Сергей Шведов - Ловушка для резидента
– Я-то соображаю,– хмыкнул Василий.– И получше многих. Как резидент-инопланетянин, ты юридически не существуешь, ибо инопланетян – это всем известно – нет и быть не может!.. Зато ты юридически существуешь как Мышкин Никита Алексеевич. Именно в этом качестве компетентные товарищи вполне могут тебя завербовать. А то, что ты еще и принц Арамийский,– Кочубинский с Пантюхиным за твою шизофрению ответственности не несут...
При таких друзьях, как Василий Щеглов, никаких врагов не надо! Назвать шизофреником Героя и резидента может только совершенно безответственный и темный тип, не сведущий в тонкостях конспиративной работы!
Однако сотрудников Конторы предложение Василия вполне устроило. Ну еще бы! Получить в тайные агенты заслуженного артиста, известного всему миру режиссера и долларового миллиардера – это же верное повышение по службе! Руководство Конторы будет в полном восторге! А то, что может пострадать моя репутация в деловых и артистических кругах, никого не интересует!
– Насчет репутации не беспокойся,– заверил меня Василий.– По нынешним временам лучшей рекламы не придумаешь. Можешь смело писать на афишах: «Никита Мышкин – агент Конторы»: от зрителей и поклонников отбоя не будет!
– Хватит тебе, Ник, корчить из себя недотрогу! – возмутился Вик.– Если нужно для дела, то вербуйся.
Ладно... Как говорит в таких случаях Василий, раз пошла такая пьянка – режь последний огурец!.. Никто не посмеет обвинить Ника Арамийского в том, что он поставил свой личный имидж выше интересов дела! Пусть я стану агентом земной Конторы, но хотелось бы, чтобы окружающие оценили размер приносимой мной на алтарь общего дела жертвы!
– Ты на орден намекаешь? – сразу просек мою мысль Василий.
– А что, агентам Конторы ордена дают?
– Если есть за что,– солидно прокашлялся Кочубинский.
– Будет! – заверил Василий.– Слушай, может, мне тоже завербоваться? У вас в Конторе свободных вакансий много?
– Давайте не будем превращать серьезное дело в балаган! – обиженно отозвался Кочубинский.
– Пожалеешь! – пообещал потенциальному вербовщику Василий.– Такие агенты, как я, на дороге не валяются! Много ты знаешь людей, которые самого Сагкха в подкидного дурака обставили? Джеймс Бонд отдыхает! Я на планете Поркиан побывал, где до меня не ступала нога человека!.. Вот ты кем разбрасываешься, Кочубинский! Не быть тебе подполковником! Так и засохнешь в майорах!
– Я бы его завербовал,– подсказал начальнику старший лейтенант Пантюхин.– Во избежание утечки информации... Как бы Партия солидарного прогресса в Думе не поставила вопрос ребром.
– Теперь дудки! – гордо сказал Василий.– Теперь, брат, я в агенты не пойду. Василий Щеглов два раза себя не предлагает.
Вспыхнувший не ко времени скандал быстро замяли. Бумагу о сотрудничестве с земной Конторой я подписал – естественно, не как принц Арамийский, а как Никита Мышкин: мне ведь тоже перед бюрократами из Высшего Совета придется отчитываться. А просвещеннейшие, надо полагать, весьма косо посмотрят на резидента, подвергшегося вербовке... Опять же, этика разведывательной работы – для меня не пустой звук.
– Ты ему удостоверение выдай,– посоветовал Кочубинскому Щеглов.
Но майор почему-то на такой шаг пойти не решился, сославшись на то, что тайным агентам удостоверения не положены – во избежание разоблачения. И вообще – требуется, мол, приказ по Конторе о зачислении в штат и прочие бюрократические процедуры... По-моему, Кочубинский просто боялся брать на себя ответственность, а потому всячески юлил, на чем его мстительный Василий и подловил.
– Ты нам зубы не заговаривай! – обиделся за меня Щеглов.– Завербовал человека – будь добр оформить соответствующим образом! А если он травму получит на службе Российской Федерации или того хуже – ноги протянет? Семья останется без кормильца! О зарплате-то вы не договорились!
– Какая зарплата, какая компенсация? – возмутился даже Пантюхин.– Он – миллиардер! А у нас копейки платят!
– Темный народ, хотя и компетентный,– покачал головой Василий.– Любой труд должен достойно вознаграждаться – вот главнейший принцип либеральной экономики! Привыкли, понимаешь, как истинные партийцы, задарма на людях воду возить!
– А нам кто заплатит?! – взвился Пантюхин.– Рискуем жизнью и здоровьем за гроши!
– А ты завербуйся в агенты паррийской разведки,– подсказал старшему лейтенанту Василий.– Я вот завербовался – и в ус не дую! Каждый месяц по десять тысяч долларов вынь да положь, уважаемый резидент. И совесть у меня чиста, Пантюхин, ибо защищаю я во Вселенной интересы Светлого круга, в который входит и наша Земля. И никакая прокуратура ко мне не подкопается, поскольку в нашем Уголовном кодексе нет статьи за связь с инопланетянами! Учись, Контора, как надо устраиваться в жизни!
– Я бы завербовался,– встрял в разговор доселе молчавший Аркан Кенар.– У меня есть заслуги перед Светлым кругом – Виктор Алексеевич не даст соврать.
– Мне такие агенты не нужны! – отрезал Кочубинский.
– К тебе, майор, и не вербуюсь! – хмыкнул Канарейкин.– Я к Никите Алексеевичу... в смысле, к его высочеству принцу Арамийскому.
– Полезный сотрудник! – кивнул головой полномочный посол по чрезвычайным поручениям Высшего совета.
– Я бы тоже завербовался,– вздохнул Пантюхин и косо глянул на своего непосредственного начальника.
Кочубинский аж подпрыгнул при этих словах подчиненного. Его прямо-таки затрясло от возмущения:
– Товарищ старший лейтенант, вы отдаете себе отчет в своих действиях?!
– Отдает,– отозвался за Пантюхина Василий.– Человек находится в здравом уме и твердой памяти... Это же шутка, хохма, товарищ майор. Какая может быть паррийская разведка? Вы в своем уме?! Что, собираетесь об инопланетянах в докладной написать? Экий вы, право, фантазер!
Кочубинский, однако, на демагогию Василия не поддался и тупо стоял на своем. А Пантюхин не рискнул идти напролом, игнорируя мнение руководителя. Ситуация, что ни говори, была сомнительной: Сагкх его знает, существуют эти самые инопланетяне или нет? Вдруг их завтра признают официально и на самом высоком уровне? Кем тогда будет выглядеть старший лейтенант Пантюхин в глазах руководства и коллег?.. Словом, Пантюхин отказался, пообещав подумать и все как следует взвесить. Зато Аркан Кенар подмахнул бумагу шутя и тут же получил подъемные из моего кармана в размере пяти тысяч долларов – больше у меня просто не было.
– А удостоверение Никите ты все-таки выдай,– посоветовал расстроенному Кочубинскому Василий.– Вам так удобнее будет его контролировать. Он ведь все равно везде пролезет и без удостоверения, как таракан. Сделается человеком-невидимкой, и хоть в Кремль пройдет, хоть в Государственную думу.
– Как это – невидимкой? – не поверил Пантюхин.
– А вот так! – в азарте воскликнул Василий и вдруг исчез на глазах изумленной публики.
Я, прямо скажу, удивился. А уж как удивились Кочубинский с Пантюхиным – это ни в сказке сказать, ни пером описать. Майор в ужасе подхватился на ноги; Пантюхин начал шарить рукой под пиджаком, где у него было спрятано оружие... Аркан Кенар шарахнулся к двери, но на полпути остановился и прошептал побелевшими губами:
– Вася, ау!
– Что еще за «ау»? – раздался из ниоткуда голос Щеглова.– Чего вы так на меня уставились?
По-моему, Василий и сам не понял, что поставил барьер невидимости. Тем более что прежде он такими способностями не обладал. А уж упрекать людей в том, что они на него уставились, выглядело с его стороны нахальством: смотреть в буквальном смысле было не на что.
– Василий,– сказал слегка отошедший от испуга Кенар.– Мы тебя не видим, слово артиста.
– Брось трепаться! – обиделся Щеглов и явил наконец миру свой лик.
Кочубинский обессиленно рухнул в кресло, Пантюхин вложил пистолет в кобуру, а Кенар с криком «Это надо обмыть!» ринулся прочь из квартиры... Относительное спокойствие сохраняли только мы с Виком, хотя, конечно, и нас случай с Василием шокировал. То есть барьером невидимости нас не удивишь, но мы никак не предполагали, что Василий обладает магическими способностями. Ведь прежде за ним ничего такого не наблюдалось. В народе, правда, говорится, что, мол, с кем поведешься, от того и наберешься...
– Что вы на меня уставились, как на привидение?– возмутился Василий.– Что я такого сказал?
– Поркам продался, сукин сын! – сделал неожиданный вывод Кочубинский.– Клон задрипанный!
Пантюхин опять достал пистолет и попытался нацелить его на растерявшегося Щеглова.
– Это я продался?! – возмутился Василий.– Ты мне врага народа не лепи, Контора, не на того напал! Я – член Партии солидарного прогресса, агент паррийской разведки! Имею благодарность от Высшего Совета Светлого круга! Твою политическую провокацию я так не оставлю!
Мне возмущение Василия было понятно, хотя, войдя в раж, он слегка погрешил против истины. В частности, Высший Совет ему благодарность не объявлял, но, возможно, в будущем он ее и получит, поскольку, безусловно, достоин. В любом случае обвинения в адрес Щеглова касались и моей скромной персоны, поэтому я счел нужным вмешаться:
