Terry Pratchett - К оружию! К оружию!
— А что это был за тип с каменным лицом, ну там, в штаб-квартире? — продолжила свои расспросы Ангва, пока они следовали по Брод-авеню.
— Тролль Детрит, — откликнулся Моркоу. — Раньше он был, э-э, немного преступником, но потом влюбился в Рубину, а она настояла на том, чтобы…
— Да нет, другой, — перебила его Ангва, поняв, что Моркоу испытывает определенные трудности с метафорами. — Который выглядел так… словно его пыльным мешком стукнули, — использовала она сравнение попроще.
— А, капитан Ваймс. Просто жарко, пыль повсюду, а так он обычно следит за собой. Ха, хотел бы я посмотреть на того, кто осмелится стукнуть мешком, тем более пыльным, нашего капитана! А вообще, в конце недели он уходит в отставку и женится.
— Что-то я не заметила, чтобы он особо этому радовался, — хмыкнула Ангва.
— Ничего не могу сказать.
— Мне показалось, от новых стражников он тоже не в восторге.
Еще одной чертой характера капрала Моркоу была полная неспособность врать.
— Видишь ли, ему не сильно нравятся тролли. Мы целый день слова не могли из него вытянуть, когда он узнал, что мы берем на службу тролля. А потом нам еще пришлось взять гнома — чтобы не начались беспорядки. Я сам гном, правда местные гномы считают иначе.
— А по тебе не скажешь, — Ангва смерила его критическим взглядом.
— Я был усыновлен.
— Но я-то не тролль и не гном, — мягко заметила Ангва.
— Да, но ты — же…
Ангва резко остановилась.
— Так вот в чем дело?! О боги! На дворе век Летучей мыши! Неужели он…
— Капитан немного старомоден.
— Закоснелый тип!
— Патриций сказал, что в Страже должны быть представлены все видовые меньшинства, — попытался объяснить Моркоу.
— Меньшинства?!
— Прости. Да и все равно — несколько дней, а потом капитан уйдет и…
С противоположной стороны улицы донесся шум. Они повернулись и успели заметить некую серую фигуру, выскочившую из таверны и помчавшуюся вверх по улице; следом за человечком, отставая всего на несколько шагов, мчался толстяк в переднике.
— Стой! Стой! Ограбление! Нелицензированное ограбление!
— А, — вздохнул Моркоу.
Он направился через улицу, Ангва последовала за ним. Толстяк, очевидно устав, перешел на шаг вразвалку.
— Доброе утро, господин Фланнель, — поздоровался Моркоу. — Неприятности?
— Он забрал целых семь долларов, а когда я попросил его предъявить воровскую лицензию, негодяй взял и сбежал! — завопил Фланнель. — Сделайте же что-нибудь! Я исправно плачу налоги!
— Буквально через мгновение мы бросимся в погоню, — успокоил его Моркоу, доставая блокнот. — Значит, семь долларов, я правильно понял?
— Вообще-то, все четырнадцать.
Господин Фланнель оглядел Ангву с головы до ног. Мужчины редко упускали такую возможность.
— А почему на ней шлем? — удивился он.
— Это один из наших новобранцев, господин Фланнель, — пояснил Моркоу.
Ангва улыбнулась, а господин Фланнель невольно отступил на шаг.
— Но она ведь…
— Мы должны двигаться в ногу со временем, господин Фланнель, — сказал Моркоу, убирая блокнот.
Господин Фланнель вспомнил о наболевшем.
— Я лишился целых восемнадцати долларов и вряд ли когда-нибудь их увижу! — рявкнул он.
— О, господин Фланнель, право, отчаиваться не стоит, — попытался подбодрить его Моркоу. — Констебль Ангва, за мной. Следуем согласно новому плану.
Он проследовал прочь. Фланнель проводил их безумным взглядом и широко открытым ртом.
— Не забудьте о моих двадцати пяти долларах! — проорал он им в спины.
— Тот парень, он же убегает! Мы будем за ним гнаться или нет? — поинтересовалась Ангва, переходя на бег, чтобы не отстать от широко шагающего капрала.
— Зачем? — пожал плечами Моркоу, сворачивая в переулок такой узкий, что человек неопытный принял бы его за обычную щель между домами.
Они принялись протискиваться между двумя влажными, поросшими мхом стенами, никогда не видевшими солнечного света.
— Что интересно, — продолжил Моркоу. — Готов поспорить, немногие знают, что с Брод-авеню можно попасть на Зефирную улицу. Спроси кого угодно, и тебе скажут, что Рубашечный переулок — это тупик. Но пройти все-таки можно — нужно свернуть на Мормскую улицу, протиснуться между этими решетками в Урчащую аллею — хорошие решетки, из очень хорошего железа, — и вот мы уже в Некогда-переулке…
Он дошагал до конца переулочка, остановился и прислушался.
— Чего мы ждем? — удивилась Ангва.
Послышались чьи-то торопливые шаги. Моркоу прислонился к стене и высунул руку на Зефирную улицу. Раздался мягкий удар. Рука Моркоу даже не шелохнулась. Человек словно наткнулся на балку.
Стражники опустили глаза на бесчувственную фигуру. Серебряные доллары раскатились по булыжной мостовой.
— Вот те на, вот те на… — пробормотал Моркоу. — Все тот же бедолага Здесь-И-Сейчас. Он же обещал завязать. О боги…
Он схватил тело за ногу.
— Пересчитай монеты, — попросил он.
— Да тут всего доллара три, — удивилась Ангва.
— Молодец. Все точно.
— Но тавернщик сказал, что…
— Пошли. Возвращаемся в штаб. И ты пошли, Здесь-И-Сейчас, сегодня тебе крупно повезло.
— Почему? — не поняла Ангва. — Его же поймали!
— Да. Но поймали его мы, а не Гильдия Воров. Они в отличие от нас не столь милосердны.
Голова Здесь-И-Сейчас запрыгала по булыжникам.
— Стащил три доллара и сразу же помчался домой, — со вздохом произнес Моркоу. — В этом весь Здесь. Самый неудачливый воришка на всем Плоском мире.
— Но ты же говорил, что Гильдия Воров…
— Ничего, ничего, со временем ты сама разберешься, что тут к чему, — успокоил ее Моркоу. Голова Здесь-И-Сейчас ударилась о поребрик. — Непонятно как, но все работает. Просто поразительно! Работает. Хотя не должно.
* * *Пока, следуя в тюремную камеру, Здесь-И-Сейчас получал легкое сотрясение мозга, клоуна убивали.
Тот брел по переулку с уверенностью человека, исправно платящего налоги в Гильдию Воров, когда на пути его вдруг объявилась фигура в плаще и с накинутым на голову капюшоном.
— Бино?
— О, привет… Эдуард, ты?
Фигура замерла.
— А я как раз возвращался в Гильдию, — продолжил Бино.
Фигура в плаще кивнула.
— С тобой все в порядке? — участливо осведомился Бино.
— Мне очень ж-жаль, — запинаясь, произнесла фигура. — Но это во благо города. Н-ничего личного.
Он шагнул клоуну за спину. Бино почувствовал, как что-то хрустнуло, и его внутренняя вселенная вдруг выключилась.
Потом он сел.
— Ой, — сказал Бино. — Больно же…
Хотя больно уже не было.
Эдуард Муэрто смотрел на него с выражением ужаса на лице.
— О… Извини, я правда не хотел! Это нужно было, мне пришлось, ведь ты стоял на дороге к светлому будущему…
— А что, попросить отойти в сторонку нельзя? Обязательно сразу бить по башке?
Затем Бино внезапно осознал, что Эдуард смотрит совсем не на него и разговаривает вовсе не с ним.
Он опустил взгляд, и тут его охватило странное чувство, посещающее, как правило, всех недавно усопших, — сначала он испытал ужас при виде себя, лежащего на земле, после чего у него возник мучительный вопрос: если он лежит на земле, то кто тогда стоит над ним, лежащим на земле?
— ТУК-ТУК.
Он поднял взгляд.
— Кто там?
— СМЕРТЬ.
— Какой-такой Смерть?
В воздухе чувствовалась прохлада. Бино ждал. Эдуард в отчаянии бил его по щекам, вернее по тому, что совсем недавно было его щеками.
— ХМ, ЗАБАВНО… МОЖЕТ, НАЧНЕМ РАЗГОВОР ЗАНОВО? Я КАК-ТО НЕ УЛОВИЛ СМЫСЛА.
— Что-что? — не понял Бино.
— Прости м-меня! — простонал Эдуард. — Я не хотел!
На глазах у Бино убийца куда-то потащил его… прежнее тело.
— Ничего личного… — пробормотал Бино. — Хоть за это спасибо. Честно говоря, я бы не пережил, если бы меня убили по каким-то там личным мотивам.
— ПОНИМАЕШЬ ЛИ, МНЕ ПОСОВЕТОВАЛИ ПРОЯВЛЯТЬ ИНОГДА ЧУТЬ БОЛЬШЕ ЧЕЛОВЕЧНОСТИ.
— Но почему? Я-то думал, мы чудесно ладим. Знаешь, человеку моей профессии так трудно найти друзей. Твоей, наверное, тоже.
— НЕ СВАЛИВАТЬСЯ КЛИЕНТАМ НА ГОЛОВУ, А ДОНОСИТЬ ИМ ВЕСТЬ ПО ВОЗМОЖНОСТИ МЯГКО.
— Идешь себе спокойненько по переулку, и вдруг — бац! Ты мертв. Почему? Как?
— СЧИТАЙ, ТЫ ПРОСТО ПЕРЕШЕЛ В ДРУГОЕ ИЗМЕРЕНИЕ.
Тень клоуна Бино повернулась к Смерти.
— Что ты там несешь?
— ТЫ УМЕР.
— Да знаю я, знаю.
Бино постепенно успокоился. Мир стремительно терял к нему всякое отношение, поэтому и Бино перестал волноваться насчет событий, которые происходили уже не с ним. Типичная реакция: сначала — некоторое замешательство, после чего — абсолютное спокойствие. В конце концов, худшее уже случилось. Ну а дальше… как повезет.
