Кир Булычев - Господа гуслярцы
Но человек устроен так, что полного счастья достичь не удается.
Спешила Ксения по тусклому проходу и делать нечего – начинала переживать, что сейчас делает проклятый изменщик. Пользуется ее отсутствием на этом свете. Гуляет по набережной с какой-нибудь приезжей русалкой. А как его поймаешь?
Как бы проделать в этих подземельях дырки, чтобы выглядывать, проверять мужа?
Нет, Минц подтвердил – физически нереально. И опасно – Вселенная может осерчать.
Может, телевизор поставить? Монитор, как в гастрономе, чтобы отбивные не воровали?
Не получится монитор. Нет связи между подземельями и поверхностью.
Ксения как бы смирилась, но все равно переживала. А когда приходила домой, то обнюхивала мужа, не пахнет ли от него чужой сучкой. И белье проверяла на нем – не надето ли наизнанку.
Как вы понимаете, положение изменилось к лучшему, но не принципиально.
«Пока останется любовь,
С ней рядом ревность угнездится!»
Так сказал японский поэт XII века.
С такими словами топала домой Ксения, несла сумку с рынка.
И тут совсем рядом услышала какой-то смутный звук, будто человеческий голос, чего, по уверению Минца, быть не могло.
Раньше бы, неделю назад, когда Ксения еще только перешла на подземное движение, она бы перепугалась, а теперь уже чувствовала себя в капиллярах Вселенной почти как дома, так что лишь заинтересовалась и стала двигаться на голос, что не сразу удалось – это ведь как по лабиринту путешествовать.
Но добралась до источника звука.
Нет, не крокодил и не привидение.
Существо неизвестного пола и национальности, даже неизвестно, с какой звездной системы, схожее с оранжевым пауком и в то же время напоминающее кенгуру, стояло на цыпочках в подземном сосуде и втыкало в потолок железную палку. С потолка капало и сыпались какие-то крошки.
– Вы что здесь делаете? – спросила Ксения, которая вовсе не испугалась.
Существо оторвалось от своей деятельности и ответило Ксении телепатическим путем:
– Не отвлекайте меня, чудовище!
– Это я – чудовище?
– А кто же еще?
И существо снова принялось долбить потолок.
– Ничего не получится, – сказала Ксения. – Мне Лев Христофорович сказал, что это виртуальный потолок, его, может, и не существует.
– Мне тоже говорили, – ответило существо. – Но я не могу больше терпеть.
– А что случилось? – спросила Ксения.
– Чует мое сердце, – ответило существо, похожее на кенгуриного паука или паучиного кенгуру, – что мой-то меня все равно обманывает. Пока я здесь передвигаюсь, он на свидания бегает.
– Ты – женщина? – спросила Ксения.
– Еще какая женщина! Даже мученица.
– А сюда как попала?
– Я так ревную, – сказала паучиная кенгуру, – что не могу ходить по районам, в которых мой мерзавец встречался со своими развратницами.
– Неужели?
Ксения посмотрела на существо и нетактично спросила:
– И что он, на тебя похожий?
– Он не похожий, он – мужчина.
– Но в принципе?
– В принципе все люди одинаково устроены – восемь конечностей, одна сумка на животе, шесть пар глаз – обыкновенно.
– Не продолжай, я поняла. Я даже думаю, что его любовницы тоже с восемью конечностями?
– Разумеется.
– Тогда беру свою мысль обратно.
– А какая у тебя была?
– А мысль была – кому такой урод нужен?
– Мне, в первую очередь, – сказала паучиная кенгуру. – Я потому и хотела дырку пробить, чтобы подсматривать.
– И далеко вы живете?
– В центре Вселенной, – сказала несчастная паучиная кенгуру. – На Земле. А ты чего здесь оказалась?
– По той же женской причине, – сказала Ксения. – О, как схожи судьбы жен в нашей Галактике!
Она вынула фотографию Удалова и показала ее женщине.
Та вежливо взглянула, но быстро возразила:
– Уж очень страшный урод.
– Морально – да, а физически он еще орел. Ты спешишь?
– Нет. Вот из химчистки шла.
– И я не спешу. Может, поднимемся ко мне, чайку попьем?
Ксения уже привыкла к новой знакомой. Уродство – вещь субъективная. Мы тоже кому-то не нравимся. Была бы душа благородная.
Паучиная кенгуру согласилась.
Но стоило им сделать три шага, как навстречу выползла из-за угла червячина длиной четыре метра. Она волокла за собой контейнер с лягушатами.
При виде Ксении и паучиной кенгуру она зашипела. Но несчастных женщин она не испугала. Они уже поднакопили жизненный опыт.
– Простите, – спросила Ксения, – вы, случайно, не несчастная жена одного развратника?
Червячина громко зарыдала и произнесла:
– Он икру черт знает с кем оплодотворяет. Я этого не вынесу!
А паучиная кенгуру тихо сказала:
– Велика Вселенная, а нашей сестре везде плохо.
И женщины пошли пить чай втроем. Им было о чем поговорить.
ИНСТРУМЕНТ ДЛЯ ВУНДЕРКИНДА
Я никогда не ставлю подзаголовка – «фантастический рассказ».
Дело читателя решать, фантастичен ли рассказ или только притворяется. Но сейчас я сделал это совершенно сознательно. Потому что в рассказе, в сущности, нет ничего фантастического, кроме поведения героев.
Не исключено, что изобретение, кажущееся маловероятным, на самом деле уже выпускается в серии фабрикой в Осаке или Тайпее. Не говоря уж о планете Марс.
Виновата была, как всегда, Ксения Удалова.
Ей хотелось, чтобы ее внук Максимка воспитывался как аристократ. Но так как денег послать его в Оксфорд у нее не было, она принялась осуществлять аристократизм в пределах Великого Гусляра.
Как-то у Удаловых ночевал один пришелец, которого Корнелий Иванович подобрал в лесу в прискорбном состоянии, почти без чувств от голода и страха перед дикими животными.
Особенно его испугал заяц, который прыгал.
Пришелец спрятался под большой подосиновик и там постепенно умирал.
К счастью, Корнелий пошел в то утро по грибы и срезал именно тот подосиновик.
Когда пришелец увидел, как в ничтожном расстоянии от его головы сверкнул громадный нож, он окончательно потерял сознание.
Удалов перевернул гриб и понял, что он уже червивый.
Он размахнулся, чтобы выбросить его, и тогда заметил, что рядом с пеньком грибной ноги лежит без чувств инопланетный пришелец ростом десять сантиметров, похожий на стройного очаровательного розовенького слоника с мохнатыми ушками и хвостиком таким закрученным, что любой поросенок умер бы от зависти.
– Этого еще не хватало, – вздохнул Удалов. – Теперь, считай, вернусь без грибов. Нельзя же оставлять в лесу брата по разуму, которого любой заяц обидеть может.
Удалов положил беспомощного пришельца в корзину, накрыл свежими листьями, чтобы не дуло, и, чертыхаясь, понес домой.
Дома Ксения тоже сначала поворчала немного – ну что за манеры! Ни дня без пришельца!
Но потом пригляделась к несчастному созданию и занялась его обустройством.
Когда дня через три пришелец пришел окончательно в себя и обжился в доме Удаловых, он признался, что прилетел на Землю по ошибке. Собрался на планету Симля в системе Большого Страуса, а компьютер, который работал в Справочной всего вторую неделю, загнал его на дикую Землю, где даже зайцы представляют опасность для материализатора второго класса.
Когда же подошел срок расставаться, гость спросил Ксению, которую почитал вождем стаи Удаловых, что бы ей подарить.
Ксения попросила сроку до завтрашнего дня.
Она страдала комплексом той самой старухи.
Если получала лужу, просила озеро, если давали озеро, требовала море, а вместе с морем требовала и золотую рыбку, чтобы ее поджарить на оливковом масле.
Это свойство характера часто заводило Ксению в дебри житейских неувязок. Зачастую приходилось выкручиваться с помощью соседа, профессора Минца.
Пока все в доме, включая пришельца, спали, Ксения сидела на кухне, хлестала кружками чай и думала, как бы не продешевить. Ведь хотя пришельцев в Гусляре бывает немало, редко кто живет в доме и готов за это платить по межпланетному тарифу.
Притом Ксению нельзя назвать слепой эгоисткой. Она всегда о ком-то заботится.
Утром она спросила Тишу – так любовно звали в доме пришельца, настоящего имени которого Удаловым не удалось произнести:
– А ты только мелкие вещи можешь дарить или размер не играет роли?
– Ах, милая Ксения, – сказал Тиша. – Разве размер играет роли для истинных чувств?
Он сидел на теплых мягких коленях Ксении, а она почесывала его под хоботком.
– Тогда сообрази мне инструмент, – попросила Ксения. – Для внучонка Максимки.
– Интересно, – ответил пришелец. – Инструмент для какая цель, не правда ли? Молоток?
– Не дури мне голову, – огрызнулась Ксения. – Я тебе сейчас покажу молоток!
Она шлепнула пришельца, тот свалился на пол, немного ушибся, но не обиделся, так как решил, что сам виноват.
– Ответь на некоторый вопрос, да? – произнес пришелец. – Для чего есть инструмент твой глупый ребенок-внук?
