Я все умею лучше! Бытовые будни королевского гарнизона (СИ) - Брэйн Даниэль

— Всего вам доброго, батюшке привет, — ляпнула напоследок я, и физиономии у всех вытянулись. Сказанула что-то не то, явно же, но слово не воробей. Потом я подняла баульчик и коробку, обошла карету и покашляла возле усатого мужика.

— Вон туда, лейтенант! — очнулся мужик, вручил мне предписание — очень неудобно было его брать, руки-то заняты! — и указал куда-то, где, по моим расчетам, то ли заканчивался, то ли начинался шланг. Но шланг был увлечен процессом, стена казалась бесконечной, и меня подмывало спросить, как, собственно, выглядит воинская часть… или куда меня привезли. Но вдруг выставлю себя не в том свете: а как-то нехорошо было терять лицо, не успев появиться на месте службы. Странное дело, но я как-то быстро свыклась с мыслью, что у меня эта самая служба есть.

Шланг похрустывал где-то на стене, падали мелкие камешки, под моими ногами шуршала трава. Настоящая, зеленая, а если ее сорвать и размять, то следы были. Это я остановилась специально, заодно и оглянулась — карета уже разворачивалась, усатый мужик достал трубку и закурил. А мне казалось, он на посту… Или это вроде — солдат спит, а служба идет?

Я переложила вещи так, чтобы было удобнее нести: коробку под мышку, баул через плечо, предписание в карман. Потом посмотрела наверх — не хотелось бы, чтобы мне на голову что-то прилетело или кто-то. Ага, вот и голова шланга, вполне различимая, ну или задница… точнее, хвост, кто его знает. Но, скорее всего, он все-таки ест нужным концом… узкая, заостренная башка, зубов не видно, но камешки летят, и, судя по всему, шланг менять камни на мясцо не собирается… Кто тут еще мог водиться, я постаралась не думать и печально пошла вдоль стены.

Печально — потому что если это не постоперационные видения, то мне предстоят очень веселые семь лет в этой глуши. Что это глушь, было ясно и из бумаги, которую я нашла, и из предписания — приграничный гарнизон же — и из того, что я наблюдала. Разруха, запустение, кто-то верещит в ближайших кустах — хорошо бы от испуга, а не от голода, потому что здесь может быть как в Австралии: все, что движется, хочет тебя убить. Дорожка под ногами была некогда выложена камнем, теперь же это были поровну камни и коричневая глина. Две стены тянулись и тянулись вроде параллельно, но тропа вела меня чуть в левую сторону. Это как, уровни защиты что ли, внешняя стена и внутренняя?

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Я увидела поросший травой колодец — широкий, раза в два больше, чем я привыкла, с горизонтальной деревянной крышей. На камне рядом сидела лягушка размером с нормальную такую кастрюльку литров на пять с ярко-красным клювом, который вот так сразу предупреждал, что ближе подходить не надо. Вода водой, а такое клевало могло запросто пробить человеку ногу или отхватить кусок мяса. Живности здесь вообще было немало. Промчались какие-то птички, но не клином, а ровными рядами. Откуда-то истошно запиликало-засвистало. Так-то вроде трелями самцы самочек привлекают, но если и здесь так, то, кажется, у кого-то последний шанс на это самое. Потом я чуть не наступила на змею, обругавшую меня на парселтанге… А стена все не кончалась, и я прокляла эту историческую достопримечательность. Метров через триста прокляла еще раз и тогда наконец увидела вход.

Точнее, пролом в стене. Такой след мог бы остаться от танка, вон камни до сих пор валялись рядом. Возле пролома никого не было, а тропка явно была хоженая. Подивившись этому обстоятельству, я шагнула в проем, ожидая окриков или выстрелов, но — ничего. С другой стороны, подумала я, что есть этот проем, что нет, а куда здесь бегать в самоволку? Глухомань же вокруг. Потом решила, что этот гарнизон — отличный пример для скверных учеников. Плохие оценки — так себе будущее. Но — и над этим стоило, конечно, подумать: кто родители Аннет, если она ехала к месту службы в собственном экипаже с охраной и дедком, в комфорте и с кучей барахла, зная, что это все ей взять не разрешат, и главное — почему караульный такому обозу не удивился?

Если родители богаты, то как она попала в военный колледж? Вроде бы у богатых девушек немного другое предназначение… Или мне не стоило примерять свои знания к тому, что меня окружало? А если влиятельны — то как они позволили дочери гробить молодость черт знает где? Но какой бы мир ни был, должна быть какая-то забота о будущем дитяти! Но, может, Аннет была далеко не любимицей? Тогда возникает дальнейший вопрос: откуда дедулька и экипаж? Но была еще такая вещь как репутация… Сам черт ногу сломит.

От стены я прошла метров сто и не увидела никаких признаков присутствия людей. Руины, трава, иногда следы деятельности — вывернутые комья земли, свежевыкопанные траншеи и другие странные знаки, но равно как человек мог накопать, так и шланг какой-нибудь землеедный. Или — у них тут что, на экскаваторах гонки проводят? Неразумной живности тоже не встретилось, что не радовать не могло, так-то я не была готова к встрече с незнакомыми тварями. Но когда я миновала развалившуюся башенку с выцветшим триста лет назад флагом, перед моими глазами открылась потрясающая панорама.

Наверное, когда-то здесь был огромный пограничный замок, невысокий, но широкий, но теперь это было все, что от него осталось. Замок функционировал и сейчас: где-то вился дымок, тянуло едой. Присмотревшись, я увидела небольшое стадо лошадей с крыльями — чуть в стороне были конюшни. И люди показались: впереди бежал низенький кругленький мужичок, а за ним неохотно маршировали человек двадцать. Душераздирающее зрелище, подумала я, смахивает на корявый строй желающих немедленно похмелиться. Не то чтобы я была знатоком строевой подготовки, но, может, им мешает трава и неровная поверхность?..

Гарнизон в глуши — картина маслом. Все было хуже, чем я ожидала. Но и лучше, потому что как посмотреть. Это все же жилые помещения, пусть и дышащие на ладан, а не палатки. Может быть, здесь есть канализация и водопровод. Хотя бы комнаты с кроватями. Все же условия как в хостеле для гастарбайтеров определенно лучше условий для туристов-походников. Находить плюсы в моем положении получалось неплохо.

Под редкими нелюбопытными взглядами я прошла до первой попавшейся двери. Возле нее, безразлично привалившись к стене, стоял молодой длинноногий парень и жевал стебелек. Вот он проявил ко мне интерес: не отрываясь, смотрел, пока я не подошла ближе и не сообразила, что надо же надеть эполеты, которые я нашла. А то пришла тут непонятно кто и непонятно к кому.

Зря я это сделала, решила я, потому что парня как подменили. Травинку он выплюнул, вытянулся, совсем как караульный возле стены со шлангом, отдал мне честь и заорал:

— Здравия желаю, госпожа лейтенант!

— Вещи возьми, — проговорила я, когда у меня перестало звенеть в ушах. И — мне надо кому-то должиться? — А где…

На месте парня я бы тоже на себя пялилась. Волосы грязные, наверное, еще и в ряске какой, одежда надета кривенько. Но эполеты сыграли свою роль. А что, каков гарнизон — таков и лейтенант!

— Кабинет господина маршала гарнизона на первом этаже справа!

Дверь, как мне показалось, заскрипела, но я из-за ора парня не разобрала, так это или нет. Нехватка офицеров, дисциплины или ума у господина маршала? Мне представился заспанный пожилой толстячок, которому всех забот — чтобы было что жрать личному составу и чтобы никто не жрал личный состав, потому что, хоть гарнизон и пограничный, положение дел тут довольно унылое и попытка пересечения границы должна приравниваться к визиту короля. Есть же тут король, раз колледж и гарнизон королевские? И король, возможно, тут бывает чаще, чем нарушители? Кому тут что нарушать? Сонное царство!

Коридор был темный, пустой, только откуда-то доносился до боли знакомый звук. Печатная машинка? Когда я проходила мимо одной из дверей, оттуда вырвался — из щели между дверью и полом — слабый язычок пламени и тут же погас. Я застыла: горим, не горим? Вода была, сейчас пожар, напоследок — медные трубы? Но дымом не пахло, и я решила, что мое подсознание начинает чудить. Итак, господин маршал. Будем надеяться, что мой затрапезный вид не вызовет у него желания отправить меня на гауптвахту. Хотя вряд ли здесь она нужна, эта гауптвахта — вон мимо молодчики пробегали: форма кое-как застегнута, животы висят, все весело друг с другом общаются. Дисциплина?..