Валерия Чернованова - Похищая жизни
— А как же! Или надеялся, что про меня забудут? — не желала идти на мировую Алексис.
Впрочем, я тоже не жаждал налаживать отношения. Еще вчера решил для себя, что с такими, как она, лучше держать дистанцию. Для собственной безопасности.
— Вынуждена тебя разочаровать, мы с Шейроном уже приняли приглашение.
— Вы с Шейроном? — помимо воли вырвалось у меня.
На лице Алексис расцвела улыбка. Поняла, пройда, мою реакцию и не преминула отыграться за вчерашнее.
— И что же здесь удивительного? И отчего вы так побледнели? Хотя, должна заметить, аристократическая бледность вам к лицу. А может, просто ревнуете? Как вам такая версия?
От ответа меня избавила хозяйка дома — пожилая женщина с седым пучком волос, сколотых на затылке, — как нельзя кстати появившаяся на крыльце. Выслушав нас, она шаркающей походкой направилась к лестнице. Квартира Браза располагалась на втором этаже, в конце темного коридора, в который сквозь грязные окна, занавешенные выцветшими портьерами, едва проникал солнечный свет.
Повернув ключ в замке, домовладелица хотела было задержаться, но я, не церемонясь, захлопнул дверь перед самым ее носом. Услышал, как та недовольно цокнула и поковыляла обратно.
— Ну и пылища, — провела пальцем по подоконнику Алексис. — Прямо как в лавке господина Сэйдока Флинна. — Оглядев небольшое помещение, служившее то ли кабинетом, то ли гостиной, напарница двинулась в смежную комнату. — Ты пока тут осмотрись, а я займусь спальней.
Как вскоре выяснилось, смотреть здесь в общем-то было и не на что. Немногочисленный скарб Браза состоял из нескольких смен одежды, видавшей виды пары ботинок, покрывшейся плесенью буханки хлеба и вороха газет, в беспорядке разбросанных по столу. Кроме платяного шкафа, вся остальная мебель оказалась пуста. Видимо, Арлен успел здесь побывать и прихватить все необходимое.
Бегло просмотрел газеты. Ничего интересного. Несколько статей о Похитителе жизней, о приезде императора Рудольфа и успевшей набить оскомину грядущей помолвке, которая должна была состояться тридцатого октября, то есть в ближайшее воскресенье. Такими подзаголовками пестрели все столичные газеты. В одной из статей говорилось, что в знак дружбы его величество король Георг планирует преподнести почетному гостю ценный подарок — одни из четырех часов Льюиса. Так что для императора это вдвойне выгодный союз.
— Есть что-нибудь? — показалась из спальни Алексис.
— Ничего. У тебя? — Я бросил смятую газету в общую кучу.
— Тоже ноль, — разочарованно протянула девушка. — Ничего, что могло бы помочь его отыскать. Кажется, мы опять сели в лужу. — Демонстрируя недоверие моим способностям сыщика, заглянула в ящики стола, зачем-то сдвинула вешалку у входа и сбросила с дивана все подушки, но в конечном итоге вынуждена была признать, что обыск квартиры оказался безрезультатным. — Возвращайся в Бюро без меня, хорошо? Если Блейк будет спрашивать, скажи, я неважно себя почувствовала и ты завез меня домой.
— И ради чего или ради кого я должен соврать? — нехотя выдавил из себя.
— Не будь занудой, тебе это не к лицу, — наморщила нос Алексис. — И кстати, как смотришь на то, чтобы прокатиться до Хевен-стрит?
Постарался изобразить безразличие. Оставалось только диву даваться, что со мной происходит. Мне ведь действительно должно быть без разницы. И плевать на то, что господин Вильерс живет как раз на той самой улице!
АлексисОставив Уистлера изнывать от любопытства, я заняла столик в уютном маленьком кафе, через окна которого хорошо просматривалась широкая аллея, густо обсаженная вековыми деревьями. Их кроны под холодными лучами осеннего солнца отливали медью и бронзой. Тот же золотистый оттенок преобладал и на крышах роскошных особняков, отчего казалось, что они сделаны из цельных золотых слитков. Эти миниатюрные замки стоили баснословных денег и служили визитной карточкой самых обеспеченных граждан Миствиля, список которых возглавлял счастливчик Шейрон. На один из таких сказочных домиков я сейчас и смотрела. Но принадлежал он вовсе не лорду Вильерсу, как ошибочно предположил Девин, умирая от ревности. Ничего, пусть помучается. Ему это только на пользу. И может, в следующий раз не станет уподобляться собаке на сене: и сам не ам, и другим не дам.
Сделав заказ, достала из сумочки надушенный мужским парфюмом конверт, раскрыла его и еще раз перечитала письмо. Бедный Росс! Ему стоило хорошенько все взвесить, прежде чем бросать мне вызов. Ведь не думал же он всерьез, что я проглочу обиду и буду и дальше потворствовать его дурным наклонностям, одна из которых — непочтительное отношение к моей персоне. Нет уж, дорогой, сегодня вечером я устрою тебе сюрприз. Ты еще пожалеешь, что связался со мной, а может, и вообще, что родился на свет.
Подозвав официантку, верткую рыжеволосую девицу, вручила той конверт с просьбой отнести его в дом напротив и обязательно уточнить, что письмо ей отдал молодой симпатичный джентльмен. Спрятав в карманчик фартука две монетки, девушка понимающе улыбнулась, присела в реверансе и, чтобы отработать халявный заработок, бегом припустила на другую сторону улицы.
Из окна мне было прекрасно видно, как дверь открыла сама мисс Клеренс, для которой и предназначалось таинственное послание. Пухлые пальчики нетерпеливо разорвали конверт и извлекли из него листок тонкой дорогой бумаги. По мере того как девушка читала, ее одутловатое лицо то краснело, то бледнело, а когда дошла до последней строки, в которой я выразила всю полноту чувств мистера Росса, то, позабыв о воспитании, завизжала от счастья. Настолько сильными были переполнявшие ее эмоции. Вот ведь сколько радости я, то есть мы с Ником, ей подарили.
О том, что происходило дальше, оставалось только догадываться, потому как мисс Клеренс, окрыленная радужными мечтами, уже упорхнула в дом, но уверена на сто процентов, мой план сработает. О Лавинии Клеренс и ее многочисленных неудачных попытках выйти замуж в высшем обществе слагали легенды. С таким завидным приданым, какое давали за своей дочерью отчаявшиеся родители, Лавиния имела все шансы на успешный брак, даже несмотря на то, что не блистала ни красотой, ни точеной фигуркой: стрелка весов зашкаливала за отметку девяносто и с каждым годом вес продолжал неуклонно расти.
Однако подобные мелочи женихов бы не отпугнули. А вот характер будущей графини… Не знаю как, но Лавиния умудрялась доводить метивших в суженые кавалеров до невменяемого состояния за срок столь короткий, что бедолаги даже не успевали сделать ей предложение. Поговаривали, что одного несчастного заперли на несколько месяцев в местной психушке. После этого печального события количество воздыхателей мисс Клеренс резко убавилось, а вместе с тем растаяла надежда несчастных родителей когда-нибудь сдыхаться от своего единственного чада, которому по самым скромным подсчетам уже перевалило за тридцать, а значит, Лавиния прочно обосновалась в негласном списке старых дев Миствиля.
Нужно отметить, что граф Клеренс не был переборчив и уже давно забил на мечту подыскать дочке кого-то равного по достатку и происхождению. Как говорится, здесь не до жиру… Они бы с радостью согласились и на самого завалящего, но не на помойках же его подбирать. До этого еще пока не дошло.
Посему почтенное семейство продолжало таскаться по всем светским раутам в надежде на чудо. Уверена, что и в гости к Маделин они непременно нагрянут. Именно там приготовлены чудеса и совершенно особенное — для Росса.
Полдела было сделано. Неторопливо допив кофе, я вышла на улицу, взяла кэб и с чувством выполненного долга отправилась к себе. Около семи за мной должен был заехать Шейрон. Придется очень постараться, чтобы расстаться друзьями и при этом не задеть его и без того уязвленное самолюбие.
Дорога к Уистлерам оказалась на редкость отвратной. По вине господина Вильерса мне пришлось пережить массу пренеприятнейших мгновений. Тот хоть и старался показать, что на мне свет клином не сошелся, выглядел раздосадованным. Видимо, такое с Шейроном случилось впервые, и он просто к этому не привык. Спасибо, согласился подвезти по старой дружбе. Это уже потом я поняла, что лучше бы потратилась на экипаж, чем выслушивала завуалированные намеки на то, какая я ветреная, бессердечная и эгоистичная. Одним словом, редкостная стерва. Насчет первых двух пунктов еще могу согласиться, но в чем интересно проявился мой эгоизм по отношению к его светлости?
По той же старой дружбе Шейрон поцеловал меня, как выразился с горьким вздохом, на прощанье, помог снять манто и передал его подскочившему слуге. Обежав взглядом набитое людьми помещение, заметила Уистлера в дальнем углу. Тот, как мог, отбивался от обхаживающей его девицы, лихорадочно всматриваясь в окружающие лица, ища мессию, способного избавить его от очередной надоедливой претендентки. Наше с Шейроном появление тоже не осталось без внимания. Девин сначала наградил пренебрежительным взглядом Вильерса (кажется, по моей вине они снова на ножах), потом удостоил коротким кивком меня и демонстративно отвернулся.
