Валерия Чернованова - Похищая жизни
Милая женщина заговорщицки поглядывала то на меня, то на Девина, надеясь выведать, что же между нами произошло. А ведь сказать, не поверит, что мне и самой хотелось бы это узнать. Но как говорится, финита ля комедия.
Ливший всю ночь дождь, кажется, поимел совесть и приутих, оставив в качестве остаточного явления мелкую морось и переполненные лужи, потому что земля, напившись досыта, уже отказывалась поглощать влагу. На затянутом тучами небе нельзя было отыскать просвета, что сулило скорое продолжение ненастья.
Так как открывать рот его сиятельство не собирался, а у меня не было никакого желания ему в этом способствовать, решила не терять времени даром и подремать, тем более, ночью по известным причинам мне этого сделать не удалось. Но стоило коляске подскочить на очередном ухабе, и сон, в котором Уистлер был таким паинькой, а не строптивым необузданным жеребцом, оборвался на самом волнующем месте. Пару раз, взглянув на Девина из-под опущенных ресниц, поймала на себе его взгляд. Долгий, изучающий, будто он хотел выковырить всю мою подноготную. Довольно улыбнулась, а Уистлер, сообразив, что пойман с поличным, снова прикинулся безучастным. Поздно, дорогой! И даже не пытайся убедить меня, что я для тебя лишь роковая ошибка, совершенная по неосторожности. Не пройдет и недели, как будешь молить меня о возможности совершить ее вновь.
Тут же спросила саму себя, а зачем мне все это надо? Я ведь вроде как в недалеком будущем собираюсь сделать из Девина козла отпущения, подставив перед Советом. И тем не менее отпустить его не было сил. Приходилось признать, меня, словно магнитом, тянуло к нему, а как говаривал один известный писатель: «Единственный способ избавиться от искушения — это поддаться ему». Святая истина!
Дочь Абигейл жила в центре города, в старинном особняке, окна которого с одной стороны выходили на Трианскую площадь, с другой — на Севентин-стрит, большую улицу, наводненную разномастными экипажами и толпами прохожих, снующих по тротуарам и глазеющих на витрины дорогих магазинов. Какое беспокойное место! Не удивительно, что Венда не выносит столицу. Теперь я ее понимаю. Я бы, скорее всего, тоже стремилась сбежать от шума и суеты мегаполиса на лоно природы.
— Миссис Илис вас сейчас примет, — присев в реверансе, доложила молоденькая курносая служанка и проводила нас в уютный салон.
В камине потрескивал огонь, на кресле, свернувшись клубочком, урчал черный кот (только бы не вздумал спрыгнуть и перебежать мне дорогу, и так последнее время все наперекосяк), настенные часы размеренно тикали, создавая атмосферу покоя.
— Девин! Вот так сюрприз! — Ослепительно улыбаясь, в комнату влетела миниатюрная разрумяненная шатенка и бросилась Уистлеру на шею.
— Надеюсь, приятный? — весело откликнулся напарник.
— Еще какой! — Венда с нескрываемым обожанием смотрела на его сиятельство, будто ни много ни мало сам Господь Бог осчастливил ее своим присутствием.
Я недовольно скривилась. Что за трогательная встреча двух незабвенных друзей! А может, не только друзей?..
Отлипнув от Уистлера, молодая женщина наконец-то заметила мою скромную персону и сконфуженно отступила, вспомнив, наконец, о приличиях.
— Прошу простить меня за несдержанность, мистер Уистлер, — краснея еще больше, пробормотала она. А потом, наплевав на церемонии, снова расцвела в счастливой улыбке. — Но я действительно ужасно рада тебя видеть! В последний раз мы встречались, наверное, лет этак пять назад.
— Если не больше, — подхватил мой напарник и снова сжал подругу детства в объятиях.
Затем, представив нас друг другу, принялся расспрашивать Венду о семье, супруге, детях. Надо же какой внимательный! Так и будет вспоминать всех до седьмого колена? Мне ничего не оставалось, как наливаться чаем и поглощать один за другим воздушные эклеры, к которым с детства питала слабость и к которым сладкая парочка, поглощенная болтовней, даже не притронулась. Что ж, мне больше достанется! Да и, если уж хозяйкой не соблюдается этикет, то мне сам бог велел наплевать на условности и немного расслабиться: вместо одного угощения или максимум двух запросто могу справиться со всеми. Жаль только, не предложили наливочки. По-видимому, в графинчике под стеклом — вишневая.
Отправив в рот очередную кремовую вкусняшку, любопытства ради принялась глазеть на бесчисленные портреты родственников хозяйки, расставленные над камином и на маленьких круглых столиках, накрытых ажурными салфетками. Методично жуя и не теряя бдительности, в пол уха вслушиваясь в щебетание Венды, скользнула по семейным изображениям равнодушным взглядом и чуть не подпрыгнула на месте. С глянцевой поверхности небольшой овальной миниатюры на меня смотрела пожилая, приятной наружности женщина, одетая в скромное платье с воротником-стойкой. На белоснежной кружевной манишке отчетливо выделялся серебряный медальон с витиеватой резьбой.
— Миссис Илис, — я вернулась к воркующим голубкам, — это ваша покойная мать, баронесса Абигейл Свон?
Женщина взяла в руки изящную миниатюру:
— Да, это последний мамин портрет. Он ей особенно нравился.
— Можно взглянуть? — Девин забрал изображение и с сосредоточенным видом принялся его изучать.
Поймав взгляд напарника, победоносно улыбнулась. Кажется, мы на верном пути, ведь в подтверждение нашей теории прибавился еще один факт.
Оттягивать разговор о главной цели нашего визита больше не имело смысла, поэтому Наблюдатель осторожно начал:
— Венда, ты, наверное, слышала о Похитителе жизней? — Так Браза прозвали газетчики и горожане.
— Все только об этом и говорят, — кивнула женщина, нервно теребя свой атласный манжет. — Настоящий кошмар! Я боюсь отпускать детей на улицу даже с няней и каждый день с замиранием сердца жду возвращение мужа. По слухам этот сумасшедший безжалостно расправляется со своими жертвами, и никому неизвестно, по какому принципу он их отбирает.
Я нахмурилась. И без того скверная история начала обрастать опасными домыслами, грозящими посеять в столице панику. Представляю, как «обрадуются» Блейк с Советом.
— Миссис Илис, мы не сможем его остановить, если вы нам не поможете, — вступила я в диалог, заранее предполагая реакцию хозяйки.
И она не заставила себя ждать.
— Что вы имеете в виду? — удивленно распахнула глаза женщина.
Я пихнула Уистлера в бок, чтобы не тянул резину, а поскорее переходил к делу, и тот с тяжелым вздохом проронил:
— Появились сведения, что преступник каким-то образом был связан с твоей матерью. И… — Поколебавшись с секунду, напарник все-таки «выродил»: — Нам нужно эксгумировать ее останки.
Венда тихонько охнула. Чашка выпала из дрогнувших рук, со звоном ударившись о паркет. На юбке хозяйки обозначились темные пятна, но она даже не заметила этой маленькой неприятности. Сидела, бледная и неестественно прямая, словно аршин проглотила, и не знала, что ответить.
Сделав над собой усилие, еле слышно промолвила:
— Вы, должно быть, шутите.
— Ничуть, — поспешила заверить я.
— Но! — Хозяйка порывисто вскочила, отошла в сторону. Не оборачиваясь к нам, заломив руки, воскликнула: — То, о чем вы просите, невозможно! Такой позор! И вообще! — резко развернувшись, на выдохе зачастила: — Какое отношение имеет моя бедная мать к этому маньяку?! Я не позволю потревожить ее прах, — тихо, но от этого не менее решительно закончила миссис Илис и холодно на нас посмотрела.
Уистлер приблизился к ней, попытался успокоить и продолжить увещевания, но не успел и рта раскрыть, как напоролся на твердый отказ:
— Нет, Девин, что бы ты ни говорил, мое слово останется неизменным. Я не дам осквернить ее память! — четко, с расстановкой произнесла Венда и скрестила руки на груди, словно такой позой хотела подчеркнуть, что разговор окончен и возвращаться к нему бесполезно.
— Можно ведь пойти и другим путем, добиться разрешения у Совета, — попыталась я вразумить строптивицу, пустив в ход угрозы.
Наблюдатель укоризненно покачал головой, а миссис Илис ледяным тоном отрубила:
— Делайте, что хотите, но на мое согласие не рассчитывайте. И должна сказать, Девин, я от тебя такого не ожидала.
Пришлось уйти ни с чем. В принципе что-то подобное мы и предполагали. Венду можно понять. Я бы тоже не позволила копаться в прошлом близкого мне человека, а уж в моем собственном, сохрани Господь!
— Что думаешь? — Приостановилась на крыльце, натягивая перчатки. — Попросим Блейка выдать нам ордер или просто благословить на скромненький вандализм?
— И потеряем несколько дней, если вообще чего-то добьемся, — удрученно пробормотал Уистлер, не обратив внимания на мои последние слова. — К тому времени, как получим разрешение, Арлен уже может быть где угодно. Удивительно, почему он до сих пор еще здесь…
