Андрей Чернецов - Чародей фараона
Осознал себя Даниил, только лежа у противоположной стены и чувствуя, что уже не встанет. Пожалуй, сравнить это ощущение можно было с тем, как если бы он получил удар гранитной ладонью от какого-нибудь ожившего истукана у входа в треклятый храм.
Да, вот и все… Не нам, людишкам, драться врукопашную с богами…
Сквозь пелену боли и головокружение молодой человек увидел нависший над ним силуэт.
— Ты позабавил меня, — спокойно сказал Хонсу. — И умрешь легко, как я и обещал.
Он занес ногу прямо над головой студента, чуть согнув ее в колене.
«Все — теперь точно конец».
Вот судьба — быть раздавленным сандалией египетского бога за четыре с гаком тысячи лет до своего рождения…
Ярчайшая вспышка ослепила Даню, и окружающий мир почти пропал.
Но перед тем как слезы окончательно затопили обожженные глаза, он успел разглядеть, как, охваченный золотистым пламенем, истаивает, растворяется нетеру-предатель.
Последнее, что услышал парень, был долетевший откуда-то издалека придушенный вопль — вполне человеческий.
Очнулся Даниил оттого, что чей-то шершавый влажный язык настойчиво гулял по его лицу и телу. Из чего следовало, что он, во-первых, жив. А во-вторых, что «наши победили».
Открыв склеенные кровью веки, Горовой почти с наслаждением узрел волчью мордаху усердно трудившегося над ним бога.
— Упуатушка, — пробормотал Даня опухшими губами. — Ты с ним справился?
— Я его… проводил, — нарочито скромно произнес Упуат. — Ты же знаешь, что я Проводник. Вот теперь он в Дуате.
— А он… не вернется?..
— Вернется, конечно. Может, лет через пятьсот. Без второго знака да без…
Волчок сделал красноречивую паузу.
— Ладно, идти сможешь? Вижу — нет. Сейчас я тебя полечу.
Еще несколько минут интенсивных прикосновений собачьего языка, и Даниил ощутил, что вполне может встать на ноги и даже идти.
Конечно, чувствовал он себя довольно скверно, но по крайней мере мог свободно передвигаться, и голова была вполне ясной.
Поднявшись, для этого все же пришлось опереться о стену, Даня увидел живого и невредимого Джедефхора, а с ним — Рахотепа и воинов. Слава всем богам, они тоже были живы. Правда, их вид говорил о только что перенесенной жестокой схватке — всех пятерых телохранителей украшали окровавленные повязки, а двое еле держались на ногах, тяжело опираясь на обломки копий. Но могло ведь быть и хуже.
Все вместе, тревожно озираясь, они пересекли зал, ставший местом битвы человека с богом, что оказалась для последнего роковой.
Вот и ведущий из зала коридор. Египтяне осторожно пересекли его. На их пути оказалась только одна решетка с копьями, падающая с потолка, но Упуат обезвредил ее, сломав примитивный спусковой механизм.
— Все, — несколько ошарашенно произнес волчок. — Пришли… М-да…
Они оказались в квадратной, с не слишком высоким потолком комнате, стены которой были выложены аккуратно нарезанными плитками алебастра.
Ни единой двери, ни единого отверстия — ничего. Упуат некоторое время напряженно стоял, словно к чему-то прислушиваясь или чего-то ожидая. Усы на его острой морде слегка подрагивали.
— Они там, — решительно бросил пес, указывая на торцевую стену. — Во всяком случае, Тот. Уж своего собрата я почую где угодно.
Трое воинов, те, что могли свободно двигаться, и Даниил принялись простукивать стену. Но камень отзывался глухим звуком монолита.
— Тут наверняка замок с секретом или еще что-то такое, — ответил Путеводитель, когда Даня доложил ему результаты.
— Ну, так поищи их, — буркнул археолог. — А еще лучше — открой. Магию пусти в дело или не знаю там…
— Пробовал, — сконфуженно сообщил Упуат. — Не получается. Тут такое место, где наша сила почти не работает. Подвалы храма Забытого Бога. Думаешь, почему акху удалось взять Тота в плен? Все заэкранировано настолько, что никакие волны не проходят. Ни электромагнитные, ни биологические. То-то мы никак не могли связаться с Носатым. Или вычислить Скитальца…
При упоминании предателя нетеру злобно рыкнул.
— И, понимаешь, тут, по-моему, нет никакого заклятия и защиты: просто не поддается. Был бы магический замок, а так — всего-то некая хитрая механика. Где-то надо постучать, нажать. Не по моей части это, Джеди… — виновато взвизгнул бог. — Предсказания там, пути Дуата…
Даня, шумно вздохнув, сел на каменные плиты.
Пройти по этим дьявольским подземельям, сразиться с целым стадом гнусных тварей, потерять товарища, сойтись в схватке с богом…
И сейчас вот в двух шагах от цели спасовать перед обычной каменной стеной?
Что ж ему теперь, до второго пришествия, то есть до самого Рождества Христова стучать по стенам в поисках скрытого механизма, авось сработает?
А если подумать спокойно?
А че тут думать? В наличии имеется один бог, уже признавший свое бессилие; один царский сын, который вообще вряд ли чем поможет — не царское это дело; несколько воинов, которые и в своем-то главном качестве уже бесполезны, и один житель XXIІ века.
И нет у этого жителя ни лазерного бура, ни фульгурита, несколько граммов которого разносят любою скалу, ни сканера, просвечивающего стены…
Стоп! А сканер-то у него как раз есть!
— Слушай, Упуатушко, ты извини, не обижайся, конечно… Ты в своей собачьей форме… ну, ты вполне пес? То есть у тебя в наличии все животные качества?
— Это ты про что? — недовольно заворчал Проводник. — Если ты хочешь спросить, могу ли я иметь дело с э-э, как это по-русски… с собаками женского рода…
— Да нет! У тебя с нюхом как?
— Да уж получше твоего, — все еще не понимал Упуат. — Тогда слушай: ведь когда люди открывали эти тайные двери, они ведь куда-то прикладывали руки, давили там, и не раз? Усек?
И чуть не упал — визжащий Упуат едва не сбил его с ног, кинувшись радостно лизать в лицо — ну точь-в-точь самая обычная собака…
— Все?
— Да вроде все, — фыркнул Упуат.
— Ну, ладно.
Закряхтев, Даниил опустил оказавшегося довольно-таки увесистым пса на пол.
Встряхнул затекшими руками, разминая сведенные напряжением бицепсы.
Последние полчаса им обоим пришлось крепко поработать.
Работа заключалась в следующем: Горовой с Упуатом на руках обходил по часовой стрелке стены, то поднимая волчка под потолок, то опуская к полу.
Открыватель Путей тщательно обнюхивал каждый камешек, в подозрительных местах останавливался, сосредоточенно вдыхал-выдыхал и выносил свой вердикт.
Пару раз Джедефхор предлагал «херихебу» подменить его, но ни Данька, ни нетеру не соглашались, мотивируя это тем, что именно в такой связке у Путеводителя усиливаются качества нюхача. На самом деле Упуат не хотел, чтобы в его отношения с египтянином проникло нечто похожее на панибратство. Верующих нужно держать на должном расстоянии от объектов их поклонения.
Таким образом напарникам удалось обнаружить три камня, ничем от соседних не отличающихся, к которым чаще прочих прикладывались человеческие руки.
Теперь оставалось самое главное — в какой последовательности нажимать на эти камни?
Вдруг там предусмотрена еще и дополнительная система безопасности, которая просто заблокирует замок напрочь при одном неверном нажатии?
Но тут уж даже великолепный нос бога ничем помочь не мог.
Приходилось рисковать.
Рахотеп, Джедефхор и Даниил встали на исходные позиции, и по знаку Упуата каждый дотронулся до своей «кнопки».
Говорят, новичкам везет — у доморощенных взломщиков сработало с первой же попытки.
Стоило нажать на последний из камней, как внутри что-то зажужжало, заскрипело, и стена вся целиком с утробным вздохом опустилась вниз.
Первое, на что обратил внимание Даниил, почему-то именно это бросилось ему в глаза, был стоявший на бедном треножнике рядом с исчезнувшей стеной круглый ларец, выточенный непонятно как из цельного куска прозрачного горного хрусталя. Сквозь его стенки хорошо просматривались три светящихся золотом предмета замысловатой формы. Это и были пресловутые таблички с планами подземелий храма Тота. Которые так мечтал получить фараон Хуфу.
И только потом, спустя несколько секунд, они увидели узников.
В дальнем углу замерла в гордом одиночестве высокая худая фигура — человек, но с головой, подобной птичьей. Причем, хотя и похожей на ибисовую, но не один к одному. На поясе у него висела большая чернильница, источавшая зеленоватый свет (ею и освещалась крипта).
Радостно взвизгивая, Упуат кинулся к своему соплеменнику и тут же принялся о чем-то оживленно с ним беседовать на непонятном языке. Кроме хозяина храма (нежданно-негаданно ставшего в нем пленником), тут было еще несколько человек. Высокий бритый (уже начавший обрастать) мужчина, чем-то похожий на Джедефхора и самую малость— на Хуфу. Двое крепкого сложения египтян, чьи рельефные мышцы никак не вязались с выражением подлинного ужаса на лицах.
