Игорь Зябнев - Жизнь так коротка
Бросив взгляд на дверь, за которой скрывался секретный архив, я решил доставить себе небольшое удовольствие. Подойдя к панели и набрав коды, вошёл внутрь. Затем включил свет и быстрым шагом прошёл мимо стеллажей, забитых чертежами новейших технических разработок, к большому столу, на котором лежала подробная карта Европы, Малой Азии и Северной Африки.
Некоторое время я любовался красными стрелками, которые начинались от южного и западного побережий Англии, а потом, пройдя через Гибралтарский пролив, веером рассыпа′лись почти по всему побережью Средиземного моря. Имелись и совсем короткие стрелки через пролив Ла-Манш. «Завтра, – подумал я. – Всё случится завтра. Но как же долго пришлось ждать этого момента!»
Общественное мнение о возможности вторжения Военно-Морского Флота и армии на территории, контролируемые Римской империей, я начал подготавливать двенадцать лет назад. Каждые полтора-два месяца во всех кинотеатрах Империи демонстрировались документальные фильмы, которые во всей «красе» раскрывали человеческую жестокость и гнусную сущность рабовладельческого строя.
За это время показали все имевшиеся в моём распоряжении киноленты. Перед началом демонстрации первого фильма я выступил с речью по радио и дал интервью нескольким центральным газетам. При этом я сделал акцент на том, что если Английская Империя не станет вмешиваться в дела воюющих государств и народов и оставит всё как есть, то век от века количество жертв таких войн будет всё время возрастать. Образующиеся государства окажутся с нами в тесном соседстве. Это приведёт к тому, что нам придётся ловить иностранных шпионов, возникнут проблемы в рыболовстве, морских и океанских перевозках.
«Поэтому, – подчеркнул я, – стратегическая цель Империи – навести на Земле порядок. Главное, чтобы войн не было вообще. Тогда и огромная армия будет не нужна, а освободившиеся средства направим на научные исследования и улучшение жизни англичан. Да, это длительный процесс. Да, мы понесём определённые людские потери. Но, в конечном счёте, облегчим жизнь и самим себе, и всем народам, живущим на планете».
Всё население страны испытало потрясение от увиденных зрелищ. В кинотеатрах, конечно же, показывали боевики и детективы, но в мягкой форме, без подробных сцен насилия. У многих имелись родственники в колониях, и они знали, что и там иногда происходят стычки с местными жителями, особенно на начальном этапе колонизации. Здесь же показывалось нечто другое: при помощи примитивного оружия люди массово убивали друг друга, а с побеждёнными обращались так, будто они были бессловесными животными.
Члены Центрального Правительства тоже посещали кинотеатры. Поэтому, когда через два месяца после показа первого фильма я собрал их на внеочередное заседание и предложил вдвое увеличить армию и Военно-Морской Флот, особых возражений не последовало. Некоторые министры пытались выяснить детали предстоящей операции и примерные сроки её начала. На это я ответил, что подобная информация является абсолютно секретной, и только высший командный состав Вооружённых сил имеет право её знать.
«В своё время я доведу до сведения генералов и адмиралов сроки и план операции, – пришлось объяснить мне собравшимся. – Не забывайте, что я – Верховный Главнокомандующий». Эту должность я получил очень просто: в своё время добился соответствующего постановления Центрального Правительства. Мало того, что министры дружно проголосовали за моё назначение, так ещё наделили меня столь высокими полномочиями бессрочно. Они прекрасно понимали, что, обладая колоссальным жизненным опытом, я, как никто другой, способен разобраться в сложной ситуации и принять единственно верное решение.
В моих же действиях логика была простая: нельзя сосредоточивать такую власть, даже временно, в руках простого смертного человека. Вдруг у него зайдёт ум за разум, и он захочет свергнуть Верховного Правителя? Ведь армия построена по принципу единоначалия: приказы старшего по званию не обсуждаются. Придумает такой военачальник какую-нибудь хитрую причину, убедит офицеров в правильности своего решения и отправит мотострелковую дивизию штурмовать мой дворец. Да ещё и танков подкинет для надёжности.
«Интересно, выдержит ли моё защитное поле прямое попадание танкового снаряда? – подумал я, покидая секретный архив. – Уверен, что выдержит, но экспериментировать что-то не хочется». На самом деле я уже давно принял меры к тому, чтобы исключить саму возможность таких «экспериментов». Для этого приказал внедрить агентов Разведслужбы в ряды Вооружённых сил. В глазах окружающих эти люди были обычными офицерами. Они заканчивали военные училища, затем, постепенно продвигаясь по службе, делили все тяготы армейской жизни со своими ничего не подозревающими товарищами.
В каждой дивизии, на каждом крупном военном корабле имелось, по крайней мере, три таких офицера-агента. Помимо обычного армейского жалованья, они получали вдвое больше по своему основному ведомству. И если бы какой-нибудь военачальник высокого ранга решил повернуть вверенные ему войска на столицу, то его просто убили бы из табельного оружия или нашли возможность по каналам Службы предупредить Верховного Правителя об измене.
Между прочим, один такой случай в истории Империи уже был. Командир дивизии, расквартированной в Рочестере, приказал своим подчинённым двигаться ускоренным маршем в Лондон, объяснив своё решение тем, что некие заговорщики захватили в плен Верховного Правителя, а во дворце всем заправляет его двойник. Рочестер находится совсем близко от столицы, поэтому агент Службы, улучив момент, застрелил генерала и тут же сдался окружившим его офицерам. Подполковника, исполнившего свой долг, я распорядился перевести с повышением в одну из колоний, где он возглавил местное отделение Разведслужбы.
После случившегося провели тщательное расследование, но, так как генерал был мёртв, мне доложили, что его сообщников, если таковые вообще имелись, найти не удалось. Коварный мог бы получиться заговор, но я предусмотрел и этот вариант. Уже очень давно остров Сулавеси в донесениях разведки именуется «Островом двойников».
Сюда со всей Империи на постоянное место жительства, не спрашивая на то их согласия, сотрудники Службы отправляли мужчин с похожей на меня внешностью. Мои двойники жили в специальной надёжно охраняемой колонии, в довольно комфортных условиях. Эта практика существует и ныне. Что поделаешь? Каждый уважающий себя диктатор должен уметь защищать свои интересы.
Глава 26
Напротив меня сидела красивая, зрелая женщина. Её манера одеваться, непринуждённо и, вместе с тем, с достоинством держать себя вызывала у впервые видевших её невольное восхищение. Я же просто любил свою жену. Хотя мы прожили вместе тридцать лет, чувства, которые я испытывал к ней в первый год совместной жизни, нисколько не угасли. Они лишь несколько трансформировались и заиграли новыми гранями, как красивый бриллиант, которому искусный ювелир придал безупречную форму.
Её полное имя – Елена. Елена-прекрасная, как частенько я её называл. Совершенный овал лица обрамляли слегка вьющиеся золотистые волосы. Красивые голубые глаза искрились, когда она улыбалась. Под коралловыми губами скрывались ровные белоснежные зубы. Она являла бы собой само совершенство, если бы не её нос.
Сам по себе он ничуть не портил её лица. Правильной формы, нормальной длины, с чувственными тонкими ноздрями – нос был даже красив. Однако сразу после свадьбы я заметил, что хозяйка суёт его, куда ей заблагорассудится. Чрезмерное любопытство оказалось её единственным недостатком.
Некоторое время я пытался с этим бороться, притворяясь рассерженным, но вскоре мне пришлось поставить молодую жену на место, показав ей, кто в доме (то есть во дворце) хозяин. Она успокоилась, но ненадолго.
Елена была очень умна и начитанна. Через месяц после свадьбы я с удивлением заметил, что её интересуют государственные дела и некоторые новые научные разработки, о которых в общих чертах упоминалось в газетах. Обтекаемые ответы её никак не устраивали, она хотела знать всё в мельчайших подробностях!
Тогда я, к своему великому стыду, заподозрил жену в шпионаже и на целых два года установил за ней наблюдение, которое велось повсеместно: во дворце (исключая спальню и ванную комнату) и в любом другом месте, куда она хотела поехать. По совету опытного агента Государственной Службы Расследований я раскрыл Елене несколько второстепенных государственных и технических секретов, но результат оказался нулевым: ни в чём предосудительном мою супругу сыщики так и не обвинили.
Тем временем жена успела вникнуть во все тонкости управления дворцовым хозяйством. Она знала по имени абсолютно всех слуг и добрую половину гвардейцев. Огромного труда мне стоило уговорить её не ходить на пятый этаж: всё равно гвардейцы не пропустят.
