Саша Суздаль - Замкнутые на себя
В отличие от предыдущих царей шумера: Алулима, Алалгара, Енменлуанна и Енменгаланна он не был учёным и не занимался непосредственно наукой и исследованиями, но богу Энки не было нужды в учёных – у него имелось их достаточно, а умеющих искусно управлять страной, увы, находилось намного меньше. Что говорить, даже жена царя, прекрасная царица Инанна была учёным и помощницей Энки. Хотя, поговаривали, что она пошла в науку с единственной целью – быть ближе к богу Энки, в которого была влюблена без памяти.
Царь Димузи знал об этом, знал и то, что Инанна вышла замуж за него, чтобы приблизиться к богу Энки, но на всё закрывал глаза: ведь за его терпимость, Инанна, не имея всегда своего божества, награждала его дивными ночами, ради которых стоило ничего не менять.
Что же касается самого Бартазара Блута, то он, поражённый необычайно близким сходством Инанны и Элайни, иногда поддавался напору Инанны, разделял с ней ложе, купаясь в её эмоциях и представляя на её месте Элайни. Но женщины – редкие существа: Инанна каким-то образом чувствовала, что он не с ней, а с другой женщиной, и, сделав в конце бешеную сцену, уходила от бога Энки, зарекаясь к нему ходить. Вот тогда царь Димузи становился громоотводом и узнавал в постели то, что было не додано другому.
Но нынешним летом было не до любви – заканчивались ремонтные работы на репликаторе. Энки, Бартазар Блут привык к такому имени, с нетерпением ждал, когда всё закончиться, и его нетерпение передавалось другим. Всё как будто шло по плану, и Энки надеялся, что репликатор будет работать.
— К тебе можно, Энки? — перебила его мысли Инанна, останавливаясь на пороге.
— Заходи, — сказал Энки, склонившийся над столом с кучей исписанных папирусов. Инанна подошла, обняла его со спины и прижалась к нему всем телом.
— Как же тебя я люблю, — промолвила она исступлённо, и Энки ей не мешал: пусть успокоиться.
— Я к тебе по делу, — промолвила Инанна, понимая, что Энки сейчас не до этого.
— Говори, — сказал Энки, повернувшись к ней и узнавая в её глазах глаза Элайни. «О небо, как они удивительно похожи», — подумал он с человеческой грустью, так часто его посещающей.
— Я хочу испытывать репликатор вместо тебя, — сказала она, глядя ему в глаза.
— Исключено, — отрезал Энки, а Инанна, всё также глядя ему в глаза, впилась в его губы.
— Хорошо, — согласился Энки, когда она оторвалась от него. Пусть считает, что победила, ведь ей так этого не хватает. Инанна, победно улыбнувшись и мазнув рукой по его волосам, ушла, соблазнительно повиливая бёдрами, а Энки опять склонился над папирусами, которые нужно было отдать наладчикам, и сравнивал начертанное на них с тем что было в его глифомах…
* * *Инанна стояла под кругом репликатора, стройная и красивая, несмотря на мешковатый комбинезон, который она надела по настоянию Димузи и Энки. Они, оба, стояли рядом, возле храма Энки, а Инанна стояла внизу, такая крошечная и хрупкая, что Димузи не вытерпел и спросил:
— Энки, ей, правда, не угрожает опасность?
— Правда, — соврал Энки, чтобы Димузи не переживал. Он потянулся своими симпотами и проверил настройку координат. Станция репликации должна была переместиться в Ларак на берегу Тигра, где уже находилась команда спасателей, готовых ко всему. Энки проверил все параметры репликатора и с усмешкой подумал, что может быть главным конструктором на планете Дакорш, где изготавливают станции репликации.
— Можно начинать, — доложил Енсиназианна, молодой помощник Энки. Взмахнув рукой, Энки отправил симпоты к репликатору, проверяя действия Инанны. Кольцо репликатора укрылось голубой дымкой и, заискрившись, исчезло вместе с Инанной, оставив внутри зиккурата опустевшую яму.
Энки нетерпеливо отправил симпоты туда, в Ларак, и с удовольствием увидел, что и станция репликации, и Инанна находятся на месте. Пульсирующая звёздочка Иннаны говорила, что она жива и Энки, потирая руки, сообщил Димузи:
— Всё прошло хорошо.
Димузи просиял и распорядился к вечеру приготовить пир в честь успеха, Но тут к ним подбежал Енсиназианна и что-то прошептал на ухо Энки. Тот удивлённо посмотрел на Енсиназианна, и воскликнул:
—Не может быть?
Энки снова отправил симпоты в Ларак, внимательно всё рассматривая. Станция репликации была на месте, а Инанна находилась рядом. Чтобы убедиться, Энки начал более тщательно исследовать место посадки и с удивлением обнаружил Инанну ниже станции репликации. «Она в земле», — ошеломлённо понял Энки. Не говоря ни слова, он взлетел вверх и исчез в направлении севера.
— Что случилось? — спросил Димузи, видя огорчённое лицо Енсиназианна.
— Станция репликации переместилась, а Инанны не обнаружили, — сообщил Енсиназианна похолодевшему Димузи.
Приземлившись возле станции репликации, Энки, бросив симпоты, обнаружил Инанну на глубине сорока локтей. Остановившись прямо над ней, он приказал команде спасателей: «Копайте здесь!» — и тут же ввинтился в землю, как бурав. Инанна была жива, но, сжатая почвой, сломала несколько рёбер, ноги и сместила хребет. Она была в бессознательном состоянии и Энки, поместив её в кокон из своего тела, медленно раздавался в стороны, увеличивая пространство для Инанны. Команда наверху, сменяя друг друга, откидывала верхний слой земли, состоящий большей частью из песка, который сползал вниз. Чтобы не произошло обвала, стенки ямы обкладывали мешками с песком, а Энки, пока их с Инанной откапывали, принялся смещать ей кости и соединяя их, не теряя времени. Поставив фильтры, вытянулся вверх, на поверхность, чёрной трубой, перепугав спасателей, которые застыли на месте, увидев такие метаморфозы.
— Чего стоите, работайте! — раздался громовой голос и перепуганные спасатели принялись неистово копать, так что через час работы кокон был наверху, уложен на телегу и отправлен в дом управителя нома.
Когда, через несколько дней, прискакал Димузи, Инанна была уже вылечена и спала, дожидаясь своего часа. Проснувшись, она увидела возле своей кровати Энки и мужа, державшего её за руку. Она подняла глаза на Энки и, улыбаясь, сказала:
— Представляешь, мне приснилось, что я перемещалась вместе со станцией репликации и застряла в земле.
Посмотрев на их лица, она удивлённо спросила:
— Я что, правда, застряла в земле? – на что оба, муж и любовник, ответили вместе:
— Да!
* * *Бонасис нашла свою вырвавшуюся лошадь, а вот кибитка уплыла вместе с грузом: травами и ягодой, собранными в горной местности возле Мессаки. Попрощавшись со всеми, она подошла к Рохо и попросила:
— Если встретите Альмавер, скажите ей, что зла не держу и буду ей рада всегда.
Рохо пообещал, но не сказал Бонасис, что её дочь вряд ли вернётся, пусть у неё будет хоть какая-то надежда. Самусь, покинув Мессаку, отправился в сторону столицы, Арбинара.
— Полетели к Лотту, — сказала Маргина, — в такой ветер король вряд ли начнёт празднества.
Рохо летел впереди, а за ним Русик и Лоори. Замыкали эскадрилью Онти с Доомом и Маргина с Мо. Лотт и Вета были рады гостям, но их удивило их количество.
— Что-то случилось? — спросил Лотт, а Вета внимательно рассматривала грязного Русика и такую же Лоори, не понимая, где они были. Балумут, обрадовавшись возвращению Мо и Блуждающего Нефа, тут же пристал к ним со своими крыльями.
— Хорошо, — согласился Мо, — только ты закрой глаза и сиди, не шевелясь.
Балумут обосновался посредине двора, а Мо и Блуждающий Неф, каждый со своей стороны принялись сооружать ему крылышки. Через некоторое время Балумут принялся хихикать.
— Ты чего? — спросила Маргина.
— Щекотно, — ответил Балумут.
Когда Мо и Блуждающий Неф закончили работу, окружающие тоже хихикали в ладошки. Балумуту сказали открыть глаза и он принялся поворачивать морду, пытаясь увидеть свои крылья.
— Попробуй взлететь, — предложил ему Вава, облетая маленькие белые крылышки медведя. Балумут усиленно замахал, отчего Вава отлетел в сторону.
— Ого, вот это да! — восхищённо воскликнул Вава. — А взлететь можешь?
Балумут попробовал, но не поднялся даже на вершок.
— Балумут, если ты не сядешь на диету, летать ты не сможешь, — сказала ему Маргина, прикрывая рот. Балумут на её слова не обратил внимания, для него важен был факт наличия крыльев, а не их функциональность.
Пока помылись, покушали, на землю опустился вечер. Маргина зажгла шар во дворе, как маленькую, домашнюю звезду и сказала:
— Где же, всё-таки, Сергей?
— Давайте проанализируем всё, что мы знаем, — предложил Блуждающий Неф.
— Так, первыми на Глаурию отправились Елайни и Бартазар Блут, — начала Маргина, но Рохо её перебил:
— Первым на Глаурию, находящуюся пятьдесят два мегапрасека назад, отправился Хамми, желая проверить, что затевает Бартазар Блут. Он вернулся на Деканат, а станцию из Глаурии автоматически отправил на Гренааль.
