Пирс Энтони - Небесное сольдо
Четвертым присяжным пожелал стать какой-то корявый пенек.., то есть гоблин.
– Черезгубуплюй меня зовут, – осклабился гоблин и затопал к своему месту.
А потом появился красивый молодой человек с утиными перепончатыми лапами.
– Главный Обдирал, – объявил он и сел рядом с гоблином.
Полногрудая красавица, окутанная зеленой листвой, со струящимися, доходящими до самой земли огненными волосами, соблазнительно покачивающая бедрами, заставила в публике всех, вплоть до подслеповатых рассеянных наугадов, напряженно вытянуть шеи. «Где-то я ее видел, – подумал Дольф. – Да это же…»
– Вила Вилда, – мелодичным голосом произнесла красавица. «Это ее дерево предлагал срубить Косто, – озабоченно вспоминал Дольф, – это за меня она возмечтала выйти замуж, потому что я принц.
Если она узнает, что я обручился с другой.., да еще узнает об Электре, плохо мне придется. Впрочем, с другой стороны, Вилда, кажется, очень нежно относится к детям…»
Присяжных, таким образом, стало уже шестеро, и ни один из них Дольфу, честно говоря, не нравился. Но надо отыскать еще шестерых… Какими они будут?
Следующим претендентом на место присяжного оказалась тоже женщина, но какая-то странная. Она все как-то мерцала и при этом становилась похожа то на одно, то на что-то совсем другое.
– Онома-Топея, – назвалась женщина, – а проще говоря, Звуко подражательница.
«Опять неудача, – подумал Дольф. – Эта Онома как начнет топеить, подражать то есть, всему, что услышит, так что толку от нее не добьешься». И Дольф решил задать ей проверочный вопрос:
– Скажи, Онома, как ты относишься к несправедливому наказанию: справедливо ли, если кто-то за хороший поступок оказывается наказан? Не странно ли это, как по-твоему?
– Твоему по как, это ли странно не, – заговорила Топея, – наказан…
«Моя фраза, только наоборот! – понял Дольф. – Что же делать? Отослать эту Топею прочь? Но кто знает, не явится ли на ее место еще худший экземпляр».
– Спасибо, Онома, – остановил ее Дольф, – займи свое место на скамье присяжных.
Вслед за Ономой Звукоподражательницей явилась не более и не менее как свинья, вернее евин. Да не один, а с громадным обломком слоновой кости. Из такой кости впору статуэтки вырезать!
– Пиг Малион, скульптор, – отрекомендовался новый кандидат и направился к скамье. Вилда и Онома помогли ему втащить на скамью обломок кости (кажется, Пиг собирался без отрыва от заседания трудиться над своим произведением).
Дольф на всякий случай решил задать несколько вопросов:
Что ты собираешься сделать из этой кости?
– Статую Галатеи, прекраснейшей из свинок. Я влюблен в эту статую.
– Ее еще нет! – пожал плечами Дольф.
– Тем легче любить, – ответил Пиг.
Принц не смог придумать, о чем еще спросить, а тут как раз следующий присяжный явился перед публикой. Вид у него был, скажем прямо, глуповатый.
– Невежда, – изрек глуповатый.
– Кто? – приняв это на свой счет, нахмурился Дольф.
– Невежда, – с нажимом повторил глуповатый.
– Ах это ты невежда? – наконец понял Дольф.
– Совершенно верно, – расплылся в улыбке кандидат.
– Ну хорошо, ответь мне на такой вопрос: следует ли наказывать женщину, если она…
– Не знаю, не был, не участвовал, – протараторил Невежда.
– А как же ты будешь голосовать? – спросил Дольф.
– Как другие. Я всегда так делаю.
Если другие проголосуют правильно, то и Невежда проголосует правильно, рассудил Дольф и позволил невежде проследовать к скамье.
Но еще более странное явление ждало Дольфа впереди. Человек с огромной черной дыркой в огромной голове!
– Ум-л-аут, – свесив дырявую голову, произнес незнакомец.
– Как это? – не сразу сообразил Дольф. – Чей ум?
– Мой. Вот убедитесь. Совершенно пусто.
– Гм, ну, а как вы относитесь к обвиняемой?
– Поскольку мы с ней очень похожи, то отношусь, безусловно, хорошо, – очень умно ответил умалишенный.
– Ну что ж, – развел руками Дольф, – займите ваше место.
– Архи… – прошамкал одиннадцатый по счету кандидат в присяжные заседатели. Прошамкал, потому что был страшно, ужасно, невероятно дряхл, – .. Тип, – завершил с трудом старикашка. – Мы, архитипы, уверяю вас, очень мудры, на своем веку повидали столько…
Дольф поспешно махнул рукой. От всех этих раритетов у него голова шла кругом. К счастью, остался всего один кандидат.
– Прототип, – коротко отрекомендовался двенадцатый.
– Прото Тип? – осторожно переспросил Дольф.
– Так точно, – браво ответил двенадцатый.
– А не состоите ли вы в родстве с Архи Типом.
Родство между присяжными запрещается.
– Ни в коем разе. Оне-с существуют вечно, а мы, прототипы, с вашего позволения, только раньше.
Итак, присяжные набраны: двенадцать престраннейших существ! Уж как они будут решать судьбу Скриппи, Дольф сказать не мог. Но то, что недоразумения возникнут, это и сейчас было понятно.
– Обвинитель! – торжественно объявил Конь Тьмы.
Из толпы зрителей появи…
Опа!
У Дольфа подкосились ноги.
– Принцесса Айви, – звонким голосом произнесла…
Да, это и в самом деле была его сестрица!
Не нашла лучшего места для своего появления!
Разрази ее гром!
Все как в страшном сне. А.., позвольте, а где же они все сейчас находятся, как не в страшном сне, изготовленном по рецепту главного повара – Коня Тьмы!
– Эта женщина обвиняется в намеренной порче хорошо продуманного сна. А также в том, что, вопреки запрету, вернулась в гипнотыкву, – объявил Конь Тьмы. – Обвиняемая, что вы можете сказать по этому поводу?
– Да, – прошептала Скриппи, – все, как вы сказали. Я…
– Нет, стойте! – вскочил Дольф. – Вы не поняли! Она не виновата! Потому что…
Присяжные повернули головы в его сторону. Они ждали продолжения.
– Виновата! – заявила Айви, да так безапелляционно, словно всю жизнь только то и делала, что судила. – И я вам это докажу…
Присяжные теперь смотрели на Айви.
Не дождавшись продолжения с одной стороны, они обратили свои взоры и уши к другой.
– ..Вызываю первого свидетеля, – надменно объявила Айви. – Тролля Кровожадника.
К свидетельскому месту приблизился какой-то тролль, тощий, безобразный и хмурый.
– Известно ли тебе, что бывает с лгунами? – многозначительно спросил Конь.
– Известно, – мрачно произнес свидетель. – Скажу все, что требуется, честно, – и добавил:
– Клянусь.
– Свидетель поклялся, – громко объявил Конь.
Теперь Айви приступила к процедуре допроса.
– Кровожадник, ты родом из той же деревни, что и тролль Тристан?
– Вы об этом негоднике, так его растак? – оскалив зубы, спросил Кровожадник. – Ни дна ему ни покрышки!
– Отвечай на вопрос, – прервал его Конь.
– Да. Стыжусь, но мы с ним из одной деревни.
– И что же совершил этот самый Тристан? – спросила Айви.
– Извести нашу деревню захотел, вот что! Поймал добычу да и отпустил! Мы чуть с голоду не померли. Страшно вспомнить!
– Защитник, у тебя есть вопросы к свидетелю Кровожаднику, а, защитник? – покосившись на Дольфа, спросила Айви.
Дольф растерялся. О чем же спросить?
– Ну, будешь спрашивать? – противным голоском повторила Айви.
– А.., что за добычу поймал Тролль? – придумал вопрос Дольф.
– Человечинку, – облизнулся Кровожадник.
– Уточни, – потребовал Дольф. – Маленькую девочку – это ты хотел сказать?
– Это хотел сказать, сопляк, – проворчал тролль.
– Как вы собирались с ней расправиться? – спросила Вила Вилда. – Разрезать на куски и поджарить?
– Не, ножи мы не уважаем, – ответил тролль. – Разорвать и сжевать – самое милое дело.
Дракон Кондрак невольно проглотил слюну;
Обдирал, кажется, был вне себя от гнева; Вила Вилда – просто в ярости.
Кровожадника отослали прочь, а на его место встал совсем маленький мальчик. Его пригласила Айви тоже в качестве свидетеля.
– Ты из той деревни, из которой тролли похитили девочку? – спросила она.
– Да.
– И ты знаешь эту девочку?
– Да.
– И какая же она?
– Ой плохая. Дура. Командирша. Ну как все девчонки!
Дольф едва не расхохотался. Вот так мальчонка!
В некотором роде молодец!
– Значит, ты хочешь сказать, что сельские люди рады были бы от нее избавиться? – спросила Айви с каменным лицом.
– Ага, – согласился мальчик. – От нее одни неприятности!
В этом месте судья обратился к защитнику и спросил, нет ли со стороны защиты вопросов к свидетелю. Дольф сказал: вопросов со стороны защиты нет. А подумал так: Айви и без меня так задает вопросы, что этот мальчишка волей-неволей разоблачает себя. Но Айви словно проникла в его мысли, потому что тут же сухо заявила: и со стороны обвинения вопросов больше нет. Ах так, нахмурился Дольф, ну тогда мы его сейчас вопросиками…
– Значит, тебе не нравится эта маленькая девочка? – спросил он у мальчишки.
– Ага, – промычал мальчишка.
