Терри Пратчетт - Ноги из глины
— И что ты хочешь мне рассказать, господин Нувриш? — крикнул Ваймс в темноту переулка.
— Значит, мы договорились?
— О чем?
— Что меня отпустят?
— Нет, черт побери, мы НЕ договорились, господин Нувриш! Я что, похож на торговца? Но я скажу тебе кое-что другое, господин Нувриш. Тебя сдали! Сдали с потрохами!
Темнота ответила тишиной, потом послышался звук, похожий на вздох.
Сержант Колон, приникший к стене позади Ваймса, начал притоптывать ногами, пытаясь согреться.
— Ты не сможешь отсиживаться там всю ночь! — выкрикнул Ваймс.
Послышался еще один звук, будто зашелестела какая-то кожа. Ваймс вгляделся в клубящийся туман.
— Что-то не так, — сказал он. — Пошли!
И он кинулся в переулок. Сержант Колон отважно последовал за ним. Переулок, где засел вооруженный преступник, как правило, смертельно опасен для вашей жизни, но не в том случае, когда впереди вас бежит кто-то еще.
Перед ними кто-то появился.
— Детрит?
— Да, сэр!
— Куда он подевался? В этом переулке нет дверей!
Когда глаза его немного привыкли к полумраку, Ваймс разглядел какую-то фигуру, валяющуюся возле стены. Нога его стукнулась о лежащий чуть в стороне арбалет.
— Господин Нувриш?
Он встал на колено и зажег спичку.
— О черт, — выдавил сержант Колон. — Как он умудрился свернуть себе шею?
— Он что, помер? — спросил Детрит. — Если хотите, я могу обрисовать его мелком.
— Я думаю, не стоит беспокоиться, сержант.
— Никаких беспокойств, сэр. Мел у меня с собой.
Ваймс посмотрел вверх. Переулок заполняла туманная дымка, но было видно, что здесь нет ни лестниц, ни подходяще низких крыш.
— Давайте-ка сваливать отсюда, — сказал он.
Ангва стояла лицом к лицу с королем-големом.
Она по-прежнему изо всех сил сопротивлялась Превращению. Скорее всего, тут даже волчьи челюсти не помогут. У него ведь нет яремной вены.
Ни в коем случае не отводить глаза, ни на секунду… Король-голем двигался неуверенно, шатаясь и время от времени вздрагивая всем телом, — очень похоже двигаются сумасшедшие. Взмахи его рук были быстрыми, но беспорядочными, как если бы сигналы, посылаемые из мозга, не достигали мышц. И Дорфл все-таки сильно его потрепал. При каждом шаге на теле голема появлялась добрая дюжина новых трещин, из которых бил красный свет.
— Ты трескаешься! — крикнула она. — Та печь не годилась для обжига глины!
Король-голем сделал выпад. Ангва отскочила и услышала, как его кулак глухо врезался в связку свечей.
— Ты ломаешься! Тебя обжигали в обычной хлебной печи! Ты — НЕДОПЕЧЕННАЯ буханка хлеба!
Ангва вытащила из ножен меч. Обычно она не прибегала к помощи оружия, поскольку давным-давно открыла для себя простую истину: широкая душевная улыбка решает большинство проблем.
Рука с легкостью отколола половину меча.
Ангва в ужасе воззрилась на обломок клинка. Однако это не помешало ей, перекатившись вбок, увернуться от следующего удара.
Она снова вскочила на ноги — и поскользнулась на свече, однако успела метнуться в сторону до того, как голем обрушил свою огромную ступню на место, где она только что лежала.
— Ты куда подевался? — крикнула она.
— Не могла бы ты подвести его чуть ближе к двери? — ответил голос откуда-то из темноты сверху.
Моркоу выполз из-под хлипкой конструкции, которая поддерживала конвейер.
— МОРКОУ!
— Я почти готов…
Король-голем схватил ее за ногу. Она яростно пнула второй ногой и угодила ему прямо в колено.
Которое, к ее превеликому удивлению, громко захрустело и почти переломилось. Помешал этому все тот же свет, который удерживал на месте обломки глины. Что бы с ним ни делали, этот голем будет переть вперед, даже превратившись в облако пыли.
— Отлично! — выкрикнул Моркоу и спрыгнул со стрелы подъемника.
Он приземлился прямо на спину королю-голему, обхватил одной рукой могучую шею истукана и принялся колотить его по макушке рукоятью меча. Голем закрутился на месте, пытаясь дотянуться до врага и швырнуть его о стену.
— Надо вытащить слова! — прокричал Моркоу, уворачиваясь от огромных лап голема. — Это единственный… способ!
Король-голем нагнулся и бросился головой вперед в стену из ящиков, которые, разлетевшись в щепки, просыпались на пол дождем из свечей. Моркоу схватил голема за уши и изо всех сил попытался повернуть.
— У тебя… есть… право… на… законника… — донеслось до Ангвы пыхтение Моркоу.
— Моркоу! Да забудь ты об этих чертовых правах!
— У тебя… есть… право…
— Переходи сразу ко второй стадии!
Из разбитой двери донесся какой-то шум, и в цех вбежал Ваймс с обнаженным мечом в руке.
— О боги… Сержант Детрит!
Детрит немедленно возник за его спиной:
— Я здесь, сэр!
— Влепи-ка ему в башку из своего арбалета, будь так любезен!
— Как прикажите, сэр, но…
— В башку голему, сержант! А не Моркоу! Капитан, убирайся оттуда!
— Никак не получается отвернуть ему голову, сэр!
— Как только ты его отпустишь, мы попробуем другой способ. Думаю, шесть футов холодной стали промеж глаз — очень весомый аргумент.
Моркоу сгруппировался на плечах голема, выждал удобный момент и спрыгнул.
Приземлился он несколько неудачно — прямо на рассыпавшуюся связку свечей. Нога его подвернулась, и он, кувыркаясь, покатился по полу, пока не остановился, врезавшись в неподвижную массу, которая некогда была Дорфлом.
— Эй, господин, я тута! — окликнул Детрит.
Король-голем повернулся.
Поскольку все случилось очень быстро, деталей происшедшего Ваймс не уловил. Он лишь ощутил резкое движение воздуха, после чего раздалось гулкое «дзынннь» отрикошетившей стрелы, после чего она с глухим стуком вонзилась в дверной косяк за его спиной.
А голем уже склонился над Моркоу, который тщетно пытался отползти в сторону.
Голем занес кулак и…
Ваймс даже не видел, как шевельнулся Дорфл, но неожиданно он схватил короля-голема за руку.
В глазах Дорфла горели маленькие сверхновые искорки.
— Тсссссс!
Удивленный король-голем отпрянул, а Дорфл тем временем вскарабкался на культи, оставшиеся от ног, и в свою очередь занес кулак.
Время остановилось. Во всей вселенной единственным движущимся объектом был кулак Дорфла.
И летел он подобно планете, подобно некой массе, остановить которую невозможно.
В этот самый миг выражение лица короля-голема изменилось. Перед тем как на него опустился кулак, он вдруг улыбнулся.
А потом голова его взорвалась. Ваймс очень четко запомнил эту сцену: как медленно-медленно разлетаются во все стороны осколки глины. И слова. …Десятки, сотни мелких клочков бумаги взлетели к потолку и, кружась в воздухе, посыпались вниз.
Ноги короля-голема подогнулись, и он величественно, степенно рухнул на пол. Красный свет потух, трещины расширились, а потом… осталась лишь груда осколков.
Дорфл свалился прямо на нее.
Ангва и Ваймс одновременно бросились к Моркоу.
— Он воскрес! — воскликнул Моркоу, вскакивая. — Этот голем собирался убить меня, а Дорфл воскрес! Но ведь король-голем вытащил из его головы шхему! А голем без слов — мертвый голем!
— Насколько я понял, они слишком многое попытались в него вложить, — сказал Ваймс.
Он подобрал с пола несколько клочков.
…СОЗДАЙ МИР И СПРАВЕДЛИВОСТЬ ДЛЯ ВСЕХ…
…МУДРО ПРАВЬ НАМИ…
…НАУЧИ НАС СВОБОДЕ…
…ВЕДИ НАС К…
«Бедняги», — подумал он.
— Пойдем домой. Надо обработать твою руку… — произнесла Ангва.
— Да послушай же! — крикнул Моркоу. — Он ведь живой!
Ваймс встал на колени рядом с Дорфлом. Расколотый глиняный череп был пуст, как выеденное яйцо. И все же в глазах у голема горело по маленькому лучику.
— Усссссс, — прошипел Дорфл так тихо, что Ваймс даже не понял: померещилось ему это или нет.
Голем поцарапал рукой по полу.
— Он пытается что-то написать.
Ваймс вытащил свой блокнот, подсунул под руку Дорфла и мягко вложил в его пальцы карандаш. Голем принялся выводить буквы — немного корявые, но достаточно разборчивые. В итоге получилось шесть слов.
Потом Дорфл остановился. Карандаш выпал из его пальцев. Свет в глазах голема опять потух.
— Боги милосердные, — выдохнула Ангва. — Значит, эти слова, что вкладывались им в головы… Дело было вовсе не в них?
— Мы можем его починить, — хрипло проговорил Моркоу. — В городе есть неплохие гончары.
Ваймс, не отрываясь, смотрел на слова, написанные големом, после чего перевел взгляд на останки Дорфла.
— Господин Ваймс? — окликнул Моркоу.
— Действуй, — сказал Ваймс.
Моркоу моргнул.
— И быстрее! — рявкнул Ваймс. — Возьми себе в помощь Детрита!
