Елена Малиновская - Последняя жизнь нечисти
«Зря надеешься, — мудро заметил внутренний голос. — Скорее, сломя голову помчится тебя выручать».
Рикки, не получив дальнейших приказаний от своего нового господина, опустил меч. Я обогнула его по широкой дуге и подошла к одной из стен. Прищелкнула пальцами, подзывая магический шар. Тот подлетел ближе, послушно осветил черные непонятные знаки, вырезанные на сверкающей от инея поверхности.
— Заклинания от нечисти, — пробормотал бог-отступник, подходя ближе и зависнув над моим плечом. Провел пальцами по странному символу, изображающему квадрат, вписанный в круг. — Единство четырех стихий в борьбе против зла. Меня то бишь. Настолько привычно, что уже даже не обидно. И ведь никто ни разу не задался вопросом — а с чего вдруг я пошел против родственников.
— И? — протянула я. — Давай я задам этот вопрос: с чего вдруг?
— Долгая история. — Удивительно, но в голосе бога-отступника неожиданно послышалась затаенная печаль. — Пожалуй, я расскажу ее тебе, но чуть позже, когда мы будем ожидать начала ритуала. Все равно еще много часов в запасе. А сейчас предлагаю побыстрее убраться отсюда, иначе мне придется сильно расстроить тебя и все-таки упокоить этого несносного храмовника.
— Интересно, а ты умеешь разговаривать без угроз? — пробурчала я. — Ведь в каждой фразе — обещание какой-нибудь кары. Неужели не надоело? Ведешь себя, как старая брюзга. Хоть бы разнообразил как-нибудь стиль общения. Авось и люди бы к тебе потянулись, а то и не только люди — эльфы с орками. Там и гномы бы подоспели. Что же так ограничивать свой круг знакомых и приятелей? Не все же только с нечистью болтать.
Бог-отступник поперхнулся от такой дерзости, обиженно фыркнул и наконец-то заткнулся, недоуменно нахмурившись, словно, в самом деле, принялся обдумывать мои слова. А мне именно тишины и не хватало. Пальцы ласково поглаживали изрезанную поверхность плиты, силясь вспомнить, на какие именно символы нажимать. Семнадцать лет назад посчастливилось их подглядеть, когда после жестокого наказания плетью меня волоком тащили обратно в сырой каменный мешок, где мне суждено было долго балансировать между жизнью и смертью, а потом сходить с ума от одиночества и вечной темноты. Один-единственный раз храмовники допустили беспечность. Они решили, что я без сознания, поэтому открыли ход в моем присутствии. И теперь мне надлежит вспомнить, как именно они это сделали. Иначе… Иначе опять прольется кровь.
— Я, конечно, не хочу тебя торопить, но, по-моему, храмовник с ящерицей уже где-то поблизости, — прошептал мне на ухо Марий. — Только не сочти это за очередную угрозу.
Я недовольно цыкнула, и он послушно замолчал.
Впрочем, я почти не заметила его вмешательства, целиком погруженная в тяжелые неприятные воспоминания.
— На знаки надо нажимать в определенной последовательности, — прошептала я себе под нос, чувствуя, как шрамы на спине начинают наливаться давно забытой тянущей болью. — Думай, Тефна, думай. Вспомни тот день.
Спина горела огнем. Я безжизненно повисла между двумя храмовниками, которые держали меня за руки, безжалостно вывернув их за спину. Губы растрескались от жажды, покрылись кровавыми корочками. Горло, сорванное криками и стонами, саднило.
— Как думаешь, она еще жива? — поинтересовался один из храмовников у товарища.
— А как же. — Тот презрительно сплюнул на пол. — Нечисть, что с ней станется. Хоть семь шкур спусти.
— Пока спустили только одну. — Храмовник неприятно хохотнул. Потянулся к загадочным символам на стене, быстро пробежал пальцами по вязи знаков, после чего перед нами беззвучно открылся темный проход, а мужчина жестоко продолжил: — Ничего, скоро исправим это упущение. Такая падаль, как она, заслуживает лишь смерти. Долгой и мучительной.
Я открыла глаза, выныривая из омута болезненных воспоминаний. Бог-отступник попытался мне что-то сказать, наверное, напомнить о стремительно приближающихся Шерьяне и Аджее, но я не обратила на это внимания. Уверенно нажала на несколько знаков, которые вдруг засветились голубоватым отблеском. И стена перед нами мягко отъехала в сторону.
— Отлично. — Марий довольно заулыбался. — Я не сомневался, что ты справишься, моя милая.
Я горделиво тряхнула волосами и первой вступила в проход. Вовремя! Как раз в этот момент в дальнем конце пещеры показался еще один магический шар, видимо, плывущий перед Шерьяном и Аджеем.
Бог-отступник с явным сожалением цокнул языком, видимо, желая разделаться с соперниками прямо сейчас, но не рискнул нарушить данного слова. Подтолкнул меня в спину, предлагая поторопиться и побыстрее покинуть пещеру. Я шагнула, зацепилась каблуком за какую-то выбоину и полетела на пол, успев только вскрикнуть.
Как оказалось, мне неслыханно повезло. Буквально в эту же секунду над головой пронесся огненный вихрь. Останься я стоять на ногах — от меня осталась бы лишь горстка горячего пепла. От жара затрещали волосы на голове, неприятно завоняло паленым.
Бог-отступник, шедший за мной, невероятным образом умудрился отпрянуть, прижаться к стене, и пламя миновало его, ударив в Рикки. Точнее — в то место, где он только что стоял. Юноша растворился во мраке, с тем, чтобы через мгновение возникнуть уже впереди меня. Послышался удар железа об железо. Свет от магического шара, торопливо взмывшего вверх, отразился холодными слепящими всполохами от многочисленных мечей.
— Святые отступники! — потрясенно прошептала я, воочию увидев, сколько противников перед нами предстало.
Небольшой каменный коридор был полностью набит вооруженными людьми. Марий позади меня удивленно присвистнул от такого приема, кинул встревоженный взгляд назад, видимо, гадая, успеет ли закрыть проход до того, как к месту боя подоспеет Шерьян.
— Рикки, убить всех! — прозвучал его неприятный каркающий голос. — Тефна, а ты сделай так, чтобы ничто и никто не отвлекало меня от этой проклятой стены в следующие несколько минут. Иначе наш договор окажется расторгнутым. И постарайся обойтись без смены облика, прошу.
Я оскалилась, встряхнула руками, до предела удлиняя когти. Ну что же, поиграем!
Защитники подземелья допустили одну очень досадную ошибку: их было слишком много для такого узкого и тесного пространства, поэтому они мешали друг другу. Рикки без особых проблем разрезал толпу, как горячий нож режет масло, оставив после себя несколько истекающих кровью тел. Я видела, как один из храмовников, пытаясь оборониться от него, взмахнул мечом — и ранил стоящего сбоку приятеля. А дальше я при всем желании не смогла наблюдать за ходом боя. У меня были заботы куда важнее. Огненные заклинания посыпались на меня и Мария, не давая мне ни секунды передышки, причем я никак не могла обнаружить, кто же именно их посылает на нас.
Мне без особых проблем удалось создать щит, оберегающий меня и бога-отступника от жалящих укусов боевого колдовства. Неприступная стена ярко-зеленого цвета надежно отгородила нас, позволяя Марию заняться плитой, уже закрывшей проход. Однако на поддержание ее у меня уходили все силы. Щит опасно прогибался, рискуя рассыпаться в любой момент. Каждые отраженные чары словно били меня с размаху в грудь, и я с трудом удерживалась на ногах. Во рту поселился навязчивый металлический привкус от насквозь прокушенной губы.
— Да когда же это закончится?! — выкрикнула я, отбив очередной огненный шар. Щит после этого опасно вспыхнул, замерцал всеми цветами радуги, но в последний момент мне посчастливилось его стабилизировать. — Ты скоро?
— Не торопи меня, кошка, — недовольно отозвался Марий, колдуя над стеной. — Я делаю все, что в моих силах. Человеческое тело слишком хрупко, чтобы, будучи в нем, продемонстрировать всю мою божественную мощь.
Я бросила быстрый взгляд себе за спину, заметила, как стена, с внутренней стороны тоже испещренная вязью изломанных загадочных символов, багрово мерцает, будто раскаленная до предела. Но тут же поплатилась за свою краткую невнимательность. Очередное заклинание оказалось такой силы, что опрокинуло меня. Щит рассыпался колючими осколками, разодрав до крови мои ладони, которыми я пыталась его удержать.
— Еще секундочку, — бормотал бог-отступник себе под нос, вряд ли заметив грозящую ему опасность. — Потерпи немного.
Я задохнулась от внезапной шальной мысли. Зачем его прикрывать собственным телом? Бог-отступник воспользовался оболочкой, которая, как известно, уязвима. Если уничтожить его тело — он больше не сможет досаждать мне. Богам запрещено напрямую вмешиваться в дела смертных, значит, никто не заставит меня открыть круг мертвых.
«Ты забыла наш уговор? — зашелестел в голове встревоженный внутренний голос. — Тефна, хочешь ты или нет, но ритуал надлежит провести. Мой брат должен воплотиться в твоем теле, и погибнуть, чтобы мир отошел от края бездны, куда приблизился до опасного предела».
