Пирс Энтони - Ксанф. Замок Ругна
Дор расспрашивал Милли, и она рассказывала разные истории. Ведь Милли была молода, когда строился замок Ругна. Ее рассказы освещали прошлое более последовательно, чем движущиеся картинки, но и более избирательно. Сражения, смертельные опасности, бурная любовь ее не привлекали. Простые радости, тихое семейное счастье – вот о чем обожала рассказывать Милли. Честно говоря, Дор слушал и скучал.
И еще – Милли никогда не рассказывала, что случилось с ней после того, как она покинула родную деревню за частоколом. Ни о жизни, ни о любви, ни как стала привидением. А как она познакомилась с Джонатаном? И здесь туман. Хотя вообще-то ясно: женщина, прожившая восемь веков в заброшенном замке, рада познакомиться с кем угодно.
– А мне, проведи я восемьсот лет среди призраков, зомби тоже показался бы красавчиком? – спросил самого себя Дор. И сразу отрицательно замотал головой.
Он бы хотел знать больше, но у Милли допытываться бесполезно.
А почему бы не расспросить... сам гобелен?
– Объясни, в чем смысл изображенного на тебе.
– Объяснить невозможно, – ответил гобелен. – На мне изображена сама жизнь, во всех ее тонкостях и подробностях, и не мне, глупому холсту, растолковывать ее смысл.
Гобелен был и полным таинственной мудрости полем разворачивающихся событий, и он же, когда его расспрашивали о смысле этих событий, превращался в обыкновенный кусок холста, мало в чем способный разобраться. Он мог рассказать о мухе, присевшей на его поверхность час назад, но ничего не знал о волшебнике, создавшем его самого восемь веков назад.
Дор смотрел на гобелен и чувствовал, как возрождается в нем прежний интерес к истории. Эпоха Четвертой волны – славное время! Мир, в котором на каждом шагу приключение! А нынче все так скучно.
Явилась гигантских размеров лягушка.
– Ко-ко-роль просит тебя явиться, Доук, – квакнула лягушка. Новое творение королевы! Наверное, Ирис хотела показать, что ее фантазия неиссякаема.
– Спасибо за приглашение, зеленкина сестрица, – уколол Гранди. Он знал, что бывают случаи, когда можно оскорблять совершенно безнаказанно. – Уже подзакусила мушкой?
Лягушка гневно надулась, но и только. Прыгнуть она не могла – королева не любила, когда видимости разоблачали себя.
– Как здоровье мамочки? – беспечно продолжал Гранди, с трудом скрывая язвительность. – Эти ее ужасные красные бородавки...
Лягушка так и взорвалась.
– Ну будет тебе, будет, – проворчал Гранди, разгоняя дым. – Я завел обыкновенную светскую беседу, милая лягушенция.
Дор прилагал прямо-таки нечеловеческие усилия, чтобы не расхохотаться. Ведь королева могла наблюдать за происходящим – в виде комара или тому подобного.
Королевская библиотека также находилась наверху, через несколько дверей от гостиной. Короля всегда можно было там отыскать, если он не занимался другими делами. А иногда он сидел в библиотеке, но в то же время занимался делами где-то в другом месте. Фокус не подлежал огласке, но Дор сумел узнать это у мебели и сильно гордился собой. Так вот, когда королю необходимо было решить какой-нибудь не очень важный вопрос с второстепенными лицами, королева попросту создавала видимость Трента, а настоящий король в это время свободно занимался более важными делами. Но Дора король не обманывал никогда.
Мальчик пошел в библиотеку. Мимо него по мрачному залу пролетел какой-то призрак. В замке Ругна обитало полдюжины призраков. Милли была одним из них. Только она вернулась к жизни, остальные по-прежнему витали вокруг родных мест. Дор относился к этим существам с симпатией. Они никому не вредили, отличались робким нравом и всего боялись. У каждого из них была своя история, но, подобно Милли, призраки мало что могли рассказать.
Дор постучал в дверь.
– Войди, мой мальчик, – послышался голос. Ирис не всегда докладывала заранее, но Трент не ошибался никогда.
Дор вошел в комнату и вдруг смутился.
– Я... если ты не слишком занят... – пробормотал он.
– Конечно же, я занят, Дор, – ответил король с улыбкой. – Но и у тебя важное дело.
«А важное ли оно?» – вдруг мысленно усомнился Дор. Сам король сидел перед ним – седеющий, степенный, летами годящийся ему в деды, но все еще красивый. Одежда на нем была просторная, удобная, хотя и несколько потертая. За гардеробом Трента следила сама королева – она создавала богатые наряды для торжественных случаев, так что в настоящих король и не нуждался. Всем своим видом король показывал, что гость может вести себя свободно, что ему нечего бояться.
– Если ты... если ты занят, я зайду в другое время, – опять прошептал Дор.
– Если ты уйдешь, – нахмурился король, – мне снова придется заняться этими скучными документами, а я уже изрядно устал.
Муха прожужжала мимо королевского носа. Трент рассеянно превратил ее в мухомор, выросший из щели в столе.
– Давай, волшебник, побеседуем немного, – предложил король. – Какое у тебя дело?
– Встретили мы тут одну лягушку, большую... – начал было Гранди, но королевский взгляд замкнул ему рот.
– Прежнее, – сказал Дор. Если сам король настроен поговорить, глупо не воспользоваться такой возможностью.
– Сырный коттедж все еще болтает?
– Еще как! Грубости говорит, – ответил Дор. «А я несу глупости», – тут же подумал он.
– Ты подружился с огром Хрупом? – Ну откуда король все знает?
– Я помог ему найти сына, Загремела.
– Моя дочь Айрин плохо к тебе относится.
– Не очень хорошо, – проговорил Дор и пожалел, что не остался дома. – Но Айрин... – Тут он обнаружил, что не может сказать ничего путного. Сказать, что она хорошенькая? Но Трент и сам знает. Талант у нее не очень сильный. – Айрин... – повторил он беспомощно.
– Еще совсем ребенок. Подчас даже взрослые женщины ведут себя необъяснимо. Бывает, и дня не прошло, а перед тобой уже совсем другой человек.
– Это верно! – рассмеялся Гранди. – А Дор влюбился в Милли-дух!
– Замолчи! – крикнул Дор, покраснев от смущения.
– Исключительная женщина, – заметил король, словно не расслышав окрика. – Восемь столетий призрачной жизни неожиданно оборвались возвращением к жизни настоящей. Наделенная необычайным, но смущающим талантом, Милли не могла служить здесь, в замке, но с радостью занялась ведением хозяйства в сырном коттедже и твоим воспитанием. Но теперь, становясь взрослым, ты должен готовиться к новым обязанностям.
– А что это за новые обязанности? – спросил Дор, все еще смущенный выходкой голема.
– После меня ты станешь королем Ксанфа. Моя дочь Айрин тебе не соперница; она не может занять трон, потому что лишена надлежащего таланта. В том случае, если король умрет или исчезнет, Айрин может стать королевой, но только на время, пока не отыщется новый сильный волшебник. Если завтра король Трент сойдет со сцены, его место займет король Дор. Лучше тебе подготовиться заранее.
– Но я не могу... я не... – пробормотал мальчик, ошеломленный словами короля.
– У тебя есть талант, Дор. Только ты еще не умеешь им пользоваться. Я просто обязан дать тебе возможность обрести опыт.
Дор хотел что-то сказать, но король опередил его:
– Чтобы победить врага, волшебнику не обязательно призывать на помощь огра. Иногда требуется жестокость, которой тебе еще предстоит научиться.
Дор из красного сделался малиновым. Но король упрекнул вполне заслуженно: стыдно ему, волшебнику, пасовать перед какими-то ничтожными мальчишками...
– Тебе нужна цель, Дор. Тебе необходимо пройти путь, полный опасностей. Завершив его, ты обретешь опыт, необходимый будущему правителю страны.
Неожиданный поворот! Похоже, король заранее все обдумал и ждал прихода мальчика – не для обычной вежливой беседы, а чтобы объявить свою волю.
– Может, и нужно, – неуверенно произнес Дор.
Нужно ли? Еще бы!
– Ты хорошо относишься к Милли, – сказал король. – Но она гораздо старше тебя, и у нее большая жизненная драма.
– Джонатан! Она влюблена в этого зомби! – возмущенно выкрикнул Дор.
– Вернуть Джонатана к жизни – о большем Милли и не мечтает. Не отправиться ли тебе на поиски волшебного эликсира? Джонатан опять станет живым и здоровым, и, может быть, тогда ты поймешь, что она не зря его любила столько веков.
Дор хотел возразить, но передумал. Если остальные узнают о его нежных чувствах к Милли, поднимется такой ураган насмешек, по сравнению с которым язвительность Гранди покажется детским лепетом. Ему двенадцать, а ей восемьсот! И лучшее средство пресечь насмешки – добыть желаемое, эликсир для оживления Джонатана.
– Как же найти этот эликсир?
– Не знаю, – развел руками король. – Но есть у нас один знаток.
В Ксанфе только один человек знал ответы на все вопросы – добрый волшебник Хамфри. Но характер у старика препротивный, и за каждый ответ он требовал плату – год службы. Поэтому просить у него совета шли только самые решительные и стойкие.
