство…
— Простите, Сэр, — перебил его Дорфл.
— Мы с тобой вообще не разговариваем! Ты даже не живой! — рявкнул первосвященник.
Дорфл кивнул.
— Это Абсолютная Правда.
— Все видели? Он сам признался!
— Я Думаю, Что Если Меня Разбить, Растолочь Мои Осколки До Мелких Крупинок, Растереть Крупинки В Порошок, А Потом Порошок Перемолоть В Мельчайшую Пыль, То Вряд Ли Вы Обнаружите Хоть Единый Живой Атом…
— Правильно! Так и сделаем!
— Однако, Чтобы Быть До Конца Уверенными В Справедливости Результатов, Один Из Вас Должен Согласиться Пройти Через Такую Же Процедуру.
Наступила тишина.
— Это нечестно, — нарушил паузу один из священнослужителей. — Тебе проще. Твою пыль соберут, сделают глину, вылепят тебя, обожгут, и ты снова оживешь…
Опять наступила тишина.
— Мне кажется или грядет очень долгий теологический диспут? — спросил Чудакулли.
Опять наступила тишина.
— А правду говорят, — спросил еще какой-то священнослужитель, — будто ты сказал, что поверишь в любое божество, существование которого будет доказано логически?
— Да.
Ваймс догадался, что сейчас произойдет, и осторожно отступил на несколько шагов от Дорфла.
— Но ведь совершенно очевидно, что боги СУЩЕСТВУЮТ! — воскликнул священнослужитель.
— А Где Доказательства?
С плывущих по небу облаков сорвалась молния и ударила прямо в шлем Дорфла. Дорфла охватил огонь, а потом послышался шипящий звук и вокруг раскаленных добела ног Дорфла образовалась лужа из его расплавившихся доспехов.
— Я Не Принимаю Это Как Аргумент, — спокойно произнес Дорфл из недр дымного облака.
— А людей это, как правило, впечатляло, — сказал Ваймс. — Раньше, по крайней мере.
Первосвященник Слепого Ио повернулся к остальным священнослужителям:
