Дневник восьмиклассника (СИ) - Ра Юрий
Дома меня ждали. И не с пустыми руками:
— Мишка, танцуй!
— Чего, письмо пришло?
— Ха! Чтоб я такие письма каждый день получал! — Лицо отца светилось радостью и гордостью. Это чего такое у него произошло в жизни?
— Не письмо, а лучше? Телеграмма?
— Опять мимо! Перевод тебе пришел из «Комсомольской правды»! Пока почта не закрылась, иди получать. Хочешь, я с тобой схожу.
— Хочу. Только там документ нужен, удостоверяющий личность.
— Комсомольский билет возьми. Там и фото твоё есть.
— Точняк! Я тогда раздеваться не буду?
— Не раздевайся. Мать! Мы на почту, скоро будем!
— Давайте быстрее, а то остынет всё! — Раздалось из кухни. И тоже весёлым голосом. Они так деньгам радуются или за меня рады? Вообще-то да, повод для радости неплохой — сто семьдесят рубликов на дороге не валяются. А если где-то валяются, то меня на той дороге нет. И родители тоже по ней не пошли.
— Здравствуйте, вот! — Сую в окошко на почте квиток извещения о переводе и комсомольский билет, замирая от волнения. А ну как скажут, что док у мент не канает? Ждать два года, пока паспорт выдадут?
— Явился не запылился. Люсь, потеряшка объявился! Чего так долго шёл, деньги лишние?
— В смысле? Как только извещение пришло, я как штык.
— Да? А прошлый перевод кто будет получать, товарищ корреспондент? Или надо было его возвращать отправителю?
— Прошлый? Не было от вас никаких квитанций.
— Не было. Все говорят «не было». Может, на самом деле этот обалдуй не всё разносит? Ладно, я фамилию твою помню, заметная фамилия. А по другим как быть. Стой, сейчас тот перевод подниму. — Женщина куда-то ушла, а потом достаточно быстро вернулась. — «Моделист-конструктор», «Комсомольская правда», тебя прямо засыпали гонорарами. Юнкор что ли? Или настоящий внешкор?
— Да пока так, серединка на половинку.
— Ага. Стой, это не за ту статью про нашу школу? Ты написал?
— Я.
— Ну тогда всё понятно. С тебя автограф. Вот тут ставь подпись, и вот тут тоже расписывайся, писатель. Триста двадцать рупчиков и двадцать одна копейка. Не боишься?
— Я батю с собой взял.
— Молодец! Пересчитывай и освобождай окошко.
Это просто бомба! Такие деньжищи, влитые в семейную экономику… Алё! Мы так не договаривались! Не всё разом в семейную экономику, да⁈ мне часть на жизнь! Блин, не надо было с отцом идти. Так бы второй перевод зажал. Грехи мои тяжкие…
— Михаил, на твоём юном лице все твои мысли и эмоции читаются как лозунг вон на том плакате.
— В смысле?
— Переживаешь, что меня с собой взял?
— Да я что… Я просто не ожидал. Внезапно как-то всё получилось.
— Где вас такому учат, сын?
— Ты про что? — Я не успевал следить за поворотами отцовской мысли.
— Ты мне сейчас вроде ответил, а по сути ничего не сказал. Вывернулся, что называется. Не бзди, сын!
— Не бзжу. Не бдзжу. Тьфу!
— Давай мы маме про второй перевод ничего говорить не будем. Уговор: если она спросит, то мы ей всё честно расскажем. А если про два перевода разговора не будет… Мы же не выскочки.
— Это из «Чука и Гека»!
— Молодец, в классике разбираешься. Я ж понимаю, как нужны в твоём возрасте карманные деньги и возможности, которые они дают. С этой своей девушкой встречаешься?
— Да. Ирка Долгополова. Из нашего класса.
— Тоже из млекопитающих? — Хорошее настроение отца не смог испортить даже второй денежный перевод. — Ты, главное, поаккуратнее общайся.
— Понял, пап. Пестики-тычинки, ранние связи, нежелательные беременности, венерические заболевания. Если хочешь, можешь провести лекцию.
— Но уже опоздал?
— Точно! — Теоретически подкован полностью, допущен до практического вождения.
— Ха-ха-ха! Молодчага! Главное, с места третью не втыкай. Аккуратно трогайся. Маме доложу, что половое воспитание с тобой провёл. Угу?
Народ, а жизнь-то налаживается! Идем с отцом, хохмим, дома обед ждет праздничный по поводу моего первого гонорара… Надо с Евсюком вопрос дожать, название для школьной группы придумать. Определиться наконец со школой. Если в семье отношения устаканятся совсем, то может и нет смысла свинчивать после восьмого? А публикации можно набрать и в районных газетах. Если писать, писать много, звонко и по существу. Я не я буду, если не заставлю заметить своё перо редактора. Ну и отец поможет, не самый последний человек в городе. Не секретарь горкома, но и не инженер в «Сбытснабсельпром» каком-нибудь, знакомства кое-какие есть. А талантом и лохматой рукой можно добиться большего, нежели одним талантом. Кстати, по латыни «чезаре» означает лохматый. Сейчас латынь не в чести поэтому никто не замечает эту игру смыслов: лохматая рука — рука Цезаря.
Тонкий лёд хрустит под ногами, раннюю осеннюю темень прожигают фонари, ветер играет концами моего чемпионского шарфа, греют карман отложенные личные деньги. Что еще нужно человеку, чтоб добиться всего в этом мире?
По традиции… Да хрен там! Совершенно искреннее спасибо всем, кто верил в меня, кто не оставлял своим вниманием на протяжении всего времени, пока писалась эта книжка! Советы, мнения, замечания и придирки — всё, что не давало мне совсем уж лажать или посчитать, что тема неинтересна читателю. Продолжение? А надо? Не знаю… Обожаю многоточия в своих текстах, не экономлю на них. Короче говоря, если считаете, что надо продолжать — пишите в комментариях. Изначально книга задумывалась как нечто однотомное. И даже хотел убить героя в конце, чтоб не возникало соблазна. Рука дрогнула, не смог.
