Владимир Лещенко - Звездная пыль
Один большой авианосец «Ирод Великий», один малый, класса «Вий», линкор и линейный крейсер в прикрытии.
Радар показывал, к огромному облегчению девушки, что, кроме линейного крейсера типа «Дракула», других больших кораблей на дистанции огня не было.
На радаре появились две точки – истребители. Еще две… Бортовая интеллектроника сообщила характеристики целей – «Когти», слава Богине. Будь это, к примеру, «Нетопыри»…
Вот от них отделяются точки смертоносных снарядов. Лейтенант позволила себе мысленно перевести дух – не «Мухи» с их малой мощностью, но огромным количеством в залпе – обычные «Этандары». Вот они всё ближе, ближе…
– Одна есть! – завопила Гульнара, с первой попытки завалив из нижнего лазера ракету, уже готовую снести движок «Анаконде».
– Гуля, не зевай! – крикнула ей Марина, стараясь поймать в прицел приближающийся «Коготь». В корме истребителя полыхнуло оранжевым – поле отразило очередь картечницы.
– Нас атакуют два звена «Когтей», – сообщила Инга Бострем, совмещая маркеры на экране прицела системы автоматического наведения «Демона». Запустив сразу четыре снаряда, она ударила по форсажу.
Более тяжелая «Анаконда» в схватке с шустрыми противниками не могла полагаться на маневр – тут только два выхода: или скорость, в которой более энерговооруженный истребитель имеет пусть небольшое, но преимущество, или оружие.
Генератор силового поля мало чем мог помочь: и что даст тебе это поле, если рядом взорвется этак килотонн десять?
Удача была благосклонна к ним: один из «Когтей» на максимальной скорости, так что плазма бледным хвостом стелилась за кормой, не успевая рассеяться, заходивший в хвост «Анаконде», уворачиваясь от импульсных очередей кормовой спарки, подставился под удар главного калибра идущего за ними эсминца.
– Два есть, осталась еще пара! – Гульнара бросила взгляд на пульт: – Эрика, Инга, внимание, один подходит чуть ниже и левее вас.
Почти одновременно с этим вокруг истребителя вспыхнул яркий кокон – это очередь сверхмощной импульсной пушки настигла машину.
На пульте вспыхнули контрольные цифры системы автотестирования – мощность поля упала почти до нуля.
«Сдох генератор!»
Но цели они достигли.
Атакованный ими «Октопус» вышел из боя, его защита не выдержала сосредоточенного огня шести машин, и грозное чудовище, сейчас больше напоминающее решето, медленно дрейфовало, не подавая признаков жизни. Но второй, разогнав «Пустельг» прикрытия, продолжил движение.
…Марина напряженно вглядывалась в мельтешение точек на экране. Во главе группы из полутора десятков «Анаконд», до предела форсировав все возможные защитные блоки, она скользила со стороны открытого космоса.
Под крылышками кораблей были подвешены легкие торпеды – это считалось почти невозможным, но было сделано, хотя пришлось снять не только все ракеты, но и все огневые точки, кроме намертво вделанной в киль нижней спарки.
Именно на них возлагалась главная задача в развернувшейся драке.
И скоро им предстояло это сделать.
Авианосец «Ирод», стремительно мчавшийся к месту схватки, в сопровождении дредноута «Гнев Сатаны» и тучи кораблей поменьше, теперь столкнулся с неожиданным препятствием в виде их соединения.
Большая часть этой «тучи» была или уничтожена в схватке с тремя амазонийскими крейсерами (один из них погиб, другой разлохмаченной грудой металла плыл в вакууме, но дело было сделано).
Оставшаяся мелочь унеслась в сторону спешащего на помощь линкора «Гнев Сатаны», стремясь побыстрее укрыться под защитой его артиллерии.
Впрочем, не зря мудрецы древности говорили, что торопливость полезна лишь при ловле блох, – не разобравшись толком, кто перед ними, комендоры Лиги дали встречный залп, который смел сразу два десятка собственных дестроеров.
Теперь амазонкам предстоял бой с основными силами.
И следовало поторопиться: кроме «Дракулы» и «Гнева Сатаны», приближались еще три тяжелых крейсера, спешивших на выручку своей авианосной группе. Марина лишь начала передавать своим подчиненным схему атаки, как вдруг все четыре звена «Соек», прикрывавшие «Гекату», полыхнув форсажными камерами тахионников – даже не на предельном, на запредельном режиме – устремились в бой.
«Что они делают?!» – едва не выкрикнула Марина, но подавилась словами.
И девятка отважных влетела прямо в гущу свалки. Системы зенитного огня и истребители пропустили их – на короткое время, но этого хватило.
Сразу чуть ли не дюжина торпед помчалась к цели, хотя лишь три из них достигли линейного крейсера.
А «Гнев Сатаны»… В общем, Гроссмейстер Темной Лиги недосчитался еще одного корабля. В следующие доли секунды единственная уцелевшая «Сойка» устремилась прочь.
«Пора!» – решила Марина.
– Я Звезда-три. – Она бросила взгляд на боевой планшет, на котором мерцали уменьшившиеся в числе истребители. – Цель – авианосец врага! Пошел!
Термоядерные торпеды устремились к цели, и на перехват им ринулись истребители Лиги. Они вполне могли рассчитывать на успех – дистанция была слишком большой, амазонкам еле-еле хватило бы запаса хода до авианосца. Но на этот раз всё было по-иному. Как только истребители приблизились, сработали все двадцать боеголовок.
Стена ослепительно яркого света встала между атакующими и «Иродом».
Когда она исчезла, амазонки рванулись вперед.
И буквально в упор выпустили в противника последние торпеды. Вырвавшись из контейнеров, смертоносные цилиндры унеслись вперед. Опомнившиеся стрелки открыли шквальный огонь по несущейся к ним смерти. Но поздно, хотя большая часть торпед почти сразу была сбита очередями импульсников с авианосца, но остальные достигли цели. Полыхнувшее солнечно-белое сияние вновь заставило автоматику скафандра затемнить щиток гермошлема.
Авианосец врага сгинул, словно его и не было.
Марина бросила свою машину в разворот, выжимая из движков всю мощность.
Они сделали всё, что могли, и теперь им оставалось одно – спасти себя. Попытаться спасти себя…
«Пассат», каюта капитана…В какой-то книге на Старой Земле она прочла, что истинная любовь – это не когда до безумия хочешь уложить женщину в постель, а когда до безумия хочешь просто быть рядом с ней, слышать ее голос, смотреть ей в глаза… Просто знать, что она есть на свете.
Пожалуй, если только эта фраза применима и к женщинам, то она любит своего капитана истинной любовью. Правда, в той книге не говорилось, может ли такая любовь возникнуть с первого взгляда. Но это уже детали.
Теперь ей осталось лишь покрепче привязать его к себе, и всё будет отлично. Как привязать?
Ну, это-то как раз несложно. Александр хотя и сильный и умный, но при всём при том остается мужчиной. А женщина умнее мужчины – это не требует доказательств. И если для того, чтобы он остался с ней, нужно будет прикинуться слабой и беззащитной – она так и сделает и гонор свой показывать не будет.
Среди многочисленных предметов, которые за свою не такую уж долгую жизнь пришлось изучить Милисенте, был и специальный, разработанный исключительно для узкого круга знати, курс психологии. Курс, нацеленный на то, чтобы освоивший его умел разными способами подчинять себе людей и незаметно для них самих направлять их поступки в нужную для себя сторону. И вот сейчас она готовилась – впервые в жизни – опробовать его на практике.
Как гласит оный курс, нет лучшего способа обаять человека, нежели дать ему поговорить о себе, любимом. Вот и дадим ему такую возможность.
Она еще раз обвела взглядом капитанскую каюту – довольно скромную, всего раза в два с хвостиком больше, чем та, которую занимали они с Эвелиной.
Та же спартанская мебель (только койка заметно шире – обстоятельство, особо радовавшее принцессу).
Но в целом самая обычная обстановка – разве что объемные снимки на стенах, изображавшие в основном пейзажи разных планет (видно, тех, где побывал хозяин), фотопортреты людей в форме и без. Беспорядочно разбросанные сувениры.
Еще на стене висела гитара. Не биоэлектронная, не электро– и даже, кажется, без единой микросхемы или приставки. Самая обычная гитара из натурального дерева (чуть ли не из земной сосны).
Начать, что ли, с этой гитары? Нет, пойдем другим путем.
– Расскажи, как ты попал в Космопол? – спросила Милисента.
Похоже, этот вопрос привел капитана Михайлова в легкое замешательство.
– Видишь ли, – начал он после короткой паузы. – Это история не такая уж простая и не слишком обычная. Помнишь, когда тебя принимали, Георг сказал, что в Космопол просто так не попадают, а тем более потому, что некуда деваться?
Так вот, ты, наверное, удивишься, но мне действительно некуда было больше деваться. Дело в том, что я хотел бороться за справедливость. И не просто за справедливость, а за справедливость для всех.
Я хотел и хочу до сих пор, чтобы во Вселенной исчезло рабство и сгинули торговцы наркотиками, чтобы… Одним словом, чтобы, как говорил один мой знакомый араб, юная девственница с полным мешком денег могла пересечь Ойкумену в одиночку из конца в конец, не опасаясь ни за деньги, ни за… всё остальное.
