Терри Пратчетт - Ноги из глины
Он попытался встать, поскользнулся на треволнениях очередной коровы и уселся на овцу. Та издала «бе-е-е-а-а!». Что там обычно кричат овцы?
Он опять поднялся и попытался пробиться к тротуару.
— Брысь! Пошел прочь, чертов баран! А ну, брысь!
На него яростно зашипел гусь и, вытянув невероятно длинную шею, медленно двинулся в наступление.
Колон пятился назад, пока кто-то легонько не ткнул его чуть пониже спины. Это была свинья.
Она ни капельки не походила на Ужас Ходячий. И нисколечко не была похожа на поросят, которыми торгуют на рынках или которых держат дома. Трудно было даже представить, что свиньи бывают такого роста, но кроме роста эта свинья могла похвастать густой щетиной и копытами величиной с приличных размеров чашку.
Размерами свинка была с приличного пони. А еще у свинки были клыки. Нежно-розовым цветом тут даже не пахло — пахло кое-чем другим. А цвета она была иссиня-черного, щетина ее выглядела жутко колючей, зато у свиньи имелись («Тут надо признать честно», — угрюмо подумал Колон) настоящие маленькие свиные глазки, правда слегка налитые кровью.
В общем и целом эта миленькая свинка походила на миленькую свинку, которая убила гончих, выпотрошила лошадь и сожрала охотника.
Колон торопливо повернулся и тут же нос к носу столкнулся с быком, больше похожим на куб ходячей говядины. Тот повертел огромной башкой из стороны в сторону, чтобы каждый ярко-кровавый глаз смог разглядеть сержанта, и было совершенно очевидно, что ни тому ни другому глазу Колон не приглянулся.
Бык наклонил голову. Для разгона места не хватало, зато можно было упереться и толкать.
Так как животные обступили его со всех сторон, Колон выбрал единственный путь к спасению.
Вдоль домов сидели стонущие и охающие люди.
— Здрасьте, здрасьте, здрасьте, что случилось? — поинтересовался Моркоу.
Человек, баюкающий свою руку, поднял голову.
— Нападение! Это было коварное, жестокое нападение!
— У нас нет времени! — предупредил Ваймс.
— А может, все-таки есть? — возразила Ангва.
Она похлопала его по плечу и показала на стену напротив, на которой знакомым почерком было написано: СВОБОДА.
Моркоу нагнулся к пострадавшему.
— Стало быть, на тебя напал голем?
— Именно! Чокнутый голем! Как выскочит из тумана, как бросится! В общем, типичный голем!
Моркоу ободряюще улыбнулся. Потом его взгляд скользнул на мостовую и уткнулся в большой молот, валяющийся рядом с пострадавшим. Вокруг, как на поле битвы, были разбросаны и другие инструменты ближнего боя. Лопаты со сломанными ручками… Длинный лом, скрученный в кольцо…
— Какое счастье, что все вы были хорошо вооружены, — промолвил Моркоу.
— Он как повернется, а потом как бросится, — снова заныл человек. — Мы даже глазом не успели моргнуть. Он был далеко, и вдруг… — Он попытался щелкнуть пальцами. — Аргх!
— Похоже, ты поранил пальцы…
— Ага!
— Но я немного запутался. То ты говоришь, что он выскочил из тумана, то он повернулся, прежде чем на вас наброситься, — покачал головой Моркоу.
— Все знают, големы не могут дать сдачи!
— Понятно… Сдачи, говоришь? — повторил Моркоу.
— Нельзя ж, чтоб они вот так запросто разгуливали по улицам, — пробормотал человек, пряча глаза.
Сзади послышался шум, и к стражникам подбежала пара человек в окровавленных фартуках.
— Он ушел вон туда! — завопил один. — Вы еще сможете его догнать, если поторопитесь!
— Шевелите же ногами! — крикнул второй. — Мы что, зря налоги платим?
— Он обходит загоны и выпускает на волю всех животных. Всех! На Свином холме все улицы свиньями забиты.
— ГОЛЕМ выпускает скот? — изумился Ваймс. — Зачем?
— Откуда я знаю? Сначала он выпустил йудского козла с бойни Крюка, и теперь половина этих проклятых животных бегают за ним кругами! А потом этот истукан засунул старого Фосдайка в колбасную машину…
— Что?
— Все нормально, машину он не включил. Но набил Фосдадку рот петрушкой, насыпал лука в штаны, вывалял в овсянке и сунул вниз головой в воронку!
У Ангвы затряслись плечи. Даже Ваймс улыбнулся.
— А затем отправился на птицефабрику, схватил господина Тервилли и… — Человек резко прервался, увидев, что рядом стоит дама, хоть она и приглушенно фыркала, пытаясь сдержать смех, и продолжил шепотом: — Использовал немного шалфея и лука. Если понимаете, о чем я…
— То есть он… — начал было Ваймс.
— Да!
Второй мясник кивнул.
— Думаю, бедный Тервилли до конца дней своих не сможет видеть ни шалфей, ни лук.
— Наверное, они ему поперек… кое-чего встали, — ухмыльнулся Ваймс.
Ангве пришлось отвернуться.
— А расскажи, расскажи, что этот истукан сотворил с владельцем свинобойни, — сказал первый мясник.
— Наверное, не стоит, — ответил Ваймс. — Я, в принципе, могу догадаться.
— Вот-вот! А бедный юный Сид? Он ведь еще подмастерье! Его-то за что?
— О боги, — озабоченно покачал головой Моркоу. — Э-э… У меня есть одна мазь, она помогает от…
— От яблок?
— Он напихал ему в рот яблок?
— Не совсем в рот!
— Ой-ей, — поморщился Ваймс.
— Что же теперь делать, а? — воскликнул мясник, наседая на Ваймса.
— Ну, если взяться покрепче за черенок яблока…
— Я серьезно! Что вы собираетесь сделать? Я примерный налогоплательщик и знаю свои права!
Он ткнул пальцем в нагрудник Ваймса. Лицо командора сразу окаменело. Он посмотрел на палец, потом на большой красный нос наседавшего.
— В таком случае, — медленно проговорил Ваймс, — могу порекомендовать взять еще яблоко и…
— Э, прошу прощения, — быстренько вмешался Моркоу. — Господин Максилотт, если не ошибаюсь? У тебя еще магазин в квартале скотобоен.
— Да, правильно. И что с того?
— Просто я что-то не могу припомнить твою фамилию в списке налогоплательщиков, что очень странно, ведь ты только что заявил, будто являешься примерным налогоплательщиком, но, конечно, вряд ли ты бы стал врать на сей счет, и в любом случае, когда ты платишь налог, тебе обязательно дают квитанцию, и ты наверняка найдешь ее, если хорошенько поищешь…
Мясник сразу опустил палец.
— Э… да?
— Я даже могу сходить с тобой и помочь ее найти, — предложил Моркоу.
Мясник бросил на Ваймса взгляд, в котором сквозило отчаяние.
— Он действительно читает всякие такие книжки, — пожал плечами Ваймс. — Ради удовольствия. Моркоу, почему бы тебе… О боги, это еще что такое?
До них донеслось мычание, больше похожее на рев.
Что-то большое и грязное приближалось к ним на угрожающей скорости. В сумерках существо смутно напоминало очень жирного кентавра, получеловека, полу… Когда чудовище подбежало ближе, выяснилось, что фактически это был полу-Колон, полубык.
Сержант Колон потерял свой шлем, и весь вид его говорил о том, что сегодня сержант стал намного ближе к земле.
— Я боюсь с него спрыгнуть! — бешено закатывая глаза, заорал Колон, когда массивная бычья туша прогалопировала мимо Ваймса и отряда стражников. — Боюсь спрыгнуть!
— А как ты на него ЗАБРАЛСЯ? — крикнул Ваймс.
— Это было несложно, сэр! Просто схватился за рога, сэр, и в следующую секунду оказался у него на спине!
— Хорошо, держись!
— Так точно, сэр! Я и держусь, сэр!
Быки Роджеры отличались своей сердитостью и крайне вздорным нравом (впрочем, все взрослые быки отличаются тем же самым)[16].
Но у данных быков была и другая причина сердиться. Дело в том, что у крупного рогатого скота есть своя религия. Они глубоко религиозны и верят, что, умирая, послушный бык (ну, или корова) уходит через волшебные ворота в мир лучший. Что случается дальше, они точно не знают, но слышали, что это как-то связано с обильными пастбищами и почему-то с хреном.
Роджеры с нетерпением ожидали наступления этого дня. В последнее время они стали тяжелы на подъем — или это коровы начали бегать быстрее, чем прежде? В общем, быки уже готовились вкусить заветного небесного хрена…
Но вместо этого их загнали в какой-то переполненный скотом загон, продержали там целый день, а потом ворота вдруг распахнулись, вокруг принялись носиться всякие животные… В общем, это было мало похоже на пажити небесные.
А дальше — больше. Кто-то взгромоздился им на спину! Быки несколько раз пытались сбросить его. В лучшие дни от этого наглеца давно бы и мокрого места не осталось, но в конце концов старые, страдающие артритом быки сдались и сейчас искали подходящее дерево, о которое можно было бы содрать незваного всадника.
Который так вопил, что головы раскалывались.
Ваймс пробежал несколько шагов за быком, но внезапно затормозил и повернулся к оставшимся стражникам.
