Александр Рудазов - Шестирукий резидент
– Вряд ли, - скептически осмотрел не слишком-то широкую башню я.
Это оказалась Башня Крови. И у меня сразу испортилось настроение - тутошние обитатели мне особенно несимпатичны. Нет, я понимаю, что в Лэнге вообще нет (ну, почти) ничего симпатичного, но все же есть некоторая разница между людоедами, просто убивающими и пожирающими детей Адама, и теми, кто оставляет их в живых, постоянно отсасывая все новые и новые порции крови. По-моему, это еще хуже.
Да, вы правильно догадались, в Башне Крови живут вампиры.
Нет, не обычные вампиры, столь часто встречающиеся в других мирах. Эти твари называются Злыднями, и это нечто среднее между демоном и вампиром. Они человекообразны, но очень тощие, с удлиненными конечностями, длинными крючковатыми когтями и зубами-иглами, выпирающими изо рта, как у глубоководной рыбы. Нижняя часть лица увеличенная, а пасть просто огромная. Если приглядеться, можно заметить на зубах канальцы, через которые они всасывают кровь. У Злыдней необычная расцветка - черные и белые разводы, хаотично перемежающиеся на коже. Этакие арлекины.
Здесь, в Лэнге, они занимают ту же экологическую нишу, что и их сородичи в других мирах - трутни и паразиты. Вампиры - поразительно распространенные существа. Почти везде, где есть люди или кто-то им родственный, обязательно найдутся и они - мерзкие, подлые, гнусные твари, нападающие исподтишка, чаще всего во сне. Насколько мне известно, ни в одном из миров не существует страны или хотя бы города, населенного исключительно или хотя бы преимущественно вампирами - чем они, спрашиваются, будут в таком городе питаться? Нет, они всегда селятся где-то поблизости от ходячих бурдюков с кровью…
– Мастер Лаларту, какая честь для нас, скромных слуг великого Азаг-Тота! - воскликнул здешний хозяин, лично спустившийся поприветствовать гостя. - Если бы я не был так огромен и неуклюж, лично омыл бы вам ноги! Позвольте, за меня это сделает моя дочь - поверьте, она просто мечтает об этом!
– Мечтаю! - подтвердила молоденькая вампирша, похотливо взирая на меня.
В принципе, для Злыдня она ничего, даже миленькая… если не смотреть на зубы. Но одного взгляда на папашу достаточно, чтобы все подобные мысли отшибло напрочь. Очень уж он… неаппетитный. В его присутствии я бы даже есть не решился - вырвет.
Вообще-то, формально Злыдни находятся под рукой Акхкхару. Но он редко покидает Трок, и его мало волнуют административные заботы. Так что он давным-давно передоверил их своим детям - Гелалу и Лилит. Однако Гелал пошел в папашу, шляется по всему Лэнгу и совершенно неспособен на что-либо полезное. Лилит же в Лэнге и вовсе отсутствует - когда Мардук Двуглавый Топор запечатывал этот мир, она находилась вне его. И, как и Саккакх, благополучно избежала тюрьмы, в которой застряли остальные их родичи. А поскольку она, в отличие от Саккакха, не могла помочь родине ничем особенным, ее особо и не разыскивали.
В результате всего этого колонией Злыдней руководит некто Слизень. Он какой-то там родственник Гелала - троюродный племянник жены, если не ошибаюсь. С делами справляется недурно, но внешность… Слизень невероятно, чудовищно толст. Сам он не ходит уже много лет - его таскают на носилках четыре огромных раба-полудемона. Обычные люди не справились бы - в этом создании тонны полторы, не меньше. Я никогда в жизни не видел его ног - они постоянно скрыты под слоями дорогого шелка, укутывающего его с головы до ног, и жира, лежащего складками, как у гиппопотама. Не уверен даже, что они там еще остались - может, давным-давно атрофировались?
– Почему вы так долго не навещали нас, мастер? - спросил Слизень, пока его дочь и в самом деле мыла мне ноги. Впрочем, им это действительно требуется - обуви я не ношу, дороги Лэнга не отличаются чистотой, а при отсутствии крыльев поневоле приходится ходить пешком. - Мы рады видеть вас в любое время, в любой эондр! Посмотрите на небо - луны благоприятны, они так и зовут вас посетить дом, где вам всегда рады!
Врет, старая сволочь. Нагло брешет - ни черта он мне не рад. Даже наоборот - изо всех сил намекает, чтобы я побыстрее сказал, зачем приперся, сделал это и убрался восвояси. Чего еще ждать от вампира?
– Мастер Слизень, что у вас находится на восьмом этаже? - сразу взял быка за рога я.
– Ничего, просто кладовка, - быстро ответил главный Злыдень.
Так быстро и таким невинным голосом, что я сразу понял - снова врет.
– Угу. Кладовка, значит… - задумчиво высвободил ногу я. Дочь Слизня покрывала ее страстными поцелуями. Лучшие традиции Лэнга - корчить из себя половую тряпку перед высшим, максимально унижать и мучить низшего. Мне такие традиции не нравятся.
К тому же мне неприятно, когда ступни (да и любую другую часть тела) целует кто-то, у кого зубы еще длиннее и острее моих.
Злыдни упорно не желали допустить меня в указанное помещение. Но прямо возражать не осмеливались - Слизень по рангу стоит намного ниже любого архидемона. Это у свинтусов в соседней башне имеется надежное прикрытие с тыла - могучий дегенерат Пазузу. А у этих кто? Акхкхару? Вот уж кто точно не взволнуется, убей я хоть всех его слуг…
А когда я все-таки пробился сквозь эту кисельную вежливость, стеной закрывшую проход на восьмой этаж, то мгновенно понял, почему меня не хотели туда пускать. Это действительно оказалась всего лишь кладовка.
Продуктовая.
Вопрос на засыпку - что хранится в холодильнике у вампира? Правильно, банки с чем-то, подозрительно похожим на томатный сок. А у вампира-гурмана, который предпочитает свежатинку? То, что я увидел здесь - живые люди. Несколько десятков молодых рабов, привязанных к стенам. В нескольких местах на коже виднеются трубки с затычками, присоединенные прямо к венам. Чтоб, понимаешь, зубки лишний раз не утруждать…
– Вот суки! - невольно прохрипел я, оглядываясь на Слизня. Тот от испуга даже выпустил изо рта трубку кальяна, который обычно курит.
– Не желаете ли перекусить, мастер Лаларту? - с тщательно скрываемой ненавистью спросил он.
Теперь я вспомнил. Год назад я (точнее, тогда это был еще не я, а «папа») заскакивал к ним в гости и заходил в эту самую кладовку. И перекусил на дорожку - выел всем рабам мозги. Лаларту очень любил человечьи мозги. Конечно, после этого «живые консервы» стали непригодными к употреблению, и их пришлось менять. А Злыдни - твари небогатые…
– Всем выйти и закрыть дверь снаружи, - приказал я, поднимая за шкирки дочь Слизня и еще двоих Злыдней. А тремя остальными руками - пихая в спину самого Слизня.
Полудемоны послушно вынесли носилки с жирдяем, тщетно колотящим их по макушкам. Я, не доверяя этим вампирам, подпер дверь каменным идолом (у маскимов уперли, что ли?) и посмотрел на равнодушно глядящих в пустоту рабов. Может, прирезать их, чтобы не мучались?
– А смысл? - спросил Рабан. - Они просто купят новых и будут доить их. Эти вроде уже притерпелись…
Вот сволочь! Ненавижу, когда он давит меня логикой! Логика версус эмоции…
– Патрон, а версус - это что такое?
– «Против» по-английски, - перевел я, протискиваясь в окно. - И тут тоже узенькое…
– Патрон, а чего это ты по-английски думать начал?
– Да пошел ты…
Я прицепился к стене всеми когтями и оценил расстояние. Да, тут даже не тридцать метров, а все тридцать пять… И разбега никакого не предвидится? Перепрыгну? Не перепрыгну? Неохота опять падать… Тут, правда, не жесткий асфальт, а сравнительно мягкий снегопепл, но все равно неохота.
– Раскачаемся… - пробормотал я, сворачивая хвост пружиной и прижимая его к стене. - Толчковый рычаг готов?
– Чего? - спросил Рабан.
И я прыгнул.
Оттолкнулся всеми восемью конечностями и хвостом, расправил в полете рваные крылья на манер дельтаплана, сложил руки тройками, создав нечто вроде дополнительной опоры, и вытянул голову как можно дальше, чтобы основной удар пришелся на головное лезвие-таран.
– Джеронимо-о-о-о-о-о!!! - разнесся по округе вопль несущегося вперед яцхена.
Надеюсь, никто не обратил на это внимания. В конце концов, Лэнг то и дело оглашают дикие крики, звериное рычание, сдавленные хрипы, тоскливый вой, болезненные стоны, вздрагивающие рыдания и грязные ругательства. Так что еще один дурацкий возглас ничего особенно не добавит. Если бы мы были поближе к Кадафу, его бы вообще никто не услышал - из-за постоянного воя На-Хага там плохая слышимость. Может, именно поэтому в Ониксовом Замке звуконепроницаемые стены?
– До чего узко… - ворчал я, с трудом пропихивая в щель голову. - Может, расширить немного?
– Заметно будет.
– Да уж… Блин, совершенно не пролезаю…
– Ты, патрон, говори о чем-нибудь, так легче будет.
– О чем?
– Да хоть стишок какой-нибудь прочитай.
– Ум-м-м… Кисонька-мурысонька, где была? - вспомнил любимую считалку детства я.
– На мельнице! - поддержал игру Рабан, тут же выудивший нужные слова из моей памяти.
