Юлия Васильева - Управлять дворцом не просто
Когда с окон сняли тяжелую ткань, оказалось, что окна не мылись столько же, сколько не стирались портьеры. У слуг во главе с дворецким, получивших распоряжение вымыть в зале окна, лица вытянулись хуже чем у прачек. Но за что их надо похвалить: никто не сказал ни слова поперек, хоть мысленно меня костерил каждый, понимая, что придется спешно приобретать навыки промышленного альпинизма. Почувствовав свою безнаказанность, я также приказала снять все три гигантские хрустальные люстры с потолка и протереть их. Снизу, конечно, грязи на них не заметно, но сдается мне, что когда-нибудь, заросшие паутиной, они вспыхнут от одной из свечей и подпалят весь дворец. Так что не будем надеяться на «авось» и, пока есть достойный предлог, повысим пожаробезопасность дворца.
Результатом всех моих усилий стал возглас сэра Мэлори, впервые вошедшего в обновленную залу:
— Леди Николетта, вы расширили окна и купили новые шторы?!!
Я не стала его разубеждать. Чистота порой творит чудеса не хуже ремонта.
— Прекрасно-прекрасно, так стало намного светлее! Зал кажется даже шире.
Стены я точно не трогала.
— А где трон для невесты? — продолжал сэр Мэлори, нисколько не беспокоясь, что из его реплик уже начинает получаться монолог.
В этот момент как раз прибыл трон — его втащили три лакея, обливавшихся потом. Я им не завидовала: трон этот был преподнесен королеве Ижинке мастерами железного дела. Мастера эти, похоже, довольно отдаленно себе представляли, как должно выглядеть королевское сиденье, а потому приделали ему вместо подлокотников двух клыкастых монстров, которые довольно живописно, но не слишком дружелюбно щерили пасти. Впрочем, беда заключалась не в этом, а в том, что мастера железного дела не были бы мастерами железного дела, если бы не сделали трон из железа. Приходилось мириться и с этим фактом, потому что другого трона не было, а любое кресло во дворце, даже самое парадное, смотрелось убогой табуреткой рядом с королевским.
Лакеи с мрачными лицами людей, готовых в этот момент на убийство, дотащили железное чудо до положенного места и, не спрашивая разрешения, сели (или скорее уж рухнули) на ступени, ведущие к тронному возвышению.
Мы с сэром Мэлори обошли новоприбывший трон со всех сторон. Я засунула палец в дырку на обивке — для моли, как известно, нет ничего святого. Впрочем, как и для времени тоже — ткань вокруг дыры тут же начала расползаться от ветхости. Придется в срочном порядке вызвать реставратора.
— Ну, это же поправимо, — оптимистично сказал сэр Мэлори. — Сейчас сюда пожалует его величество, чтобы в последний раз обсудить церемонию. Леди Николетта, вы не могли бы попросить посторонних удалиться.
Церемониймейстер тактично указал глазами на развалившихся на ступенях лакеев и на горничных, суетящихся около канделябров в дальнем конце зала.
Едва я попыталась закрыть двери за только что выдворенными слугами, как в щель между уже смыкавшимися створками просунула голову с густой челкой княжна Стасья.
— Ты слышала? У нас уже объявили — вой стоит, закачаешься!
Дело в том, что на «тайном» совете, о котором стало известно половине дворца, было решено, что сообщить имя избранницы короля гостям следует заранее, во избежание некрасивых сцен на самой церемонии. Недобрым, но по возможности деликатным вестником назначили сваху. Видимо, деликатность не служила таким уж большим утешением.
— И все же мы молодцы, да? — с детской непосредственностью спросила Стасья.
— Не уверена, — протянула я. В последнее время ситуация почему-то все больше и больше не давала мне покоя.
— Да ладно. — Девушка, неверно истолковав мою фразу, просунула между створками еще и руку и ободряюще похлопала меня по плечу. — Ты тоже внесла свою лепту в общее дело, пусть небольшую, но очень важную.
— Кхм-кхм, — раздался голос где-то за спиной княжны.
Неугомонная обернулась, пискнула что-то неразборчивое и скрылась из дверей, будто ее ветром сдуло, открыв мне отличный вид на короля, стоявшего в коридоре. Взгляд у монарха был рассерженный, даже сказала бы жестокий.
— Ваше величество. — Я распахнула створки двери и поклонилась. Как же ненавижу подобные моменты!
Король прошел мимо меня в зал, не удостоив ни словом. Я закрыла двери, всем нутром ощущая, что грядет недоброе.
— Сэр Мэлори, давайте проведем небольшую репетицию, чтобы я ничего не перепутал на церемонии, — сухо сказал Ратмир II.
— Ну что вы, ваше величество конечно же ничего не перепутает, — тут же принялся подбадривать своего правителя добряк, но король поднял руку, и церемониймейстер с одного этого жеста уловил монаршее настроение и тут же перешел на деловой тон: — Гости, как всегда, выстроятся с двух сторон от прохода. Вы с принцессой войдете в зал после торжественного объявления.
— Хорошо, давайте начнем с самого начала. — Король вернулся к двери и предложил мне свой локоть. — Леди Николетта, вашу руку.
— Ваше величество, может, мне стоит позвать принцессу Агнесс? — немного растерялась я.
— Прошу вас, не усложняйте мне жизнь. — Он все еще ждал, а сбитый с толку, как и я, сэр Мэлори помахал мне рукой, чтобы не задерживала короля.
Чувствуя себя очень неуютно и виновато, встала слева от его величества и положила руку на его согнутый локоть. Ратмир II даже не пошевелился.
— Его величество Ратмир Второй, король Грелады! — торжественно провозгласил сэр Мэлори.
Король величественно пошел вперед. Я поплелась следом. Обычно при таком королевском проходе придворные с обеих сторон склоняются в глубоких поклонах и реверансах. Легко было представить опущенные головы, обманчиво или нет подобострастные лица, стыдливо прикрытые рукой декольте, блеск драгоценных камней и дорогих тканей.
— Леди Николетта, держите спину прямее, вы сбиваете его величество, — прошептал церемониймейстер.
Я выпрямилась, но лучше от этого не стало. Не было в моей жизни ни одного торжественного выхода, когда я оказалась бы центром всеобщего внимания. Наконец мы преодолели несколько ступеней, ведущих к тронному возвышению, и повернулись лицом к залу. Пространство с этой точки казалось огромным и бесконечным. Никогда не могла себе представить, каково это — смотреть отсюда на всех придворных. Видно ли, чем занят каждый в отдельности? Или лица и люди расплываются в одну бесконечную человеческую массу?
— Ваше величество, вы должны будете взять принцессу за руку, да-да, примерно как в танцевальном па, и представить свою невесту подданным. Старайтесь придерживаться традиционного формального языка.
— Подданные королевства Грелада, — громко начал король, и его голос разнесся по всему залу, — сегодня мы счастливы представить вам свою невесту и будущую королеву — леди Николетту!
Я едва не упала с возвышения. О чем он говорит?
— Ваше величество, простите, но вы путаете, — заметил сэр Мэлори.
Король впервые улыбнулся:
— Успокойтесь, сэр Мэлори, я путаю специально, на церемонии все будет сказано в соответствии с протоколом. Продолжайте.
— Теперь вы должны будете надеть кольцо на палец принцессе в знак помолвки, ваше величество.
— В присутствии свидетелей мы вручаем невесте кольцо, — с этими словами Ратмир II снял со своего мизинца перстень с рубином, — чтобы оно стало залогом данного нами обещания.
Король взял мою левую руку и надел перстень на безымянный палец.
По коже пробежали мурашки, я, невольно нахмурившись, посмотрела на короля, пытаясь понять, что же все-таки происходит. Так называемая репетиция была более чем странной. Сложно было избавиться от чувства, что мной недовольны, что меня в чем-то упрекают.
— А теперь необходимо закончить речь короля как-нибудь эффектно, ваше величество. — Сэр Мэлори смотрел на нас снизу вверх очень удовлетворенным взглядом. — И потом вы можете сесть, чтобы присутствующие принесли вам должные поздравления.
— Да здравствует Грелада! — крикнул король.
И я уже видела: сотни гостей вторят ему в ответ, как это всегда бывало.
— Этого достаточно, надеюсь? — Ратмир II иронично улыбнулся.
— Да, ваше величество, кратко и патриотично, — ответил церемониймейстер.
Король кивнул и сел на трон. Я осталась стоять.
— Садитесь, леди Николетта. Когда вам еще представится шанс посидеть на королевском троне?
— Ваше величество, думаю, это будет неучтиво с моей стороны, — я попыталась отказаться, жалобно посмотрев на сэра Мэлори. Но толстяк отводил глаза.
— Садитесь, черт побери! — В мертвой тишине зала этот крик прозвучал, словно удар набата.
Я села на трон, словно ноги у меня подкосились. Было жестко и неудобно. Прошло несколько секунд, прежде чем отважилась поднять глаза на Ратмира II. Король глядел куда-то вдаль с истовым сосредоточением и, казалось, вовсе перестал замечать все происходящее вокруг. Костяшки пальцев, сжимавших подлокотники трона, побелели от напряжения.
