Андрей Белянин - Свирепый ландграф
– Пощадите его, милорд! – Бульдозер обхватил меня сзади за пояс, Лия и Луна повисли на руках, Вероника, упав на колени, обхватила ноги. Все четверо едва не давились от хохота, но орали, как наглотавшиеся валерьянки коты.
– Бегите, барон!
– Успокойтесь, лорд Скиминок!
– Что вы наделали, несчастный?!
– Мы его долго не удержим!
– Милорд, дайте же ему шанс оправдаться!
– Покалечу! Всю жизнь на лекарства работать будет! – не своим голосом вопил я, увеличивая общую суматоху. Бедный Бесс опрометью бросился в замок, его слуги повалились ничком, прикрывая руками головы, а мы, еще чуток поломав комедию, от души посмеялись. Вскоре вернулся наш зеленоглазый альбинос. Судя по всему, он уже приготовился к смерти и даже надел чистую рубашку. Поклявшись, что, кроме него, Вероники, Горгулии Таймс и королевы Танитриэль, никто ничего не знает, барон почтительно отошел в сторону, обреченно ожидая неотвратимости нашего суда. Я нервно развернул лист бумаги. Быстро прочел про себя. Потом долго смотрел на Веронику. Юная ведьма настороженно завозилась и попыталась улизнуть. Жан поймал ее за ногу на взлете. Тогда я откашлялся и прочел текст вслух.
– «Милый друг!» Кому здесь не понятно, а чем идет речь?
– Всем все понятно… – покраснела моя команда.
– Дурачье! Речь идет о женщине! Кому еще я могу написать: «Моей измученной в ратных трудах душе катастрофически не хватает вашей ласки». Естественно, женщине, а не мужчине. Вот, смотрите еще: «Вернуться в вашу милую гостиную». Где тут милая гостиная? Нет ее и сроду не было! А вот в Локхайме есть. Так, читаем дальше: «Где вы устроите мне приятный ужин при свечах с интимной беседой, сладкими винами и приятной музыкой». При чем тут замок Бесса?! Все здешние вина отличаются редкой кислятиной, а сладкие вина пьют именно дамы. «Обещайте мне белый танец». Вы хоть слышали, что это значит? Белый танец – это когда дамы приглашают кавалеров. Если кавалер ангажирует на вальс другого кавалера, то это не белый танец, а голубой! Ну и концовка… Вот, внимание: «Целую ваши нежные ручки». Взгляните на его грабли! Ногти не стрижены месяца два, в ободках грязи – картошку сажать можно! Козе понятно, что речь идет не о Бессе! Все поняли?
– Угу, – закивал народ, а я строгим взглядом прищучил Веронику.
– Скажи мне, милый ребенок, так кому же ты должна была передать это письмо?
– Королеве Танитриэль, – дружно согласились все.
Длинноносая практикантка шмыгнула и заревела.
– Там не написано кому…
– Ну вот, я опять во всем виноват.
– Локхайм будет здесь к вечеру, лорд Скиминок. Я приказал вывесить на башнях все необходимые флаги, я убежден, что дозорные королевы нас заметят. Доложу вам – Ее Величество намеревалась напрямую, не дожидаясь войска, двинуться к Зубам, но получила ваше странное письмо. Что творилось в Тающем Городе!.. Невозможно описать.
– Да уж… Если эта интриганка на помеле всучила вам то, что адресовано ей, значит, ей досталось то, что я написал вам. Два других письма были подписаны. Господи, вспомнить бы еще, что я там вам накорябал?
– Сколько мне помнится, Танитриэль пришла в бешеную ярость, когда узнала, что вы лично попросили Горгулию Таймс присмотреть за ней.
– Что?!
– Не знаю. Смысл вроде такой, что она к вам приставала, пьяная, с попыткой заигрывания посредством щекотки.
– Ну… я… Это же про Веронику! Как они могли все перепутать?!
– А вы упоминали ее имя?
– Конкретно – нет. Но поверьте, барон, по тексту просто невозможно подумать иначе. Я ведь писал о ее «воспитаннице», а не о… О черт, ведь Танитриэль тоже ее воспитанница! Ну почему все складывается так глупо?
Белокурый альбинос снова наполнил мой кубок подогретым вином. Мы коротали время у него в кабинете. Луна утешала бедную ведьмочку, Лия о чем-то спорила с Бульдозером, так что все были при деле.
– Сказка кончилась, господин ландграф. Зубы повержены, войска Темной Стороны вряд ли поднимут общий мятеж против Серединного королевства. Вы победили. Теперь началось время банального быта.
– Вы правы, героем быть гораздо проще. Больше синяков, но никакой трепотни нервов…
Я покачал головой, поставил пустой кубок на стол и пошел искать Веронику.
Практикантка и наемница понуро сидели на выходящем во двор балкончике. Увидев меня, они разом встали.
– Вероника, прости меня, пожалуйста… Я сам во всем виноват. Мне и вправду ничего не стоило подписать, кому адресованы письма. Вместо этого я начал пороть горячку, наорал на тебя… Не сердись, пожалуйста, прости…
– Милорд… – Длинноносая девчонка повисла у меня на шее, сотрясаясь тихими рыданиями.
Луна отвернулась.
– Иди к себе, крошка. Если найдешь Лию, попроси ее приготовить чай. Мне сказали, что скоро прибудет Локхайм. Значит, впереди долгий разговор с Танитриэль.
Ведьмочка успокоилась, улыбнулась и побежала на поиски подруги. Мы с наемницей остались наедине. Она напряженно изучала каменную кладку, потом поклонилась и пошла. Я попытался остановить ее:
– Что-нибудь случилось?
– Нет.
– Тогда почему вы уходите?
– Вы только что сказали, что ждете важную гостью. Я не хочу мешать, да и королеве это будет неприятно.
– Постойте. Не уходите, Луна. Какая кошка здесь пробежала? Я не хочу, чтобы вы уходили. Я…
– Не надо, лорд Скиминок, Ревнитель и Хранитель, Шагающий во Тьму, тринадцатый ландграф Меча Без Имени. Не стоит растолковывать мне общеизвестные вещи. И жалеть меня тоже не нужно.
– Вы не поняли…
– Я все поняла! Все-все поняла. Вы – лорд, я – наемница. У меня – работа, у вас – королева. «Ужин при свечах, интимная беседа, сладкое вино. Целую ваши нежные ручки!»
– Боже мой! Да я всего лишь хотел расстаться по-хорошему, у меня и в мыслях не было…
– Не лгите! Представляю, что было у вас в мыслях.
– Ничего такого.
– Правильно, что в этом такого? Ничего, все вполне естественно… Как женщина она бесспорно привлекательна…
– Ну и что?!
– Ну и то! Зачем вы меня обнимали? Очень хотелось слегка перекусить перед праздничным ужином?
– Луна, вам не кажется, что все это напоминает сцену ревности? Мы еще не женаты, а уже устраиваем классический семейный скандальчик.
– А с чего вы вообще вообразили, что я за вас выйду?! У меня и мыслей таких не было! Зачем вас я? Тут и Лия, и Вероника, и Катариада, и Танитриэль и даже кастратки всякие… Я не буду стоять в очереди за вашим поцелуем!
– И это после того, как вы меня несколько раз едва не убили?! – возмущенно взвыл я.
– Дурак… – едва слышно выдохнула наемница и, развернувшись, бросилась прочь.
Я бессильно прислонился лбом к стене. Вот и все… Дурак. Как она права…
– Ешьте быстрее, милорд. Дозорные доложили о появлении Локхайма на горизонте.
– Лия, не торопи меня. Мне и так кусок в горло не лезет. Как вспомню, что придется объясняться с королевой…
– Хотите, я сама ей все объясню?
– О нет! Только не это.
– Не доверяете вы мне… – надулась ворчунья наша. – Да я за вас, милорд… Жизнь положу! Подумаешь, обиделась. Скажите пожалуйста, королева какая! У нее всего королевства-то – один перелетный городишко. Чего она добивается? Не любите вы ее, чего непонятно? Не нравится – иди в монастырь! Правда, ребята?
Жан и Вероника молча пожали плечами. У Бульдозера голова забита личными проблемами: как объяснить папе, что сын привез молодую жену без роду-племени, которая наверняка настроена на лидирующее положение в доме?
Поздно, брат… Доброхоты наверняка уже сто раз напели в уши твоему больному батюшке все, что хотели, о покушении на короля, о женитьбе на эшафоте, об изгнании из города. Хорошо, если сердце у старика выдержало.
Жан всегда волновался, что отец как-нибудь умрет от позора. Вероника давно забыла о своих незаслуженных обидах и налегала на пирожки с явным желанием растолстеть. Еще парочку, и метла ее не поднимет. Постучав, к нам в комнату вошел хозяин замка.
– Пора?
– Пора, лорд Скиминок. Горгулия Таймс ждет вас одного.
– А почему не Танитриэль?
– Королева в очень плохом состоянии. Она может погорячиться, и это будет иметь гибельные последствия.
– В каком смысле?
– Она убьет вас, – просто объяснил Бесс.
– Фу… Тогда не страшно. Если бы что-то оригинальное… Помню-помню, как она в слуг бутылками кидалась – ручка у нее тяжелая. Попадет… но ведь может и промахнуться?
– Мы трое пойдем с вами, милорд, – решил Бульдозер. – Всех не перевешают!
– Да ладно вам. Сделали из бедной женщины какую-то вампиршу-потрошительницу. Сейчас схожу, и все быстренько объясню. Она меня и пальцем не тронет. Просто… на всякий случай подождите за дверью.
Сопровождаемый моими суровыми друзьями, я легкой танцующей походкой отправился в гости к королеве. Локхайм завис в трех метрах от окна головной башни. С борта спустили позолоченный трап. Солидной делегацией мы ступили на мостовую Тающего Города. Барон остался поболтать с гвардейцами и полюбоваться закатом. У входа в апартаменты Танитриэль в резном кресле развалилась верховная ведьма Тихого Пристанища.
