Ирина (Айрайенн) Аронова - Синяя кровь
Алайн уселся в лодку и безмолвно заработал веслами, не соизволив даже убедиться, что я по-прежнему есть безвольная тряпка и не собираюсь сзади на него наброситься. Вокруг меня мерцала в полумраке тихая вода, клубился низкий туман, надо мной проплывали красивые изогнутые мосты, обвешанные маленькими фонариками, исчезали позади домики на сваях с тепло светящимися оконцами, в которых то и дело мелькали ушастые тени и показывались любопытные лица — а в душе была пустота. Похоже, что я попала в скрытый от посторонних глаз город непонятных существ. А ещё похоже, что дела мои паршивы.
Через некоторое время мы подплыли к темному каменному тоннелю. Вода уносилась туда и гулко шумела из глубин. Алайн безмолвно погреб в чёрный проход. Поскольку я лежала на спине, то на моё обозрение представилась огромная решётка с острыми зубьями, на которой висел, живописно трепыхаясь от сквозняка, дырявый обрывок какой-то тряпки. Столь безобидный предмет почему-то вызвал столько эмоций…. А уж фантазия как разыгралась….
Нос лодки мягко уткнулся в закрытый причал, устроенный в небольшой пещере. Насыпь из мелких камешков жалобно заскрипела под ногами у моего телохранителя, и лодка порывисто дернулась, надежнее устраиваясь носом на берегу. Надо мной промелькнула нехилого сложения рука, чтобы потом я с задушенным хрипом повисла в воздухе.
— Знакомься, дорогуша, — угрожающе ласково проговорил Алайн, — тюрьма!
Как я «рада» знакомству — в словах не сказать! Только междометия и восклицательные знаки…
Повиснув на руке у темнокожего Алайна и угасающими силами пытаясь немного ослабить хватку, я с легкими покачиваниями поплыла к массивной двери, обитой вдоль и поперек железом, кокетливо украшенным шипами-наклепками. Алайн, держа полуживую меня в одной руке, другой поколотил дверным молотком. Гул, наверное, было слышно по всем пещерам…
Узенькое зарешеченное окошечко вверху двери быстро отворилось, и оттуда на нас неэмоционально уставилась пара жутких белых глаз. Что ж, я начинаю привыкать к такой необычной особенности внешности местных жителей…
— Принёс пленницу! — Алайн без лишних слов предъявил глазам меня.
Мда. Осознание того, что не кусок свежего мяса, оптимизма — вот незадача! — не прибавляло.
За дверью гулко разнесся грохот откидываемых цепей, отодвигаемых задвижек и открываемых замков.
Мощно.
Снова я исполнила роль эстафетной палочки, на этот раз перейдя в объятья к донельзя угрюмому стражнику, облаченному в кольчугу с железными пластинами на груди и на бедрах. Ранее такая привлекательная, мысль как-нибудь извернуться и пнуть тюремщика по одному известному месту слезливо шмыгнула, горестно вздохнула и сгинула в небытие.
За мной с беспрекословным и убивающим всякие надежды грохотом захлопнулась дверь. Через некоторое время я кубарем влетела в сырую камеру, где было темно, хоть глаз выколи. За мной вторично захлопнулась дверь — на сей раз решетчатая, чьи толстые прутья не оставляли сомнений, что даже с помощью самого могучего жарового заклинания их так просто не расплавить. Но после такой встряски, в результате которой у меня стало подозрительно саднить спину, локти и плечо, я сомневалась, что у меня будут даже какие-то силы на волшебство. Пока я по инерции подметала пол камеры, у меня, кажется, выдралась ещё пара клочков волос.
Это было невыносимо. Я закрыла глаза, и по щекам пробежали две слезы. Истерика была безгласной. Мало того, что меня пробили насквозь стрелой (просто удивительно, что я чувствую себя после этого относительно бодренько), мало, что швыряли, как прилипшую к пальцам мерзость, мало того, что Эмана больше нет в живых…
— Инцея? — прервал волну мрачных мыслей тихий шепот. Я заглохла, напоследок сотрясшись двойным всхлипом.
— Инцея? — настойчивее повторил голос. Я молчала, гадая, кому ещё так не повезло, как мне. Тем временем из тёмного угла камеры ко мне начала ползти тень. Я безучастно следила за приближением таинственного объекта. Вот под свет, льющийся сквозь решетку, попала рука, затем вторая. После этого показалась встрепанная короткая шевелюра.
— Инцея? — снова повторил донельзя знакомый голос. — Это я, не узнала?
Существо осторожно отодвинуло прядь волос со лба и специально придвинулось к свету. Я почувствовала, что истерика собирается разразиться с новой силой.
— Эман…, - жалобно выдавила я и, не щадя своего побитого каменными полами и углами тела, кинулась на шею эльфу.
— Ну, ну, хватит, не плачь…, - гладя по голове, Эман стал меня успокаивать. — Всё будет хорошо…. Мы как-нибудь выкрутимся….
— Я думала, ты умер! — навзрыд сообщила я ему и снова уткнулась ему в плечо с целью воспользоваться его одеждой, как носовым платком.
— С чего это ты взяла? — изумился эльф. — Это они тебе сказали?
— Один из них сказал, что когда меня отнесут сюда, одной безжизненной тушей станет больше, — выговорила я. Эман хмыкнул.
— Ну, знаешь ли, если все слова воспринимать буквально…. У меня просто видок был не очень.
Я присмотрелась к эльфу и содрогнулась.
— У тебя и сейчас он не самый цветущий.
Эман машинально коснулся налившейся багровым цветом скулы. Помимо будущего синяка, на лице у него была куча ссадин, нижняя губа распухла, а под носом в свете от тюремных факелов вырисовались темные разводы под носом — очевидно, Эман пытался вытереть кровь.
— Где же твои роскошные волосы? — прошептала я.
— Обрезали. Это наподобие унижения. Но я не слишком переживаю по этому поводу — не смертельно же.
Снова оглядев его, я поняла, как мне повезло: в отличие от эльфа, меня не колотили, а просто пробили стрелой в грудь (всего-то!), после чего потаскали за шкирку.
— Эман, у меня к тебе несколько вопросов, — серьезно, но ещё по-прежнему в нос проговорила я. Эльф вопросительно приподнял брови и тут же с шипением схватился за ссадину на лбу.
— Какие? — осведомился он, смачивая слюной лоб.
— Где мы находимся? Есть ли какие-либо планы насчёт того, чтобы убраться отсюда? Кто эти существа с ушами, как у эльфов? Почему я, вурдалаки, не умерла от такого ранения? Мне, конечно, вынули стрелу, но всё же….
Эман хмыкнул.
— Какие пессимистические вопросы! Особенно последний.
— Ты шутишь, а мне не весело! — шмыгнула я, окончательно приходя в себя.
— Что ж, отвечаю по порядку, — вздохнул Эман. — Мы находимся где-то в горах. Думаю, недалеко от Астера…
Я поднялась духом.
— Не обольщайся, — тут же разочаровал меня эльф, поглядев на мою оживившуюся физиономию, — не думаю, что это нам даст хоть какие-то шансы.
Мило…
— Насчёт планов, — произнес эльф и сделал паузу, с легкой усмешкой уставившись вперёд. — Планов было много. И я их все сразу опробовал. Результат сама видишь.
Да уж.
— Существа с ушами — это тарен-рэйя, изгнанники, падшие эльфы. Называй, как хочешь. Но мои соотечественники — я с ними полностью согласен — не считают их эльфами. Они не достойны быть ими.
— Очаровательно! — прокомментировала я.
— А не умерла ты потому, что, судя по твоим всё ещё влажным волосам, — Эман коснулся моей головы, — ты искупалась в местных водах. Они обладают целебной силой. И я рад, то так получилось. Насколько я помню, стрела прошла на уровне пятого-шестого ребра рядом с сердцем — сама понимаешь, насколько это серьезно. Но, видимо, твой путь не такой короткий…
Ага. Как я обрадовалась. Думаю, что всё же, при таких блестящих перспективах, мой путь будет недлинным.
Мы затихли: Эман просто задумался, а я — в предчувствии надвигающегося насморка. За всё надо платить, а та водичка была не теплой.
— Тебе сделали экскурсию по тюрьме? — поинтересовался эльф.
— Нет, — я отрицательно помотала головой. — А что?
— Да вот, вспоминаю. Мне-то всё подробненько рассказали…. Но я не буду мучить тебя ужасами этого заведения, коими так упивались мои сопровождающие. Скажу только, что здесь куча ловушек, ложных выходов, тупиков, извилистых тоннелей, свора всяких гадких, вечно голодных существ и закованные в железо и вооруженные до зубов патрульные. Может, тебе в голову придёт какая-нибудь гениальная идея…
— Тебе в голову уже приходили такие идеи, — выразительно покосилась я на эманов синяк, — мне не кажется, что мои будут гениальнее.
— Оставь надежду, всяк сюда попавший, — проговорил унылым голосом Эман и рассмеялся.
Всё-таки эльфы — существа непостижимые! Такой ужасающий расклад, а он веселится!
Я с чувством чихнула, подтверждая свои мысли.
Ну вот, здравствуй, насморк!
— Только простуды к твоим болячкам не хватало, — пробормотал Эман, гостеприимно распахивая изорванный плащ.
— На свои посмотри, — огрызнулась я, но от тёплого местечка не отказалась.
