Terry Pratchett - Санта-Хрякус (пер. С.Увбарх под ред. А.Жикаренцева)
– Вряд ли он явится сюда, – сказала она. – Он же не такой умный, как ты, господин Чайчай.
– Тчай-Тчай, – машинально поправил Чайчай. – Что ж, очень жаль.
– Но неужели ты думаешь, что все это сойдет тебе с рук?
– Вот те на! Ушам своим не верю! Вот уж не думал, что эту фразу действительно произносят вслух! – И он вдруг оказался совсем рядом. – Мне все это уже сошло. Санта-Хрякуса больше нет. И это только начало. Конечно, мы будем продолжать собирать зубы. Ведь возможности…
Послышался грохот, словно где-то далеко сошла с гор лавина. Это дремлющий Банджо вдруг очнулся, отчего его нижние склоны задрожали. Лежавшие на коленях огромные ладони начали сжиматься в кулаки.
– Что-что? – спросил он.
Чайчай замолчал и вроде бы даже удивился.
– О чем это ты?
– Ты сказал, что Санта-Хрякуса больше нет, – пояснил Банджо и встал, будто горный хребет, выдавливаемый столкнувшимися континентами.
Руки его висели на уровне коленей. Некоторое время Чайчай смотрел на него, а потом перевел взгляд на Среднего Дэйва.
– Он вообще знает, чем мы тут занимались? – поинтересовался он. – Ты ему что, ничего не объяснил?
Средний Дэйв пожал плечами.
– Санта-Хрякус должен быть, – сказал Банджо. – Без Санта-Хрякуса нельзя.
Сьюзен опустила взгляд. Серые пятна разрастались на белом мраморе. На одном таком пятне она стояла. Похожее пятно обосновалось под Банджо. А вокруг ног Чайчая, словно осы вокруг банки с вареньем, танцевали черные точки.
«Они что-то ищут», – подумала Сьюзен.
– Но ты же не веришь в Санта-Хрякуса, верно? – спросил Чайчай. – Такой большой мальчик…
– Верю, – возразил Банджо. – Что значит «Санта-Хрякуса больше нет»?
Чайчай показал на Сьюзен.
– Она это сделала. Это она его убила.
От столь безапелляционной наглости Сьюзен даже слегка обалдела.
– Я не убивала его! – воскликнула она. – Это…
– Убила!
– Нет!
– Убила!
Лысая голова Банджо медленно повернулась к Сьюзен.
– Что случилось с Санта-Хрякусом?
– Он, конечно, не умер, – объяснила Сьюзен. – Но Чайчай сделал его очень-очень больным…
– Да кого это вообще интересует? – выкрикнул Чайчай и отошел, пританцовывая. – Банджо, можешь мне поверить. У тебя будет столько подарков, сколько ты захочешь, когда мы закончим.
– Санта-Хрякус должен быть, – проворчал Банджо. – Иначе не будет страшдества.
– Это всего-навсего очередной праздник солнца, – отмахнулся Чайчай. – Он…
Средний Дэйв встал и положил руку на рукоять меча.
– Мы уходим, Чайчай, – сказал он. – Я и Банджо. Мне все это не нравится. Я не против грабежа, я не против воровства, но так поступать нечестно. Банджо! Ты немедленно идешь со мной.
– Что значит «Санта-Хрякуса больше нет»? – повторил Банджо.
Чайчай снова указал на Сьюзен.
– Это она во всем виновата. Хватай ее! – Банджо сделал несколько шагов, но вдруг остановился.
– Наша мама говорила, что девочек обижать нельзя, – проворчал он. – Нельзя дергать за волосы…
Здоровый глаз Чайчая закатился. Собравшиеся вокруг его ног серые пятна уже как будто бурлили, неотступно следуя за убийцей по пятам. Возле Банджо тоже прыгали тени.
«Ищут, – подумала Сьюзен. – Они ищут способ войти».
– Кажется, я тебя раскусила, Чайчай, – как можно мягче сказала она, краем глаза наблюдая за Банджо. – Ты – придурочный мальчишка, которого все боятся, правильно?
– Банджо! – рявкнул Чайчай. – Я же приказал схватить ее…
– Наша мама говорила…
– Вечно хихикающий, вечно суетящийся, – продолжала Сьюзен. – Но даже самые заядлые драчуны не рискуют тебя трогать – ведь ты сразу бросаешься на обидчика и начинаешь кусаться и лягаться как безумный. Ты ребенок, которому все равно: он может швырнуться в кошку камнем, а может сжечь ее заживо.
Она с удовольствием отметила, что во взгляде Чайчая мелькнула злоба.
– Заткнись.
– Готова поспорить, никто не хотел играть с тобой, – не успокаивалась Сьюзен. – У тебя не было друзей. Дети сразу видят таких, как ты, уж они-то в людях разбираются, хотя и не знают правильных слов…
– Я сказал, заткнись! Банджо, хватай ее! – Получилось! Она поняла это по его голосу. Там появилась дрожь, которой раньше не было.
– Маленький мальчик, – говорила она, не спуская глаз с его лица, – который заглядывал куколкам под платья…
– Я этого не делал! – Банджо явно забеспокоился.
– Наша мама говорила…
– К черту вашу маму! – рявкнул Чайчай. Средний Дэйв с глухим звоном достал меч из ножен.
– Что ты сказал о нашей маме? – прошептал он.
«Теперь ему придется следить сразу за троими», – подумала Сьюзен.
– Готова поспорить, никто не играл с тобой, – повторила Сьюзен. – А еще… некоторые твои поступки наверняка скрывали, о них старались не говорить, верно?
Чудовищно огромный мужчина был совсем близко. Она видела, как нерешительность исказила его лицо. Здоровенные кулаки то сжимались, то разжимались, губы шевелились, словно разум этого взрослого младенца сотрясал какой-то чудовищный конфликт.
– Наша… наша мама… наша мама говорила… – Темные пятна пробежали по полу и образовали огромную тень, которая темнела и росла с поразительной скоростью. Вот она уже поднялась над площадкой, приобрела форму…
– Так вы плохо себя вели, маленькие негодники?!
Огромная женщина нависла над мужчинами. В одной ее мясистой ладони был зажат пучок хворостин толщиной с мужскую руку.
Странное существо зарычало.
Средний Дэйв посмотрел на гигантское лицо Ма Белолилий. Каждая пора на ее коже напоминала пещеру. Каждый коричневый зуб был размером с могильный камень.
– Ты позволил ему попасть в беду, а, Дэйви? Не усмотрел, да?
Средний Дэйв попятился.
– Нет, мамочка… нет…
– А ты, Банджо? Опять приставал к девочкам? Ну сейчас я тебе задам!
– Прости, мамочка, мамочка, прости. Не-е-е-е-т, мамочка, прости, прости, прости…
Потом фигура снова повернулась к Среднему Дэйву.
Меч выскользнул из его рук. Лицо словно оплыло.
Средний Дэйв заплакал.
– Нет, мамочка, нет, мамочка, нет…
Он захрипел и упал на пол, схватившись за грудь. А потом исчез.
Чайчай расхохотался.
Сьюзен похлопала его по плечу, а когда он обернулся, изо всех сил врезала ему в челюсть.
Вернее, попыталась, честно попыталась. Но его рука оказалась проворней и схватила Сьюзен за запястье. Оно словно бы оказалось в стальных тисках.
– О нет, – сказал он. – Я так не думаю.
Краем глаза Сьюзен заметила, что Банджо ползет к тому месту, где только что был его брат. Ма Белолилий тоже исчезла.
– Это место проникает в сознание, верно? – спросил Чайчай. – Оно к каждому пытается найти свой подход. Но я всегда ладил со своим внутренним ребенком.
Другой рукой он схватил Сьюзен за волосы и пригнул к полу. Сьюзен закричала.
– Ага, так куда веселее, – прошептал Чайчай.
Но вдруг Сьюзен почувствовала, что его хватка ослабла. Послушался глухой шлепок, словно бифштекс упал на каменный пол, и мимо нее на спине пролетел Чайчай.
– Нельзя дергать девочек за волосы, – проворчал Банджо. – Это плохо.
Чайчай сгруппировался, как акробат, и затормозил у перил площадки.
Поднявшись, он достал из ножен меч. Лезвие было невидимым в ярком свете башни.
– Значит, легенды оказались правдой, – покачал головой он. – Лезвие такое тонкое, что его не видно. Отлично позабавлюсь. – Он взмахнул мечом. – Надо же, какой легкий.
– Ты не посмеешь его использовать. Иначе мой дедушка обязательно придет за тобой, – сказала Сьюзен, делая шаг к нему.
Она заметила, как здоровый глаз Чайчая судорожно дернулся.
– Он приходит за всеми, но я буду готов к встрече с ним.
– Он очень целеустремленный, – предупредила Сьюзен, подходя совсем близко.
– Значит, мы с ним похожи.
– Возможно, господин Чайчай.
Он взмахнул мечом – у нее совсем не было времени на то, чтобы пригнуться.
А потом Чайчай взмахнул мечом еще раз, и снова Сьюзен встретила его удар, гордо подняв голову.
– Здесь этот меч не работает, – пояснила она замершему от изумления Чайчаю. – Его клинок тут не существует. Ведь здесь нет Смерти!
Она влепила ему звонкую пощечину.
– Привет. Я – твоя внутренняя няня!
Больше она не била его, нет, – просто протянула руку, схватила за подбородок и толкнула через перила.
Чайчай крутнулся в ловком сальто. Она даже не поняла, каким образом это у него получилось. Он как будто сумел уцепиться за воздух.
Стремительно рванувшись вперед, Чайчай поймал Сьюзен свободной рукой и утянул за собой в пропасть. Она едва-едва успела ухватиться за перила. Правда, потом она зачастую думала, что перила сами поймали ее.
Покачиваясь на ее руке, Чайчай задумчиво смотрел вверх. Потом он зажал рукоятку меча в зубах, опустил освободившуюся руку к поясу…
