Галина Черная - Возвращение оборотней
– Я согласилась на встречу, только увидев у него на пальце перстень со знаком ордена Скрывающих Лицо, – наверное, уже в десятый раз охотно повторила я.
– Т-кая вн-матильн-сть т-бе обычно не свой-ой-ствинна!
Кот намеренно не вмешивался, но слушал нас чутко, судя по подрагивающим ушкам. И пристальный издевательский взгляд, который он переводил с мужа на меня, вызывал желание взять его за шкирку и выбросить в воду. Благо до берега плыть всего метра два, ему было бы полезно, даже лучше, чем купание в росе на кладбище у Цветочного человека.
– Кажется, дьявол ревности окончательно завладел твоей душой, ну образно говоря. – Я пожалела, что невольно напомнила ему о больном вопросе, упомянув про душу. Но тут меня осенила догадка: может, он такой из-за той куртизанки? Теперь все понятно, пьян, полон раскаянья и ищет себе оправдание.
Гондольеры, гондольеры,
В вас стреляют Робеспьеры,
Посылая прямо в борт кусок свинца! -
не унимался старательный дядька с веслом. Уверена, что мотив он где-то своровал, а текст, конечно, был народный…
– Ох, замолчит он когда-нибудь?
– Эт-то ты об мне?!!
– Не о тебе, о гондольере! Просто неудобно ему прямо сказать, но с его слухом петь можно только у церкви… А ты что вечером делал с этой мымрой? – Я решила, что настала моя очередь требовать объяснений.
– Н-н п-нимаю, о ком ты, я н-н с кем п-п к-н-лам не к-тался.
– Как будто я вас не видела. – Я тоже встала в полный рост и уперла руки в бока. – С этой крашеной девицей в красных (тьфу, куплю такие же!) чулках…
– С Камиллой, – состроив невинную мордочку, тут же подсказал Профессор.
– Я хотела сказать – с куртизанкой, но раз и имя ее известно, получается, вы ее обсуждали?! И ты по-прежнему даже не понимаешь, о ком я? Ну давай колись, скажи, как она тебе?!
Алекс сердито посмотрел на предательского кота, но для меня Пушистик снова стал другом, зря я хотела швырнуть его за борт.
– Я… м-мы… пр-сто раз-з-з-говаривли, она придста-ви-лась, аг-нт 013 был рядом, и ник-ик-ого мы не обсужд-ли.
– Ну как же, как же, а зачем ты тогда с ней ушел? – сладким голосом пропела я.
Командор насупился в глубоких размышлениях.
– А пщему т-бя самой н-н было целых три ч-са?! Для тво, че ты узнала, льбому агенту п-надоб-лось бы пять минут м-ксимум!!!
– А почему же тогда об этом ордене никто из вас не смог ничего узнать? Если бы я действительно все-все-все узнала о Маске, у тебя тогда были бы хоть какие-то основания подозревать меня. Именно тот факт, что он больше ничего не сказал, косвенно подтверждает, что я не была уступчива!
– Ах-хы-х, зн-чит, че-то такое у вас н-клевы-вы-валсь!
Мы здорово раскричались, уже и не замечая, что лодочник давно не поет, с тревогой глядя на нас и на гондолу – я так жестикулировала, что она начала заваливаться набок.
– Синьоры, осторожно, вы перевернете мою лодку!
– Да провались она пропадом! – весело поддержал нас зараженный общим безумством агент 013, размахивая мушкетерской шляпой. Ну и результат не заставил себя долго ждать…
Прислушавшись к мнению большинства, гондола опрокинулась, и мы полетели в воду. Я, завопив, шмякнулась в волны спиной, Алекс успел вывернуться и выпрыгнуть, но с другой стороны лодки.
– Полундра, кот за бортом! – орал Профессор, бултыхаясь по-собачьи.
И только гондольер отнесся к произошедшему с философским спокойствием.
– Повезло, что мы не в открытом море, – ровно сказал он, плывя к причалу.
Пока командор с вцепившимся ему в плечи котом подплывал ко мне и, поймав зубами за рукав, отбуксировал к набережной, я благодарно молчала, а когда мы вылезли, мокрые и приутихшие, крепко его обняла:
– Ты мой спаситель! Прости меня, ладно?
– Нет… в смысле ладно!
– Ах ладно?!!
– Да. То есть нет! Прости, я дурак.
– Это ты, пожалуйста, меня прости.
– Я погорячился, я не должен был.
– Ты еще и выпил потом.
– Правда?! Обычно я не…
– Эй, голубки, – не выдержав, взорвался мокрый как мышь кот, – совесть есть, а?! Пошли домой, там продолжите ваши «муси-пуси», я же простужусь, а чихающий суперагент – зрелище душераздирающее… Мне срочно нужно принять горячую ванну, натереть лапы горчицей и снять наконец эти дурацкие сапоги!
Расплатившись с искупавшимся по нашей милости гондольером, весь оставшийся путь до гостиницы мы проделали пешком. Хорошо, что она была уже близко, а то в феврале разгуливать в мокрой одежде, хоть это и Южная Италия, не очень-то приятно.
– Переоденемся, и за работу! На отдых времени нет, вечером бал у дожа, а до этого нам нужно постараться выяснить как можно больше по делу. Я уже знаю, куда мы пойдем сначала, – сказал Алекс решительно, когда мы, хлюпая и оставляя за собой лужи, влетели в наш номер. – Даю всем полчаса, чтобы привести себя в порядок!
Я скинула мокрое платье, умылась в другой комнате, быстро переоделась в сухое и вышла к ребятам, уверенная, что они давно уже готовы и рвутся в бой. Оба моих агента, едва ли не в обнимку, дрыхли на кровати. Я фыркнула, свернулась калачиком в кресле и тоже почти мгновенно уснула. А что еще прикажете делать?
…Разбудил меня тихий разговор, – видимо, напарники обсуждали, что им следует предпринимать дальше, мне же хотелось еще поспать, и я снова попыталась заснуть.
– Давай рассуждать логически: где можно искать Смерть, где ее обитель? – спрашивал командор.
– Следуя элементарной логике – на кладбище.
– Именно! Вот туда-то я и предлагаю пойти в первую очередь, других зацепок у нас больше нет.
Что-то часто в последнее время нам приходится посещать кладбища… Нет-нет, я сплю, хр-хр… уф.
– Их здесь наверняка несколько, – засомневался Профессор. – У монашек должно быть свое, в еврейском гетто другое и так далее по списку.
Раздалось шуршание, – видимо, Алекс развернул карту.
– Нет, кладбище одно.
– Ну хоть монашки там есть? – с надеждой спросил кот.
– Не знаю, а тебе зачем?
– Их строгие одеяния напоминают мне Древний Египет с моей бесценной и несравненной…
– Короче, кладбище здесь находится на острове Сан-Микеле! Алину не будить?
– Вэк! – мгновенно вскочила я. – Идем вместе!
Не буду тратить ваше время на описание нашего передвижения по сказочным улицам и каналам города. Скажу лишь, что через час мы были на месте. Пройдя через готическую арку, мы вышли к часовне Николая Чудотворца.
– Кажется, это православная часть венецианского кладбища, которую еще называют русской, – привычным экскурсоводческим тоном оповестил наш пушистый дока.
– Странно, я думала, Русское кладбище появилось здесь позже.
– Действительно, в это время его быть не могло, – поддержал мой муж.
– Неужели мы опять выпали из реального мира?
И как бы в подтверждение этих слов сзади раздался знакомый голос:
– Я же говорил, что мы скоро встретимся! Знаю, вы все впервые в Венеции и уже побывали на карнавале. Вам повезло – в этом году карнавал куда ярче, чем в прошлом, так много цветов!
– Мы думали, вы живете не здесь… – ошарашенно прошептала я.
– А вы не узнаёте это место? – улыбнулся Цветочный человек.
Мы присмотрелись: трудно поверить, но хоть кладбище было определенно другое, одна могила выглядела знакомой. Те же листья, цветы, та же полускрытая вьюнками плита…
– На открытии праздника было столько народу и такая давка! С меня половина цветов облетела, пока я пробрался к собору, где проходила литургия в честь нынешнего карнавала. Мне нравится слушать пение хористов, да и церковь так красиво убрали белыми розами. Я себе позаимствовал несколько. – Он доверчиво показал на свою новую левую ладонь с короткими и толстыми пальцами-бутонами.
Интересно, а внутренности у него тоже цветочные? И если да, то есть ли логическая взаимосвязь, почему именно этот цветок, а не другой является печенкой, сердцем, легкими, мозжечком… И может ли он произвольно менять их по своему настроению?
– Того, кто укажет вам путь к Маске, вы встретите сегодня на балу.
– Это Казанова? – слишком поспешно поинтересовалась я.
Алекс сдвинул брови.
– Не произноси это имя, я никогда не воспользуюсь его помощью! – заявил он.
– Как мы узнаем того, о ком вы говорите? – Я быстренько перевела стрелку, делая вид, что им может быть и не «венецианский любовник».
– Я сказал все, что мог, друзья мои, – беззаботно пожал растительными плечами наш разноцветный собеседник.
– Маловато будет, – привычно пробурчал Профессор.
– Мне пора, я не хочу пропустить выступление труппы комедии дель арте на площади Рима, – сказал Цветочный человек, подмигнув мне круглым лютиковым глазом.
Конечно же я не смогла устоять:
– Пойдемте все вместе, мне тоже интересно увидеть представление! Я даже обещаю не тащить вас в итальянскую оперу, хотя что может быть прекраснее…
После этих слов командор, который терпеть не может оперу, поспешно согласился, хотя в начале моей фразы сдвинул брови, явно собираясь возразить, что мы здесь по делу. Но моя совесть была безмятежна, он сам спокойно отлынивает от работы, когда ему очень надо, уж поверьте…
