Рубежник (СИ) - Билик Дмитрий Александрович
Но наличие баньки сейчас мне только на руку. Я подошел к аккуратно сложенной поленнице и взял лежащий сверху топор. А свой нож убрал. Наверное, так будет даже удобнее.
Вот только в дом войти не успел. Из распахнутого на втором этаже окна вылетел кусок коряги. Ой, простите, деревяшка, которая очень хотела быть мальчиком. Подменыш.
Нечисть, точнее нечто среднее между нею и человеком, приземлились без всякого возгласа. А вот уже потом тихонько пискнула и стремительно понеслась к забору. И куда ты собрался, дружок-пирожок? К воде, что ли? Ну да, возможно тебе и удастся уплыть. Есть только одно «но» — рубежник с тремя рубцами.
Двигался подменыш коряво, все так же переваливаясь с ноги на ногу. Это он наверное для людей стал более человечнее, но никак не для меня.
Тоже вот странная фигня. Черт его знает, есть ли душа у этой штуки? Кусок дерева, в который лешачиха впустила свой хист. А еще позже эта коряга стала подпитываться Тихомировыми, превращаясь в настоящего мальчика. Но что ясно — этот Буратино хотел жить. Ключевой вопрос только — за чей счет?
Если отпустить подменыша сейчас, «сжалиться» над ним, то, что будет? Найдут сердобольные люди ребенка-маугли в лесу, поместят в детдом или даже спецучреждение. Тут все зависит от уровня социализации, который прокачал подменыш. А эта сволочь начнет потихонечку питаться окружающими.
Многие бы сказали, что он «в своем праве». Мол, это его природа и все дела. Я скажу — хрена лысого.
Происходящее нельзя было назвать погоней. Подменыш бежал, я быстро шел. Потому что чувствовал, никуда эта мерзота от меня не денется. Да и все-таки разница в высоте центра тяжести играет свою роль.
Подменыш добежал до забора. С третьей попытки залез на него и устремился прочь. На вольные хлеба. Так даже лучше, подальше от посторонних глаз и камер, которые я сам же устанавливал.
Я легко перемахнул через двухметровую ограду, чувствуя себя как минимум суперменом в отпуске. И пошел следом, не упуская корягу из виду.
Нагнал я его возле деревьев, куда он почти юркнул. Здесь нам уже не могли помешать. Идеальное место.
Подменыш обернулся, глядя на меня своими глазами-сучками. Я заглянул себе в душу, пытаясь найти там что-то вроде жалости. И не обнаружил. То ли стал черствым, то ли понимал, кому можно сочувствовать, а кому нет.
— Ну что, хочешь что-нибудь сказать? — спросил я.
Тот молчал, будто язык проглотил.
— Конечно, ты же пустой. Не уверен даже, что ты меня боишься.
Я размахнулся и ударил его топором. Вот забавно, когда Матвей Зорин был самым обычным человеком, ему бы потребовалось несколько попыток. Сейчас хватило одной. Коряга разлетелась даже не на две, на три части, осыпая окрестности трухой.
И подменыша не стало. Он и при жизни был не особо живой. А теперь попросту закончился. Наверное, теоретически это нельзя даже назвать убийством.
Я не спеша вернулся к Тихомировым. Правда, в этот раз обогнув забор и войдя через открытые ворота. А то зачем шокировать людей своими суперспособностями? С них на сегодня и так достаточно чудес. Отдал топор мужчине, который все равно остался без дела. Димка уже стоял на ногах, хотя до сих пор прижимался к матери. Бедняга, представляю, что тебе пришлось пережить.
— Это вы меня спасли? — смело и без всяких прелюдий, как могут только дети, спросил он.
— Вроде того. Давай знакомиться. Я Матвей.
— Дима, — протянул он маленькую ручку. — А то страшилище… Оно за мной больше не придет?
— Нет, — потрепал я пацана по волосам. — Его больше нет. И за тобой больше никто не придет. Ты теперь под моей защитой.
— Матвей, мы не представились, — обратился ко мне Тихомиров. — Меня зовут Константин Игоревич. Жена мне все рассказала, в общих чертах. Я очень вам благодарен и если…
Я поднял палец, останавливая его и прислушался к себе. Нет, нового рубца не добавилось. Либо он неискреннен, либо благодарность Маргариты засчитали за общую.
Что до самого Тихомирова — он пытался вернуться в игру. Показать, что все нормально и теперь все контролируется. Вот даже сейчас, несмотря на мою немую просьбу, помолчал немного и продолжил.
— В общем, как мы можем вас отблагодарить?
— Все, что могли, вы уже сделали. Если только в лес собиретесь, чертополох с собой возьмите, так, на всякий случай. Хотя что-то мне подсказывает, что вам больше там ничего не грозит.
Я видел, как леший смотрел на Димона. Да и повторный раз он промашку не допустит. Костьми ляжет, но пацана в обиду не даст. Я даже хотел добавить, что лучше вместо всяких растений и оберегов как раз Димку брать. Тогда и никаких защитных артефактов не понадобится.
— Да я вообще отсюда уеду. Мы чуть сына не потеряли!
— А вот это уже лишнее. Я же сказал, ничего вам не угрожает. Да лучше оставаться там, где все понятно и знакомо. Говорю же, теперь вы под защитой. Живите, растите сына, будьте счастливы. У вас хорошая семья.
Блин, словно тост на свадьбе с открытки прочитал. Но говорил я вполне искренне. Сам Тихомиров мне не нравился. Так он и не рубль золотой, чтобы всем нравиться. Я видел, что Маргариту он любит, уважает и прислушивается к ней. Для человека такого статуса и денег — подобное вообще редкость. Да и женщина за ним, как за каменной стеной.
Правда, Рита все же догнала меня у машины. Было видно, что у нее много вопросов, но она боится их задать. И все-таки самый главный женщина озвучила.
— Матвей, а что это было?
— Если в общих чертах, то нечистая сила. От нее никто не застрахован. Считайте, что вам не повезло. Вернее, сначала не повезло, а потом повезло. Мой вам дружеский совет — постарайтесь все это забыть. Если станете все время вспоминать, ковыряться, то ни к чему хорошему это не приведет. Понятно, что Димку, наверное, придется поводить к психологу. Но тут уж сами придумаете, как ему все объяснить. Он ведь еще ребенок, можно списать все на богатую фантазию. Ну, и заполните его жизнь другими, светлыми впечатлениями.
— Матвей, спасибо вам еще раз большое.
Маргарита сделала шаг вперед с явным намерением обнять меня, правда, тут же остановилась. И даже чуть поморщилась.
— Что, воняю? — спросил я.
— Есть немного. Точнее, не немного. Я такого жуткого запаха в жизни не встречала.
— В последнее время мне женщины стали такое часто говорить. Надо, видимо, дезодорант менять. И это я еще куртку оставил.
Рита мою шутку не поняла. Ну да и бог с ней. Я махнул рукой и сел в машину. Меня провожало все семейство Тихомировых, махая руками, почти как близкому родственнику.
— Григорий Евпатьевич, как вы смотрите на то, чтобы после таких напряженных дней культурно отдохнуть?
Я ожидал, что бес, все это время покорно просидевший в машине, начнет дуться и выделываться. Но обиду того, как ветром сдуло.
— Хозяин, ты же знаешь, я за. Тем более, сегодня такой праздник.
— Согласен, выжили — уже праздник.
— Только знаешь, чего хочу? — глаза беса вспыхнули. Причем, совсем не фигурально. — Видел по телевизору, как в фильме одном мужики пили настойку можжевеловую. Только название не запомнил.
— Джин. Хочешь, купим?
— Нет, джиннов там еще не хватало, — испуганно замахал руками Григорий.
— Да это напиток такой. Не переживай, никто из бутылки не вылезет.
— Тогда берем, — легко согласился бес. — И по поводу закуски…
Далее пошел перечень продуктов как минимум для королевского стола. Но я даже не спорил. На душе было удивительно спокойно и тепло.
Глава 23
Следующие дни прошли в приятных хлопотах. Да вру я, ни фига не приятных. Я бы с большим удовольствием провалялся на диване. Однако каждое действие влечет за собой последствия. И именно их устранением мне пришлось заняться.
Первым делом я отдал машину Костяна в химчистку. Да еще доплатил за срочность и… специфичный запах. В общем, содрали с меня порядочно. А что делать? Пришлось выкладывать кровные. Можно было, конечно, придавить хистом. Только разве мойщики виноваты, что я так накосорезил? Вот именно, что нет.
