Пирс Энтони - Демоны не спят
— Да, влипли вы обе. Я понимаю, что тебе нелегко, но ты, во всяком случае, отработав свое, останешься в Ксанфе. А вот нам с Дагом по окончании игры придется вернуться в Обыкновению.
— Ну, любой из вас сможет вступить в игру снова.
— Знаю… но это не совсем то. Мне хотелось бы остаться в Ксанфе навсегда.
— Как и всем обыкновенам.
Так, за разговором, они поднялись на гребень холма и увидели долину, в которой находился пресловутый отстойник. Он представлял собой площадку вокруг неказистого строения, заполненную толпой кентавров. Все они стояли на месте, причем с таким видом, словно собрались здесь, чтобы отстаивать в смертном бою свою свободу и достоинство.
— Можно поинтересоваться, что вы все здесь делаете? — осторожно поинтересовалась Ким, приблизившись к толпе.
— Не видишь, что ли — стоим, — ответил один из кентавров.
— Вижу, — сочувственно кивнула девушка. — Это, наверное, потому, что здесь отстойник?
— Точно. Кто сюда угодил, тому стоять и стоять. И неохота, да приходится проявлять стойкость.
— Но зачем вообще было являться в такое место?
— Оно не всегда было таким. Мы, кентавры, народ мыслящий и постоянно встречаемся, чтобы обменяться новыми мыслями. Только, бывало, обменяемся, разойдемся, а мысли-то тут как тут, опять появляются. Вот мы и порешили: для таких обменов и встреч, устроить Дворец Съездов. Выбрали подходящий двор, съехались, но тут, как назло, одного из наших угораздило лягнуть проходившего мимо проклятора. Тот и шандарахнул по нашему дворцу первым попавшимся проклятием, превратив его в этот дурацкий отстойник. Мы бы и рады отсюда убраться, но никак.
— Все-таки не понимаю. Что мешает вам ускакать?
— Горячая линия. Вообще-то мы ее сами и проложили. Для дворца она задумывалась как линия связи, но когда он стал отстойником, она превратилась в линию привязи. Привязывает нас намертво к этому проклятому месту, потому что без галош ее не пересечь. Слишком горячая.
— Надо же. А я видела по дороге огра-кузнеца, ковавшего отличные галоши. Обуть в такие любого из вас, так он, надо думать, галопом умчится отсюда прочь.
— Так ведь для этого кому-нибудь нужно сначала добраться до огра. Да и едва ли у этого кузнеца хватит галош на всех. А мы не просто кентавры, а делегаты съезда. Такие как мы своих в отстойниках не бросают.
— Весьма вам сочувствую, — промолвила Ким, — но помочь ничем не могу. К тому же это не моя проблема.
— Последнее утверждение представляется мне спорным, — возразил кентавр. — Думаю, что как только ты попытаешься пройти близ отстойника и застрянешь рядом, данная проблема станет твоей. И надолго.
Ким призадумалась и через некоторое время пришла к выводу, что все это очень здорово смахивает на испытание. А коли так, ей следует собраться и выдержать его с честью.
— А как вы думаете, что тут можно сделать?
— Нужны чары, отменяющие проклятие. Какое-нибудь антипроклятие.
— Какое именно? И где его взять?
— Такое, которое является природным антагонистом отстоя. Уж конечно, простой или застой тут не помогут, они лишь усугубят положение. Нет, пожалуй, тебе нужен бегунок или что-то в этом роде.
— Так ведь разве бегунка догонишь?
— И то правда. Кентавр, когда он не в отстое, догнал бы непременно, но от столь несовершенного существа, как человек, ничего подобного ждать не приходится. Видимо, придется действовать иначе. Может быть, стоит охладить горячую линию?
— А как?
— Конечно, с помощью холодца?
— Это такое растение вроде студня?
— Да, близкородственный вид. Но студни все больше дикорастущие, а холодцы выращивают в холодильниках. По некоторым сведениям их обнаруживали и в ледниках, однако таковые нынче редки. Они появляются лишь периодически, и время их появления так и называется ледниковый период. Так что тебе нужно добыть холодец из холодильника.
— Вообще-то это нужно не мне, а вам. Я могу вернуться и пойти кружным путем.
— Можешь, но тогда тебе придется продираться сквозь лес, а продравшись, встретиться с гневливыми гномами и с самим Конпутером. Мне почему-то кажется, что ты предпочла бы проделать остаток пути с большим комфортом. Верхом на одном из нас.
— Пожалуй, что так, — признала Ким его правоту. — Только вот я понятия не имею, как можно в Ксанфе найти холодильник.
— Это как раз просто. Следуй млечным путем на юг и попадешь куда надо.
— Млечным путем?
— Ага. И на юг. На севере холодильников не бывает, там холодить нечего. Все и так холодное.
— А почему туда ведет млечный путь? Кто-то по пути молоко пролил?
— А ты как догадалась?
— У нас в Обыкновении такое сплошь и рядом случается. Ну, ладно, я пошла.
И она пошла по закапанной пролитым молоком тропе, которая, попетляв, уперлась в подножие квадратного белого холма. Перед ним на столбе красовалась табличка «РЕФРИЖЕРАТОР».
Ким усмехнулась — тот, кто рассчитывал сбить ее с толку с помощью столь наивной уловки, жестоко просчитался. Она прекрасно знала, что холодильник и рефрижератор это просто два разных названия одного и того же. Вроде как пес и собака. Однако радоваться было рано: испытание не могло оказаться столь простым.
Подойдя к холодильнику, девушка, подпрыгнув, ухватилась за огромную ручку, но она не поддалась.
— Может, ты попробуешь? — спросила Ким Наду. Секунду поколебавшись — вообще-то игрок должен проходить испытание сам, но обязанность спутницы оказывать помощь, да и вряд ли игра испытывает девушку на наличие мышечной силы, — она обернулась большой змеей, обвилась вокруг ручки, и потянула на себя. С тем же результатом. Белый шкаф оказался запертым.
Неожиданно Ким заметила повыше ручки маленькое отверстие.
— Замочная скважина! — сообразила она. — Холодильник на замке, но у меня есть ключ. Уверена, ключик оказался у меня не случайно и просто не может не подойти к этому замку.
Однако, поднявшись с помощью Нады повыше, девушка испытала глубокое разочарование. Ключ к скважине не подходил, она была слишком велика, и девушка не уронила железку внутрь лишь потому, что крепко ее держала. Зато рядом со скважиной ей удалось прочитать мелкую надпись: «ОТПИРАЕТСЯ ТОЛЬКО ИЗНУТРИ»…
— Разве так бывает? — удивленно спросила она Наду. — И зачем нужен холодильник, который отпирается только изнутри?
— Чтобы детишки без спросу не лазили, и вообще… — принцесса неопределенно пожала плечами.
— А запирается-то он как? Тоже изнутри?
— Почему изнутри? Захлопнул дверцу, и все дела.
— Но если кому-то — не ребенку, а кому следует, нужно открыть дверцу?…
— А магия на что?
Ким вздохнула. Наверное, для обитателей Ксанфа в холодильнике, отпирающемся только изнутри, не было ничего особенного, но вот ей, обыкновенке, следовало найти способ открыть его, не прибегая к магии. Во всяком случае, к собственной: у нее такой попросту не имелось.
Задумавшись, Ким обратила внимание на ритмичное клацание, а спустя недолгое время поняла, что доносится оно изнутри. За дверцей что-то постукивало. Ким приникла к вполне способной заменить глазок скважине и разглядела какие-то загогулины, покачивавшиеся из стороны в сторону на манер маятников. Всякий раз, когда одна из этих штуковин достигала определенной точки, раздавалось тиканье.
— А ведь это здорово похоже на часы, — сообразила девушка. — На тикающие часы. Уж не тики ли там, внутри? Возможно, их хранят в холодильнике, чтобы не испортились, а то и сами завелись, от сырости или еще от чего.
Ей доводилось читать о том, что Добрый Волшебник Хамфри работал в молодости на ферме тиков, разводил тики для часов и однажды столкнулся с серьезной проблемой. В результате мутации на свет появилось множество разновидностей тиков, причем иметь дело с некоторыми из них было не очень-то приятно. Чего стоили занудный система-тик, въедливый кри-тик или оголтелый фана-тик. Возможно стайку последних, слишком горячих по натуре, заперли в холодильник для охлаждения. А они только и ждут возможности выбраться наружу и что-нибудь отколоть.
Конечно, было бы неплохо каким-нибудь манером использовать тики для того, чтобы открыть холодильник. Только вот каким? Попросить их об этом, что ли? Возможно, они не выбрались до сих пор наружу лишь потому, что не имели ключа?
