Исин Нисио - Nekomonogatari(Black)
Получить контратаку от младшей сестры, затем прозвища от неё же, а под конец ещё и удар – должен сказать, это было весьма приятно. Но, поскольку я был под впечатлением, что мои особенности делают меня похожим на извращенца, с этой минуты я буду стараться игнорировать эмоции вроде той, от которой у меня колет в груди.
Не забывайте, что Арараги Коёми – это персонаж, изображающий извращенца, чтобы люди могли повеселиться.
– Непорочная дева… будто ученица средней школы вроде тебя имеет право об этом говорить.
– Среди тех, кто учится в средней школе, нет чистых дев!
Моя атака была отбита.
Возможно, это просто впечатление девушки, которая шла по консультациям, как по трубам, но если я загляну глубже, то в итоге могу прекратить доверять женщинам. Так что, зная своё место, я воздержался.
– Сидеть! – прокричала Цукихи. Мне.
Вокруг неё возникла аура важности, которую я хотел осквернить. Однако её сила заставила моё тело сесть само по себе. Насколько же рабская натура.
Однако что с ней?
Почему она злится?
Что её разъярило? Что её взбесило?
Цукихи, перед которой я сел, не стала садиться сама, а сложила руки и подняла подбородок, глядя на меня сверх вниз.
– Брат. Сперва я спрошу тебя, был ли ты серьёзен?
– Я серьёзен, я серьёзен, я всегда серьёзен.
– Следи за своим языком.
Я получил приказ.
От младшей сестры.
– Говори уважительно. И не расслабляйся.
– Да, госпожа. Будет исполнено.
Я подчинился.
В дальнейшем я буду опускать детали вроде той, что меня заставила сесть моя младшая сестра, посмотрела на меня сверху вниз, а затем отдала приказ, которому я подчинился и теперь должен использовать хонорифики.
Игнорируй, игнорируй.
– Объясни мне с самого начала, в чём дело, братов сын.
Братов сын.
В этом слове я чувствовал потенциал.
А вот и тринадцатая сестра из Sister Princess [12].
– Эм, ну, я не могу сказать конкретно, но…
Если я углублюсь в детали, моё право на неприкосновенность частной жизни будет нарушено.
Я не хочу передавать личную информацию младшей сестре.
– В любом случае, мы уже через многое прошли. Давай назовём цель Х-сан.
– Х-сан.
«Довольно конкретно», – говорит Цукихи.
Ну, это был только её инициал.
Естественно быть настолько конкретным.
– После того, как мы оказались в одном классе в начале этого месяца, я обнаружил, что думаю о Х-сан. И это не мои фантазии. Когда я в классе, то я смотрю на её место, стоит мне отвести глаза от доски. И не только в школе. Возвращаясь домой, я пытаюсь искать её. Читая книгу, купленную в магазине, я думаю о чём-то в духе «а, Х-сан могло бы понравиться это предложение». Когда я покупаю журналы любимой серии, то думаю «ах, если я куплю этот журнал, Х-сан меня возненавидит», и тихо возвращаю его на полку.
– Брат. Не надо откровений. Я не хочу выслушивать такие подробности.
«Вот так, я не хочу слушать истории о том, что мешает моему брату покупать порно-журналы», – сказала Цукихи.
Чёрт, я написал Х-сан канной, и слова перепутались.
Кстати, «этти» – это первая буква слова «хентай» [13].
– Вот и всё, брат.
– Что всё?
– Это любовь.
Она заявила. Она заключила.
Она сделала это не с серьёзным видом, а с изумлённым, что придало ей огромную убедительность, но, как бы сказать, когда тебе что-то вот так говорят, тебе хочется поспорить.
А я был настоящим спорщиком.
– Откуда ты знаешь? Ты можешь испытывать те же чувства к тому, кого ненавидишь. Если я оставлю это чувство в покое, возможно, я привыкну к нему.
– Нет. Точнее да, но ты не… как бы это сказать.
Цукихи, сложив руки, задумалась и наклонила голову.
– Я много чего хочу сказать, но не знаю как.
– Что? Да тебе же и думать не надо для такого.
Она в положении сороконожки, которую спросили, как она ходит. Как можно догадаться по имени, это существо, у которого сорок ног. Когда его спросили, в каком порядке оно двигает ногами, оно не смогло ответить.
Ужасно.
Из-за моего глупого вопроса, Цукихи больше не сможет наслаждаться романами. Возможно, ей придётся делиться проблемами со мной.
…
Ну, я почувствовал, что в конце всё будет хорошо.
– Вот почему я сказала, что это несложный вопрос.
«Это примитивный вопрос», – сказала Цукихи.
– И у сороконожки не сорок ног.
– Ч-что?! Что ты говоришь, как это у сороконожки не сорок ног?!
Конечно, даже мне это известно, но я хотел попробовать забавную реакцию – неправдоподобно преувеличенное удивление по отношению к банальной мелочи. Однако попал под ледяной взгляд Цукихи и осел.
Что это за Фризер-сама?
– Кстати говоря, если бы Фризер и Вегета слились, разве не стали бы они элитным воином, Фритер-самой?
– Фризер и Вегета абсолютно разные, так что они не могут слиться.
Не сдавшись, я снова бросился вперёд, но реакция сестры была неожиданно спокойной. Вдобавок, она читала Dragon Ball.
– Это не связано с сороконожками. Больше похоже на обучение дошкольников умножению.
– Умножению? Что за чушь, ты говоришь, это так просто?
– Да. Пожалуйста, представь, что я сестра, которой не повезло иметь старшего брата. И этот брат не умеет умножать.
– …
Героическое зрелище.
Худшее, что только может случиться с младшей сестрой.
Какая жалость.
– А, но мне кажется, я тебя понял. Понимаешь, м-м, как там звали изобретателя лампочки? Не Томас Танковый Движок…
– Томас Эдисон.
– Да, он самый.
– А почему сначала ты вспомнил Томас, а не Эдисон, брат?
– Прости. Я очень хорошо познакомился с этим человеком, так что случайно назвал его первым именем.
– Но при этом ты назвал его Танковым Движком.
– Ну, ты понимаешь, Томас, – настаивал я. Я был настойчив в шутках. – Когда он учился в начальной школе, он спросил своего учителя: «Почему 1+1 равняется 2?», вопрос основы основ. Не об умножении, а о сложении. Он не мог понять, почему его учили так, как учили, так что он продолжал спрашивать, пока не понял.
– О, но ты говоришь так, будто между тобой и Эдисоном существует какое-то взаимопонимание, что на самом деле совсем не так, – покачала головой Цукихи. – Во всём мире, во всех эпохи, мно-о-о-огие дети спрашивали своих учителей «почему 1+1 равняется 2», но вот Король Изобретателей Томас Эдисон – всего один.
– Э?
Вот так умирают мечты и амбиции.
Вот же брюзга.
Не стой на пути вундеркиндов, которые могут стать новыми Эдисонами.
– Но даже сам Эдисон говорил в детстве: «Я стану Королём Изобретений».
– Если в то время он уже говорил это, значит, он ещё и машину времени изобрёл.
«Короче говоря, это простая вещь, которую сложно объяснить», – Цукихи вернулась к теме разговора.
– Ну, раз ты по-своему серьёзен, я не могу смотреть на тебя сверху вниз или смеяться над тобой, но позволь озвучить собственные мысли. Я думаю, что если ты задаёшься вопросом, нравится ли тебе человек или нет, это уже значит, что она тебе нравится.
– Правда, что ли?
– Если бы ты её ненавидел, ты бы не задумался об этом.
– Не то чтобы я и задумывался.
Я запутался.
Я страдаю.
Как будто я в тумане, который не рассеивается.
Я как будто пьян.
Я никогда не знал своего сердца, поэтому не могу дождаться, когда жизнь поймёт мои чувства.
Однако.
Теперь я думаю, я ошибся.
Теперь я могу думать.
Поэтому в этот раз – я хочу по-настоящему познать их.
Моё сердце, мои чувства, то и это, я хочу по-настоящему познать их.
– Интересно. Мне никогда никто не нравился.
– Никогда?
– Ни разу.
Как и Цукихи чуть раньше, я гордо выпятил грудь:
– До этого момента я никогда не влюблялся.
…
…
Как бы сказать.
Когда я это произнес, слова показались ужасно фальшивыми.
Мне показалось, будто в моей выпяченной груди появилась большая дыра. Нет, возможно, это дыра Нараку [14], которая всегда там была.
Э?
Разве я такой персонаж?
Разве это не опасно?
Выпяченная грудь подавленно опустилась, и я наклонился. Ну, в любом случае, сидеть что с выпяченной, что с опущенной грудью вредно для позвоночника.
– Ночами школьных поездок, после того, как стихнет сражение на подушках и наступит время спать, если среди собравшихся на разговор о любви и будет парень, который скажет «сейчас у меня нет девушки, которая мне нравится» – это буду я.
– Мне почему-то кажется, что отсутствие у тебя друзей как-то с этим связано.
Не твоё дело.
Мы говорим не о дружбе, мы говорим о любви.
«Не умеет заводить друзей потому что не умеет любить», да что с головами нового поколения творится.
– А теперь позволь мне объясниться.
– Я не хочу слушать твои объяснения.
– Слушай!
– Не хочу!
– Это приказ братана!
– Ух… ну, если это приказ братана, ничего не поделаешь.
