Терри Пратчетт - Я надену чёрное
Девушка ощутила тепло поля, успокоилась и сжала крепче камень. «Как ты посмел сюда явиться, червяк! Как посмел посягать на моё!» Она сосредоточилась, почувствовала как в кремень в руке становится теплее и вдруг он растаял и протёк между пальцев, и закапал на землю. Она ни разу не пробовала так делать раньше, и глубоко вздохнув почувствовала, что пламя каким-то образом очистило воздух.
«Если ты надумаешь вернуться, Лукавец, здесь будет ждать другая ведьма, вроде меня. Здесь всегда будет ждать ведьма — потому что всегда будут такие как ты, потому что мы позволяем им появляться. Но прямо сейчас, на этом кровоточащем куске земли я — ведьма, а ты — ничто. И как только я моргну, что-то злое истреблю!»
Шёпот в голове с шипением исчез, и она осталась наедине со своими мыслями.
— Ни пощады, ни сожаления, — громко произнесла она. — Ты заставил убить безобидную птичку, и думаю, это было самым страшным преступлением.
К тому времени, когда она добралась к остальным она снова стала прежней Тиффани Болит, которая умеет варить сыр и разбираться с ежедневной рутиной, и не заставляет плавиться камни в собственных руках.
Счастливая, но слегка опалённая пара начала замечать происходящее вокруг. Летиция села на землю.
— Я чувствую себя поджаренной, — заявила она. — Чем это пахнет?
— Прости, но кажется — тобой, — ответила Тиффани, — и боюсь, что теперь твоя чудесная кружевная ночнушка сгодится только на тряпки для вытирания окон. Похоже, нам не удалось прыгнуть сквозь огонь так же быстро, как зайчихе.
Летиция огляделась.
— А как Роланд… он в порядке?
— Как огурец, — весело ответил Престон. — Похоже, грязь из свинарника пошла ему на пользу.
Летиция помолчала, но потом спросила:
— А что с… той штукой?
— Ушла, — ответила Тиффани.
— Ты уверена, что с Роландом всё в порядке? — настойчиво переспросила Летиция.
Престон ухмыльнулся.
— Всё чики-пуки, мисс. Ничего особенно важного не пригорело, хотя, когда придётся отдирать запёкшуюся корочку, может быть немного болезненно. В некотором роде он поджарился, если вы понимаете, что я имею в виду. — Летиция кивнула и повернулась, медленно, к Тиффани:
— А что это ты сказала, когда мы все прыгнули?
Тиффани набрала в грудь воздуха и ответила:
— Я вас поженила.
— Ты? Значит, сказать «вы женаты», означает нас «поженить»… и всё? — сказала Летиция.
— Ага, — ответила Тиффани. — Просто сказать, и всё. Совместный прыжок через пламя — древнейший свадебный обряд. И не нужно никаких священников, что очень экономит закуски.
Видимо невеста взвесила это в уме.
— Ты уверена?
— Ну, так мне объяснила миссис Ягг, — ответила Тиффани, — и мне всегда хотелось попробовать самой.
Видимо этот аргумент нашёл одобрение у Летиции, потому что она сказала:
— Должна отметить, миссис Ягг очень эрудированная дама. Она знает удивительно много разных вещей.
Тиффани, стараясь сохранять как можно более серьезное выражение лица, поддакнула:
— Удивительно много удивительных вещей.
— О, точно… Э, — Летиция нервно кашлянула, и добавила к «э» еще и «гм».
— Что-то не так?
— То слово, которым ты меня назвала, когда мы прыгали… это ведь плохое слово.
Тиффани ждала этого вопроса.
— Знаешь, традиция есть традиция. — Ее голос прозвучал столь же нервно, как у невесте, поэтому она добавила: — Ну конечно же я не считаю Роланда плутом. И, скорее всего, за прошедшие века значение слов сильно изменилось.
— Вот уж не думаю, что настолько сильно.
— Впрочем, это зависит от обстоятельств и способа их применения, — вставила Тиффани: — Хотя если честно, Летиция, ведьма в стеснённых обстоятельствах должна использовать всё, что есть под рукой. Когда-нибудь и ты это поймешь. Кроме того, порой то, как мы думаем порой меняет смысл слов. Например, ты знаешь значение слова «полногрудая»? — А про себя она подумала: «Зачем я завела этот разговор? А, знаю — мне нужен ориентир, который бы убедил меня в том, что я до сих пор человек, живущий среди таких же людей, и ещё он помогает счистить грязь с моей души…»
— Да, — ответила невеста, — но, боюсь, в этом плане я не, гм, богата.
— И очень жаль, потому что пару столетий назад брачные агентства требовали от будущей невесты любить мужа полной грудью.
— Придётся подложить подушку под ночнушку.
— Не потребуется. Оно означало «доброту, понимание и послушание», — объяснила Тиффани.
— А! Это я могу. По крайней мере, первые два точно, — добавила Летиция с улыбкой. Она кашлянула. — Мне интересно, а что именно, ну, кроме женитьбы, разумеется, мы только что сделали?
— Что ж, вы только что помогли мне заманить в западню одного из самых жутких монстров в мире.
Новоиспеченная невеста просияла:
— Правда? Мы? Здорово. И я очень этому рада. Даже не знаю, как мы сможем тебя отблагодарить за твою помощь.
— Скажем, чистые обноски и старые ботинки будут в самый раз, — серьёзно ответила Тиффани. — Но не стоит благодарить меня за то, что я ведьма. Лучше поблагодарите моего друга Престона. Из-за вас он находился в настоящей опасности. По крайней мере, из-за всех нас. А вот и он сам.
— Сказать к слову, — заявил Престон, — это не совсем верно. Мои личные спички совсем отсырели, но к счастью мистер Вулли Валенок со своими друзьями были столь добры, что одолжили мне свои. И, кстати говоря, мне было велено передать вам, что всё в порядке, потому что они помогли мне, а не тебе! И ещё, несмотря на то, что здесь присутствуют дамы, я должен отметить, что они здорово помогли, раздувая пламя собственными килтами. Зрелище, скажу я вам, незабываемое.
— Думаю, я бы тоже с удовольствием взглянула, — тактично заметила Летиция.
— В любом случае, — вмешалась Тиффани, пытаясь изгнать возникшую картину из своего воображения, — лучше сосредоточится на том факте, что завтра вас по всем правилам поженит пастор Эгг. И знаете, что самое важное? Завтра уже наступило!
Роланд, всё это время державшийся за голову и стонавший, вдруг моргнул и произнёс:
— Что?
Глава 15
Тень и шёпот
С точки зрения Тиффани, в целом получилась очень хорошая свадьба. Пастор Эгг, учтя присутствие ненормально большой аудитории в лице ведьм, сократил свою проповедь до минимума.
Смущённая невеста вошла в зал, и как заметила Тиффани, её смущение стало более явным, как только невеста встретилась взглядом с Нянюшкой Ягг, которая при этом весело показала ей большой палец. Потом всё дружно бросали рис, за которым последовало его аккуратное собирание, потому что просто так разбрасываться отличным рисом просто глупо.
Потом пошли общие поздравления и восхваления и, к удивлению некоторых присутствующих, счастливая и сияющая Герцогиня радостно трещала даже с горничными, и у неё нашлось доброе слово для каждой. И только одна Тиффани знала, почему женщина бросала испуганные взгляды в сторону миссис Прост.
Тиффани постаралась тихонько исчезнуть и помочь Престону на Короле, где тот копал яму для собранных обугленных останков, достаточно глубокую, чтобы до них не мог случайно добраться плуг пахаря. Потом они вымыли руки с едким щёлочным мылом, потому что осторожность никогда не бывает излишней. В общем, если говорить прямо, обстоятельства были не очень романтичными.
— Как думаешь, он когда-нибудь вернётся? — спросил Престон, отдыхая, облокотившись на лопату.
Тиффани кивнула в ответ:
— Лукавец-то уж точно. Где-нибудь ему снова будут рады.
— А чем займёшься ты, раз его больше нет?
— О, ну, знаешь, разными весёлыми делами — всегда есть те, кому нужно перевязать ногу или подтереть нос. Буду занята, занята круглые сутки.
— Да уж! Звучит не очень весело.
— Что ж, возможно, но по сравнению с вчерашними событиями такие дни кажутся очень хорошими. — Они направились обратно к замку, в котором как раз должны были подавать продолжение завтрака в качестве праздничного обеда. — Ты очень изобретательный молодой человек, — продолжила Тиффани, — и я должна поблагодарить тебя за оказанную помощь.
Престон со счастливым видом кивнул в ответ:
— Благодарю покорно, и от искреннего сердца, но должен добавить крохотную оговорку или точнее поправку. Тебе, все-таки, шестнадцать, а мне — семнадцать, поэтому я считаю, что не стоит тебе называть меня молодым человеком… конечно я веду веселый и молодежный образ жизни, но все ж таки, девочка, я тебя старше.
Повисла пауза. Потом Тиффани осторожно спросила:
— А откуда ты знаешь, сколько мне лет?
— Так, поспрашивал кое-кого, — ответил Престон с широкой улыбкой, которая, казалось, никогда не сходила с его лица. — А что?
