Сергей Шведов - Ловушка для резидента
Как я и предполагал, уход Сагкха ничего не изменил в планах порков. Видимо, они заранее брали в расчет, что младенец из Черной плазмы может не принять предложенные ему условия игры и поступит по-своему.
– Жабан рассказал, как они с Усладовым перемещаются в прошлое?
– Рассказал,– кивнул Соловей.– С помощью пентаграмм. Одна из них находится в офисе Казюкевича и сделана, кажется, сто лет назад самим Сагкхом. А другая – в Кощеевом замке. Возникла она там тоже не без помощи чертова младенца... Пентаграмму Казюкевича обнаружил еще Каронг: он снес стоявший на ее месте старенький домишко и выстроил новый офис, но не успел воспользоваться результатами своих трудов. Сагкха в замке уже нет – его забрал Феликс Тимерийский, а пентаграмма, естественно, осталась.
– У меня сейчас мозги скиснут,– сказал Василий.– Можете вы мне объяснить, мудрецы: два раза забирал младенца из замка ваш расторопный предок или один?
– Видишь ли, Василий,– задумчиво начал Вик,– когда имеешь дело с Сагкхом...
– То лучше сразу запастись справкой от психиатра! – прервал его Щеглов.– Спасибо за разъяснение.
Надо признать, что Василий был прав... Ну не может человеческое сознание постичь временные парадоксы, связанные с существом совершенно иной природы – то есть с Сагкхом. Скорее всего, не поняли их и порки, но тем не менее решили воспользоваться – всем нам на беду.
– Сейчас важнее другое,– не стал обижаться на Василия Вик.– Следует выяснить как можно скорее, каким образом порки и их агенты собираются взорвать Дорогу гельфов. Мне кажется, для этой цели они хотят использовать земные средства – иначе бы не стали похищать генерала Конторы и заменять его своим агентом...
Рассуждал мой брат, как всегда, логично. Пришлось нам с Василием отправляться на ковер к начальству на заслуженную головомойку. Заслужил ее, между прочим, Василий, а отдуваться наверняка придется обоим... Не мог я исключить и вариант, что нас с Щегловым разоблачили. Для этого Белову всего лишь следовало поговорить с Усладовым на тему ночного дебоша, устроенного шофером видного политического деятеля... Все-таки более вероятным мне казался сценарий, когда лже-Белов, который, как я успел заметить, отличался предельной мнительностью, не станет докладывать о художествах своего подчиненного резиденту, а постарается вправить мозги Онегину в рабочем порядке – дабы не подорвать своего реноме руководителя.
– Я вас подстрахую,– сказал Вик, садясь за руль «мерса».– Но и вы не лезьте в бутылку! Это в первую очередь тебя касается, Василий. Раскаяние и послушание!..
На тайное свидание лжегенерал вызвал нас, разумеется, не в Контору, а на конспиративную квартиру – ту самую, что расположена в доме, где проживал недавно завербованный мною агент Аркан Кенар. У знакомого подъезда обнаружилась машина, за рулем которой сидел старший лейтенант Пантюхин. Мы успели переброситься с ним несколькими словами и, в частности, узнали, что безграмотных людей, не владеющих информацией о Печорине и Онегине, в стенах Конторы пока не обнаружено – хотя Кочубинский опросил на предмет знания творчества Пушкина и Лермонтова уже более двухсот сотрудников.
– Я и не сомневался,– обрадовался Василий.– Понял, резидент, какие образованные люди служат у нас в контрразведке?! Сидеть бы тебе на нарах, если бы не наше законодательство! Кто вообще решил, что инопланетян нет и не может быть? Кто ввел в заблуждение по этому поводу высокое начальство? Уж не вы ли, маги и чародеи?!
Ответить Щеглову я так и не успел, поскольку мы как раз переступили порог конспиративной квартиры, где нас уже поджидал разъяренный не на шутку лже-Белов.
– Сагкх знает что такое! – взял он с места в карьер.– Вы что себе позволяете, господа агенты?!
Ну и так далее и тому подобное – с применением как местного сленга, так и межпланетных идиоматических выражений... Я с грустью подумал, что подобную ерунду порки вложили в мозги своего совершенного создания, а вот про Онегина и Печорина забыли! Между прочим, это характеризует их не с самой лучшей стороны...
– А в чем дело? – пожал плечами Василий.– Все сделано в полном соответствии с легендой, полученной мною от руководства. Велено было устроиться на работу к видному политическому деятелю – я устроился. И псевдоним взял, по-моему, весьма пристойный – Щеглов. Согласитесь, Анатолий Иванович, что для пролетария эта фамилия подходит больше, чем фамилия Онегин, от которой за версту несет интеллигентщиной!
– А скандал?! – возмутился лже-Белов.– Вас по местному телевидению показывали! Это провал для агента!
– Ничего страшного,– попытался утешить я начальника.– У Партии солидарного прогресса очень специфический имидж. Господин Онегин вынужден соответствовать – ради конспирации.
– Вот именно,– развил мою мысль Василий.– Эти прогрессисты – сплошь скандалисты, игроки и моральные разложенцы! Из их пороков я выбрал са-мый невинный, дабы не уронить честь поркианского агента. И вот она – благодарность от руководства! Внедряют, понимаешь, человека в сомнительную во всех отношениях партию и ждут от него ангельского поведения! Если я буду вести себя паинькой, переходить дорогу в положенном месте, обниматься с сотрудниками милиции и не пить водку в компании сомнительных девиц, во мне сразу же распознают инопланетянина – со всеми вытекающими отсюда неприятными последствиями. Морду, во всяком случае, точно набьют – как чуждому элементу!..
После нашего дружного отпора лжегенерал Белов заметно сник. Все-таки конспиративная работа требует от агента некоторых издержек морального плана, и руководитель, считающий себя умным, должен это понимать.
– Хорошо,– вздохнул лже-Белов.– На первый раз я вас прощаю, агент Онегин, но имейте в виду, что в случае повторения ваших художеств, пусть даже вызванных соображениями конспирации, я вас отправлю на Поркиан!
– Слушаюсь, товарищ начальник,– уныло отозвался Василий.
Инцидент на этом был исчерпан, разговор перешел в деловое русло. Судя по тому, как окаменел ликом наш начальник, нам предстояли великие дела, и мы с Василием мигом подобрались и стали по стойке смирно.
– Операция вступает в решающую фазу! – не сказал, а пролаял лже-Белов.– Она потребует предельной мобилизации всех сил. Буквально завтра на Землю прибывают наши агенты. Их следует принять и разместить. Вы понимаете, о чем я?
– Так точно, понимаем,– дуэтом подтвердили мы с Василием.
– Все должно пройти без сучка и задоринки. Вопросы есть?
– Есть,– выступил я вперед.– Насколько мы понимаем, речь идет об изъятии из оборота, так сказать, по меньшей мере сотни человек. Хотелось бы заранее ознакомиться со списком подлежащих замене, чтобы сориентироваться в обстановке...
Затрагивая эту тему, я сильно рисковал, но лжегенерал Белов счел мое беспокойство уместным. Операция предполагалась масштабная, а силы, находившиеся в распоряжении резидента Усладова, были весьма ограниченными.
– Здесь фамилии людей, изъятие которых поручено лично вам. Как видите, их не так много,– протянул нам лист бумаги лже-Белов.– Думаю, при известной сноровке вы сумеете изолировать этих десятерых.
– А если просто по кумполу? – простодушно предложил Василий.
– Запрещаю! – строго сказал лжегенерал.– Возникнут проблемы с утилизацией тел. Кроме того, нам нужна информация, содержащаяся в их памяти. Будете привозить всех сюда и переписывать содержимое мозгов в новые носители. Последние – во всяком случае, определенная их часть – прибудут в ваше распоряжение. Перезапись должна проходить быстро и эффективно. Вас обучили пользоваться соответствующей аппаратурой?
– Да! – дуэтом подтвердили мы с Василием, хотя понятия не имели, что скрывается под оболочкой самого обычного на первый взгляд компьютера.
– Желаю успеха, господа. Во славу порков!
– Во славу! – дружно подхватили мы призыв начальника.
Мне фамилии, обозначенные в списке, переданном нам липовым генералом, абсолютно ни о чем не говорили. Но я надеялся все же по указанному перечню лиц если и не определить точно, то хотя бы предположить, какую в конечном итоге цель преследуют порки.
Видные политические деятели – из тех, что мелькают на экранах телевизоров,– в списке не значились. Василию фамилии тоже были незнакомы. Зато вызванный для консультаций майор Кочубинский в буквальном смысле схватился за голову!
Встреча наша происходила с соблюдением всех мыслимых правил конспирации – то есть в машине с затемненными стеклами, летевшей по улицам Москвы на приличной скорости. Впрочем, скоро мы угодили в пробку, но тем не менее...
Я за время пребывания на Земле насмотрелся шпионских фильмов и потому могу с полной уверенностью заявить, что наша с Кочубинским встреча прошла по высшему разряду. Василий сидел за рулем, мы с майором расположились на заднем сиденье. Все трое надели темные очки, а Щеглов еще и перчатки – дабы не оставить своих отпечатков пальцев. Ибо машину мы взяли без спроса у Соловья и слегка нервничали по этому поводу. Не хватало только, чтобы нас остановили гаишники и начали проверять документы! Ехать же на тайную встречу на моем абсолютно засвеченном «мерседесе» было просто глупо. Так, во всяком случае, заявил Василий, и я с ним согласился.
