Тимофей Печёрин - Найдется все
Но, видимо, круг этот свой Валера уже покинул — в фонде Стофеля не соврали. По крайней мере, начал покидать. Потому что…
— Он со мной, — сухо сообщила блондинка амбалу с пропорциями шкафа, стоявшему у входа.
Тот лишь кивнул — не то с согласием, не то равнодушно.
А внутри… Валера Попришкин ожидал встретить нечто особенное, исключительное. Какой-то иной чудесный мир для хозяев жизни. Однако увидел примерно то же самое, что и на обычной дискотеке. Из тех, которые он посещал еще в студенчестве.
Непривычно душный и густой воздух, пропитанный смесью запахов алкоголя, парфюмерии и, увы, пота. Темнота… нет, скорее, полумрак, нарушаемый разноцветными вспышками света, бликами, пятнами и лучами, метавшимися по стенам. И, конечно, оглушительная музыка, давящая на голову точно стальными тисками, а тело заставляющая помимо воли двигаться в такт.
— И что теперь? — окликнул блондинку растерянный Попришкин. Та уже отпустила его локоть, но Валера все равно следовал за нею как ниточка за иголочкой. Оба они теперь лавировали по казавшемуся бесконечным залу между группками танцующих или просто стоящих вместе и пробующих вести беседу людьми.
— Тебе — ничего, — ответила блондинка неожиданно резко, на несколько мгновений прильнув к спутнику и прошипев ему прямо в ухо поблескивавшими в темноте губами, — свое дело ты сделал и можешь убираться… через подсобку, чтоб снаружи не видели. Не то на одних коктейлях разоришься, гарантирую.
И столь же резко отпрянув, двинулась дальше в гордом одиночестве. Валеру оставляя стоять в растерянности посреди зала.
«Уходим, — неожиданно напомнила о себе гарнитура, голос невидимого инструктора звучал на удивление отчетливо, — я подскажу, как».
Покидал Попришкин клуб с толикой обиды. Что-то круг его привычный не спешил отпускать.
Впрочем, как вскоре выяснилось, расстраивался он напрасно.
IV
Коллега Попришкина по имени Серега считал себя успешным человеком. И не сильно грешил против истины, ибо в свои двадцать семь годков успел действительно многое. Успел обзавестись лишним весом и заметным животом — за это отдельное спасибо сидячей работе и общепиту. Успел взять ипотеку, автокредит и кредит на плазменный телевизор. Еще у Сереги имелась известная триада продуктов компании «Apple»: айфон, айпад и айпод. Купленные тоже хотя бы отчасти на заемные деньги.
В общем, до того, чтобы радостно объявить, что жизнь удалась, Сереге оставались сущие пустяки. Построить дом, посадить дерево, вырастить сына. Но сосед Валеры Попришкина по офису не спешил с выполнением этих пунктов. То ли не догадывался о них, то ли действительно считал не столь важными.
Другим достоинством Сереги было умение следовать модным тенденциям, нос держа строго по ветру.
Было время, когда он в каждый отпуск ездил то в Египет, то в Турцию. А по возвращении вываливал в социальные сети горы фотографий, не забывая расхваливать тамошний сервис вкупе с климатом, морем и достопримечательностями. Ну и еще посматривал на тех, кто не имел загранпаспорта, как на инвалидов или людей второго сорта. Зато последние пару лет кряду обе курортных страны Серега разлюбил. Египет он во время очередной беседы в курилке обозвал «гнездилищем террористов». Про Турцию же узнал и не преминул сообщить в еще одной подобной беседе, что когда-то «они же с нашими воевали — прямо как фашисты в Великую Отечественную». Зато столь же неожиданно Сереге полюбился полуостров Крым. Где и природа красивее, и достопримечательностей не меньше, и народ не норовит тебя обжулить. Но главное — тот полуостров-то наш! А свое как известно всегда лучше чужого.
С тех же недавних пор имелась у Сереги в гардеробе футболка с надписью «Обама — чмо» и портретом чернокожего американского президента со злобно-тупым выражением лица: ни дать ни взять, гопник с похмелья. А ведь еще несколько лет назад коллега Валеры вроде хаживал на митинги под лозунгами «За честные выборы!» и «Мы ждем перемен!». Во всяком случае, френдил и репостил участников этих митингов и подписывался на их группы в социальных сетях.
Книги Серега покупал только правильные, модные. Никаких розовых соплей для домохозяек и прыщавых школьниц, никакого инфантильного трэша! Новинки культовых С. Минаева, С. Метаева, С. Кидаева, С. Мываева и С. Ливаева дружно выстроились у него дома на книжной полке, на самом видном месте. Валера сам видел — бывал как-то в гостях у коллеги, следуя одному из указаний корпоративной этики.
Читал ли Серега творения перечисленных авторов — лично Попришкин не знал. И полагал, что скорее всего нет. Ведь чтение требует много времени. Особенно чтение книг с большим количеством букв. Время же Сереге требовалось, чтобы оставаться успешным, то есть успевать как можно больше.
Так что, по всей видимости, если Серега и читал, то все больше газеты. Именно этим можно было объяснить тот факт, что на следующий день после поездки Попришкина в лимузине и визита в клуб для избранных, именно этот его коллега опять кое-что успел. Успел первым приобщиться к славе обитателя соседней офисной клетушки.
Случилось это после обеденного перерыва, с которого Серега вернулся с газетой под мышкой. Была газета пухлой, чуточку мятой и с парой следов жирных пальцев. Но все равно свежей — судя по запаху типографской краски.
— Валер, а Валер, — окликнул коллега Попришкина, выглядывая из-за загородки, — зацени, что тут, а?
И когда Валера обернулся, Серега протянул ему газету, уже развернутую на соответствующей странице.
— Тут на снимке — вылитый ты! — сообщил коллега, а лицо его расплылось в гордой улыбке. Подобную гордость мог испытывать, например, семилетний сорванец, хвалящийся перед родителями находкой вроде дохлой птицы или осколка стекла, в его фантазиях похожего на драгоценный камень.
Привстав со стула, Попришкин взял из рук Сереги газету… и в следующий миг улыбка украсила уже и его лицо. На снимке был запечатлен сам Валера в компании блондинки с блестящими губами — прошлым вечером, при выходе из лимузина. Спутник блондинки как раз держал перед собой руку с выставленным средним пальцем.
«Новый избранник Мартины — кто он?» — вопрошал заголовок статьи, располагавшийся прямо под фотографией. Точно загадка, отгадку которой знали немногие.
Статью Попришкин не столько прочел, сколько пробежался по ней взглядом. Задерживаясь на наиболее интересных местах.
«Певица Галина Мартынчук, более известная как Мартина, на днях напомнила о себе», — с этих слов статья начиналась. Сперва ее автор сокрушался: «Время не пощадило главный актив певицы, созданный в клипах образ развратной малолетки, чуть ли не с детства уяснившей, что главное достоинство женщины — не ум и даже не внешность, а доступность». С каждым годом, говорилось в статье, поддерживать проходной имидж становилось сложнее. А значит, все труднее было обращать на себя внимание — что поклонников, что гламурной тусовки.
«Почти год Мартина не появлялась на светских сборищах, — подвел черту автор статьи под первой ее частью, больше похожей на некролог, — и многим казалось, что ее карьера в шоу-бизнесе окончена. Однако буквально вчера певица дала понять, что забывать о ней рано».
Дальше газетный щелкопер предложил версию — более чем жизнеутверждающую. Мартина-де не сдалась и не решила покинуть светское общество, а с ним и шоу-бизнес. Нет, ей просто было не до того, она устраивала личную жизнь. И вот наконец решилась представить нового кавалера тусовке.
В том, что решалась певица так долго, автор статьи тоже не увидел ничего странного. «Неудивительно, что Мартина так долго скрывала своего бойфренда, — рассуждал он, — его дикость, развязные манеры и неумение вести себя в обществе говорят сами за себя. Удивляет другое: почему же до сих пор этот эксцентричный персонаж в шоу-бизнесе был почти не известен?»
На этом вопросе без ответа статья и заканчивалась.
«Почти не известен! — про себя передразнил Попришкин, — почти, ага. Дипломатичная такая формулировка…»
А вслух признался, возвращая газету Сереге:
— Ну почему же «вылитый»? Это ведь я и есть.
Коллега хохотнул, сочтя признание остроумной и на редкость удачной шуткой.
— Ну-ну, — были его слова, — вроде ты… только этот-то чувак — крутой! Ну… судя по фотке. А ты, пардон, даже пукнуть стараешься как можно тише. Вся и разница.
Хотел Попришкин обидеться на Серегу, хотел ответить погрубее или в спор пуститься, бессмысленный и беспощадный. Но неожиданно для себя перехотел. Ибо негоже ему — человеку, о котором пишут в газете, избраннику поп-звезды (хоть и поддельному) — снисходить до уровня рядового офисного сидельца. Чей статус суть подчиненный, а значит, неудачник. Самого-то коллегу-соседа СМИ мягко говоря вниманием не балуют. Разок в кадр попал, когда на какой-то деловой форум ездил, и то в роли слушателя. Зато потом неделю щеки надувал.
