Галина Черная - Джинния
— Что за слово? — резко спросил дракон, злобно глядя на меня. Ноги у меня подкосились, и я чуть не ляпнула это слово. Но джинния вовремя подставила мне круглое плечо, и мы устояли.
— Хазяйка, можна мы ему скажем, э? — нервно попросил начальник стражи циклопов, вероятно почувствовавший то же, что и я. Нас, конечно, было больше, но человекоящер подавлял какой-то непоколебимой уверенностью в себе...
— Нет... ни в коем случае, — выдавила я из себя, с трудом выдержав взгляд дракона.
— В моем дворце полно ловушек, но вы прошли. Наверняка через «Выход»? Мне говорили, что через «Выход» никто не войдет, у джиннов это не принято. Я поверил, и это мой просчет, — процедил дракон сквозь зубы, бросая газету и поднимаясь в полный рост. У него оказалась фигура циркового атлета и массивная челюсть с крупными белыми зубами в два ряда.
— Ну, не тяни, отдай циклопам приказ схватить его, — прошептал мне на ухо Миша.
— Не могу, — жалобно протянула я. — Попробуй сам.
— Я уже пробовал, начальник стражи не отдает мне свой офицерский значок, как я ему приказал, они слушают только тебя!
— Девушка-а... За все время своего правления — а это уже почти неделя — я не отведал здесь ни одной девственницы, хотя и давал понять своим слугам, что давно не прочь.
Его голос гипнотизировал. Но зачем он хитрит? Думаю, что приближенные разбились бы в лепешку, чтобы выполнить его приказ насчет девственницы. Но на что он намекает сейчас?
Неужели на что-то... интимное?! Нет, нет, нет! Не может быть, он просто хочет меня слопать. Хотя как мужчина он невероятно привлекателен, и лучше бы... но, видно, не судьба. Тьфу, о чем я вообще?! Пора замуж, замуж пора, а то такая дрянь в голову лезет... Мы ведь пришли сместить его...
Отвлеченные эротические фантазии резко сдохли, когда я четко осознала, что передо мной просто жестокое и очень опасное чудовище! Я нащупала Мишину ладонь, сжала его пальцы и мгновенно мобилизовалась.
— Живо! Взять его! — властно скомандовала я циклопам, указывая на дракона.
Те как-то неуверенно двинулись вперед, в то время как дракон, у которого не дрогнул ни один мускул на полузверином лице, сам сделал шаг им навстречу и тихо произнес:
— Прочь, отребье, или вы хотите, чтобы я задушил вас собственными руками?
— Нет, бывший господин, но она велела тибя брать, нишево не можем поделать... — виновато пожал плечами начальник стражи, для придания себе решимости поправляя набедренную юбочку-повязку.
Но он и фразы не успел докончить, как Аджи-Да-хака, лицо которого перекосило злобой (видимо, хлад-нокровное спокойствие его было только успевшей поизноситься маской), размахнулся и в прыжке ударил бывшего вдвое его крупнее циклопа в висок. Тот отлетел на полметра и тяжело рухнул, так что земля затряслась. Другие циклопы как-то растерялись и отступили...
Дракон двинулся на меня. Все...
Глава сорок девятая,
ДРА ЧЛИВАЯ И АНГЕЛЬСКАЯ
— Даже не подходи к ней, понял?! Сначала поговоришь со мной! — Мишка решительно загородил меня от Дахаки, который удивленно остановился.
Но что делает этот дурачок, дракон же просто расплющит его!
Я хотела закричать, но Акиса схватила меня за руку и удержала, спокойненько так заметив, что это их мужское дело, пусть разбираются, а если кто-нибудь потом недосчитается руки, ноги или даже головы, так это первый закон мироздания — мужчины ВСЕГДА зашищают женшин. Я бы не возражала, если б в результате драки наземь рухнула голова дракона, но ведь и ежу ясно, чья она будет.
— Кто она тебе, отважный безумец? Жена?!
— Нет, — вынужден был признать мой сосед. — Но какое это имеет значение? Ты незаконно захватил власть против желания местных жителей и теперь...
— Ты уже сделал ей предложение? — продолжал Дахака, не слушая его.
— Нет, — еще сильнее смутившись, покачал головой Миша.
— Значит, у тебя нет на нее прав, — коротко и ясно подытожил человекоящер. — Почему ты все еще стоишь у меня на пути?!
Дракон сделал едва заметное движение пальцем, и Мишку опутали выросшие из земли веревки. Дахака повернулся ко мне. Взгляд его из-под тяжелых век пронзал до самых глубин души и тела, в нем читался неприкрытый сексуальный призыв всех самцов этого мира. Я чувствовала его власть надо мной каждой клеточкой кожи и задрожала, когда он взял меня за руку, нежно и сильно сжав ее в своей чешуйчатой ладони. Боже, что со мной?!
— Аглая, опомнись, вели циклопам разделаться с ним. Или по крайней мере вели им освободить меня! А ты, гад, убери от нее свои драконьи лапы! Не смей ее трогать!
Но я не могла и слова вымолвить в ответ. Меж тем Акиса, казалось бы даже не пытавшаяся помочь, неожиданно мягко произнесла:
— Аи, какой сильный мужчина! Конечно, у этого храброго юноши нет никаких прав на судьбу этой красавицы, но у меня... есть! Она спасла меня из семисотлетнего заключения, и у нее со мной договор. Только я имею право перед лицом самого Аллаха выбирать ей мужа, и я не отдам ее за бесчестного дракона!
— Я не собираюсь на ней жениться, джинния. — Негодяй улыбнулся прямо в лицо вспыхнувшей Аки-се. — И у меня есть право на нее, потому что она девственница, а я дракон, мы созданы друг для друга! Я просто сожру ее плоть, она испытает наслаждение, ей нравится подчиняться, я это вижу.
— Не-эт, — пискнула я, не в силах даже вырвать, свою руку из его, и не потому, что он так крепко ее держал. Я бы и пальцем сейчас пошевелить не смогла и безвольно шла за драконом, не отрывая взгляда от его глубоких властных глаз.
— Но сначала тебе придется иметь дело со мной, — вновь очень вежливо напомнила моя подруга и без замаха так врезала дракону между ног, что сломала носок туфли! Увы, видимо, кое-какие интимные места у Дахаки были буквально непробиваемы... Он убрал улыбку и одним взмахом свободной лапы отшвырнул Акису в ближайшие кусты!
Вот тут с меня слетело наваждение...
— Не смей трогать моих друзей! — Я кинулась вперед, в надежде успеть выцарапать его противные глазенки, но тут... Между нами опустилась толстая белая фигура лысеющего старика с крыльями.
— Волей божьей я освобожу тебя от сего мерзопакостного искусителя! — воскликнул он, разведя руками.
— Ангел? — Я бы не рискнула так сразу его назвать, но, видимо, и ангелы бывают разные. Драные крылья, разлохмаченные, с желтыми перьями, как будто их лечили и мазали во многих местах жутко пахучими врачебными мазями.
— Именем Господа нашего... — С этими словами он схватил меня, зажал под мышкой и с сим нелегким грузом устремился в небеса. Дракон едва не присел от столь нахального чуда...
— Вы живой возносите меня на небо?! Но за какие заслуги? Ничего такого уж подходящего я за собой не вспомню, — честно признала я, думая, что, наверно, сорвала главный выигрыш в своей жизни, большего добился только Папа Иоанн Павел Второй. — Ой, мама, а может, я умерла?! — вдруг осенило меня, это почему-то не так радовало. Даже если меня тащат на небеса, что должно было быть несомненным, то ангел был какой-то подержанный, а внизу остались брошенные мной друзья.
— Не кощунствуй, юная душа, пребывающая в заблуждениях. Непорочность еще не делает тебя святой, и для небес ты недостаточно чиста. Я спас твое целомудрие от этого соблазнителя рода человеческого, что уже немало, неразумная девица!
После этих слов облегчения тем более не наступило.
— Там же Мишка остался! Дракон разорвет его, сорвав на нем свою злость, в этом будет и ваша вина. Я никуда без него не полечу, отпустите меня!
— Человек на моем месте давно бы так и сделал, — вздохнул он, измеряя взглядом высоту и ставя меня на крышу все того же небоскреба.
В следующую секунду он метнулся вниз и вернулся уже с моим соседом.
— О сем юноше ты глагол ела? Тяжелый, — тоном опытного спасателя отметил он. — Обычно я спасаю только девиц непорочного жития.
— Хорошая квалификация. Но он тоже непорочный, если вы в этом смысле, так какая вам разница? Разве мужская невинность ценится меньше, чем женская? — заступилась я за мужчин и, к своему удивлению, кажется, попала в точку.
Миша густо покраснел.
— Мм... да... — Потертый ангел задумчиво потеребил губу, с жалостью глядя на красного милиционера. Глаза крылатого спасителя слезились, но скорее не от глубоких чувств и сопереживания, а просто потому, что он был очень стар. Вид у него был немощный и больной, со стороны это было особенно заметно, он поднял нас обоих в воздух с видимым усилием.
— Так до предела бессмертия и спасаешь юных девиц непорочного жития, — хрипло пожаловался он.
— А почему тогда, раз это мне положено, вы не пришли на помощь раньше, ну, например, когда меня превратили в кобылу?
— Тогда ты не подвергалась смертельной опасности. Думаешь, ангелам делать больше нечего, кроме как мчаться выручать вас, людей, из всех переделок?
— Вы хорошо себя чувствуете, дедушка? — настороженно спросил Миша, когда ангел, с гримасой боли поджимая плечо и явно идя на снижение, чуть его не выронил...
