Антон Твердов - Нет жизни никакой
Себастиан и Изя присели на скамейку.
— Какая тишина вокруг… — умиротворенно произнес Изя, чиркая спичкой о штанину. — На, друг, прикури…
Себастиан прикурил палочку пыха, сделал первую затяжку — и вдруг, закашлявшись, выронил палочку.
— Себастиан! — заорал он, вскочив с лавочки.
— Ты чего? — встревожился Изя. — Чего случилось-то?
— Себастиан! Себастиан!!!
— Где? Не вижу?
Изя обеспокоенно завертел головой и внезапно увидел то, что так напугало его товарища. Из-за угла пятиэтажного дома, рядом с которым присели отдохнуть ифриты, медленно выползала процессия, состоящая из тройки вороных коней, запряженных в огромные сани. Взмыленные кони с великим трудом тащили скрежещущие полозьями сани, а впереди, ссутилившись, задом пятился сморщенный гномик с корзинкой. Гномик доставал из корзинки лепестки роз и рассыпал их перед тройкой. Изя только сейчас заметил дорожку из лепестков, тянущуюся вдоль всего дома и поворачивающую за дом. В санях гордо восседал потрепанного вида полуцутик, в одной руке держащий дымящуюся палочку пыха, а в другой — большую бутыль «бухла». Отхлебнув из бутыли, полуцутик воскликнул:
— А ну-ка еще раз!
— Славься, славься наш отец, полуцутик-молодец! — хрипло отозвался гномик. — Славься, славься наш отец, полуцутик-молодец! Славься, славься…
— Сла-а-а-авься! — измученно проржали кони.
— Себастиан? — удивился Себастиан.
— Не знаю, что это такое, — пожал плечами Изя. — Сейчас спросим. Эй! — окликнул он полуцутика. — Что это такое тут творится?
— А, представители власти! — дирижируя гномику палочкой пыха, весело закричал полуцутик. — Привет! Как вы в такую глушь забрались?
— Выполняем ответственное задание, — строго проговорил Изя. — Хотелось бы в общих чертах понять — что здесь происходит.
— А ничего особенного, — ответил полуцутик. — «Бухла» хотите?
— Себастиан! — радостно согласился Себастиан, а Изя для вида нахмурился и спросил:
— Взятку предлагаете, гражданин полуцутик?
— Да какая взятка… Тпру!
Тройка остановилась. Ноги коней заметно дрожали.
— Можете сесть отдохнуть, — милостиво разрешил полуцутик коням.
Кони тяжело грохнулись на задницы. Гномик сразу улегся на усыпанную лепестками роз дорожку.
Полуцутик бодро соскочил с саней, подошел к ифритам и протянул бутыль Изе, видимо, интуитивно выявив в нем главного.
— Такое дело, гражданин начальник, — заговорил полуцутик, обращаясь к Изе. — Эти вот сволочи — четверо покойников — посмели меня поработить и долгое время бессовестно пользоваться моими исключительными способностями. Теперь они строго наказаны за неуважение. Я ведь все правильно сделал? Все по закону?
— Хм… — все еще хмурясь, промычал Изя. — Вообще-то все, конечно, правильно… Но ведь преступников надо властям сдавать, а не заниматься самосудом.
— Да я хотел сдать! — воскликнул полуцутик, движением пальцев сотворив связку палочек пыха. — Я хотел сдать этих гадов… Возьмите пых, пожалуйста, это вам… Я хотел сдать, но потом подумал, что у загробной милиции и так хлопот хватает, а тут я еще со своими проблемами притащусь… Вы ведь не из-за меня в эту глушь прибыли?
— Нет, — ответил Изя, рассовывая по карманам своих шароваров пых, — а вы, полуцутик, знаете ведь законы Загробных Миров?
— А как же! — сказал полуцутик и прижал пухлые ручки к груди.
— А если знаете, то должны помнить закон сто пятнадцатый пункт двадцать первый — дача взятки должностному лицу при исполнении…
Полуцутик молниеносно сотворил еще две бутыли «бухла».
— …дача взятки должностному лицу при исполнении перестает считаться взяткой, если размером превосходит все мыслимые пределы, — закончил Изя.
Полуцутик поскучнел.
— У меня энергии на сотворение не особенно много осталось. Я всю энергию потратил на то, чтобы этих козлов заколдовать…
— А параграф двести тридцать пятый шестьсот восьмого закона Загробных Миров гласит…
— Сколько еще нужно?
— Две такие бутыли и две связки пыха, — быстро проговорил Изя.
Полуцутик несколько раз подряд щелкнул пальцами.
— То-то, — довольно проговорил Изя, расфасовывая добычу по карманам — своим и Себастиана. — Можете быть свободны, гражданин полуцутик.
Полуцутик неловко поклонился и побежал обратно к саням. Взмахнув крыльями, взлетел на них и хлестнул поводьями коней.
— А ну давай, залетные! Пошли!
Несчастные кони кое-как поднялись на ноги и снова потащили сани по дорожке. Гномик со стоном подобрал свою корзинку и продолжил свой путь, пятясь, хромая и стеная полным муки голосом:
— Славься, славься наш отец, полуцутик-молодец! Славься, славься наш отец, полуцутик-молодец! Славься, славься…
— Славься… — ржали кони.
Процессия, медленно проследовав мимо сидящих на лавочке ифритов, скрылась за домом.
— Вот, — сказал Изя, обращаясь к Себастиану. — Видел, как надо зарабатывать? Где ты еще добудешь столько пыха и «бухла»? Причем за бесплатно?
— Себастиан! — восхищенно проговорил Себастиан.
— Вот и я говорю, что нигде, — важно сказал Изя. — Законы надо знать, тогда и лавэ будет. Понял?
— Себастиан…
— Ага! — засуетился вдруг Изя. — Вот наш робот выходит. Прячь скорее добычу и ему ни слова о происшествии. Понял? А то еще делиться нас заставит. Он вон какой сильный, ему, пожалуй, не возразишь — дематериализует, на хрен, и все. Понял?
— Себастиан…
— Странноэ дэло, — проговорил робот Андроник, приближаясь к лавочке, — там в подвалэ явно располагалась какая-то подполная организация. Толко там никого нэт. Все перевернуто ввэрх дном. Бутыли пустыэ из-под «бухла» и всякая гадост. Клэтка разбитая и помет полуцутика вэздэ. Такое ощущэние, что в подвале дэржали пленного полуцутика. Хотя это нэвозможно — полуцутика нэльзя поработить. Ладно… Это к дэлу не относится… Слэдов прэступников также нэ обнаружэно…
— Как это? — расстроился Изя. — Мы потеряли след.
— Нэт, — ответил робот Андроник. — Нэ потэряли. Отсюда только одна дорога — в цэнтр колонии. Прэступники точно пошли туда.
— Ну да, — недоверчиво проговорил Изя. — А если они на периферии скрываются?
Робот Андроник усмехнулся.
— А чудовищ помнишь? Они прэступники, а не самоубийцы. Они в цивилизованную часть колонии пошли.
— И мы за ними! — воскликнул Изя и хотел вскочить с лавочки, но так как он был перегружен только что полученными взятками, не вскочил, а тяжело поднялся. — Идем! — повторил он.
— Себастиан! — поддержал Себастиан товарища и штаны, которые падали от того, что в карманах лежало четыре бутыли «бухла».
Робот Андроник молча кивнул и зашагал вперед — туда, где клубился серый туман периферии Пятого Загробного Мира.
Как того и следовало ожидать, ифриты и робот довольно быстро и без приключений добрались до контрольно-пропускного пункта центра Колонии X. Пройти через КПП для них тоже особого труда не составило, потому что Себастиан и Изя предъявили дежурному полуцутику К-ка-а служебные удостоверения, а робот Андроник— могучий металлический кулак.
— Проходите, — кивнул К-ка-а. — Только я собаку сторожевую сейчас на цепь посажу…
— Какая же это собака? — удивился Изя. — Это человеческий покойник.
— Я не покойник! — заплакал, лязгая цепью, сидящий на корточках худощавый хлыщ в перепачканном белом костюме. — Я передовик психоделического фронта и ветеран наркотических иллюзий! Я не покойник, я генеральный продюсер и оригинальный человек.
— Фу! — строго прикрикнул на хлыща К-ка-а. — Сидеть! Команды «голос» не было. Неотесанный еще домашний питомец, — пояснил дежурный полуцутик ифритам. — Мне его только недавно подарили. Одни хорошие товарищи.
— Я не домашний питомец! — взвыл хлыщ. — Я представитель прогрессивной прослойки общества! У меня у самого домашний питомец есть. Королевский карликовый пудель. Зовут — Коитус… Уважаемые галлюцинации! — взмолился хлыщ, поднявшись на ноги и снова пав на колени. — Дорогие галлюцинации! — заломил он руки, поочередно обращаясь к каждому из присутствующих. — Прекрасная рогатая галлюцинация, прекрасная усатая здоровенная галлюцинация, прекрасные двухголовые галлюцинации, отправьте меня, пожалуйста, домой! Я больше никогда-никогда не буду глотать таблетки и курить траву. Я даже пиво пить не буду… Ну пожалуйста…
— Фу! — снова прикрикнул на него К-ка-а. — Сидеть! Неотесанный, — повторил дежурный полуцутик, — но поддается тренировке.
Хлыщ горько рыдал, закрыв лицо руками.
— Н-да, — проговорил Изя, когда троица миновала КПП. — Как плохо, оказывается, быть человеческим покойником.
— Себастиан?
— Да потому что хлопотно, — пояснил свою мысль Изя. — Того и гляди превратят в коней, гномиков… А то и на цепь посадят…
— Себастиан, — вздохнул Себастиан, как обычно, соглашаясь со своим взводным.
