Джон Морресси - Зеркала Моггроппле
- Ах, этого кристалла! Напомни мне показать тебе его до того, как ты уедешь. Интересная вещица. Я собирался обратиться к знакомому колдуну и попросить его… - Афонтий замолчал, задумался на секунду, а потом сказал: - Я так и сделал. Вот почему ты тут.
- Ну да. Ты послал ко мне птичку с сообщением.
- Маленькую золотую с серебром птичку с перламутровым клювом?
- Именно ее.
- Ее зовут Неборез. Верный посланник, только птаха эта совершенно лишена чувства направления. Она наверняка покажется только через месяц или два. А где мой посох? У меня была палка, - капризно протянул Афонтий голосом склочника.
Кедригерн подобрал посох и сунул его в руку старика. Афонтий поднес палку к самому носу, критически изучил ее и со словами: «Ладно, идем» - направился к дому.
- Паренек - светлая голова, - вполголоса произнесла Принцесса, невинно улыбаясь. - И как ты там еще говорил - бодрый и энергичный?
- Прошло всего шестьдесят лет, дорогая. Даже меньше шестидесяти. Я и забыл, какой это долгий срок для людей, не являющихся колдунами.
- И для деревьев тоже. Они вырастают и становятся лесом.
- Знаю, знаю. Но мы все-таки прибыли, разве не так?
- Я просто хочу, чтобы ты держался настороже. Память твоего друга дает сбои, и тебе придется очень четко формулировать вопросы, если ты собираешься помочь ему с этим его кристаллом.
- С памятью Афонтия все в порядке. Он всегда был рассеян. Однако даже в те времена кухню он держал отменную. Мы получим чудесный обед, - сказал Кедригерн, беря жену под руку.
Он не ошибся. Еда была великолепна - и приготовлена искусно, и подана восхитительно. Три миловидные девушки из белого золота и слоновой кости, с изумрудными глазами и коралловыми губами, одетые в серебряные, покрытые светло-голубой эмалью платья с крошечными белыми цветочками, приносили из кухни блюдо за блюдом, ставили их на боковой стол и приседали перед гостями в изысканном реверансе. Три бронзовых лакея с глазами из бериллов, в ярких ливреях из черной, красной и зеленой эмали прислуживали за столом, скользя за спинами почти бесшумно, лишь механизмы внутри них едва слышно равномерно тикали.
Когда унесли последнее блюдо, Кедригерн, сыто отдуваясь, заметил:
- Прекрасный пир, Афонтий. Еда, которой можно гордиться. Мои поздравления твоему повару.
- Я позову его, так что ты сможешь лично высказать ему свое восхищение. Старик Коллиндор обожает похвалу, но в последнее время ко мне заглядывало не так уж много посетителей. - С этими словами Афонтий тряхнул маленький хрустальный колокольчик, стоявший на столе рядом с ним.
Однако ожидаемого звона не последовало. Зато в комнату на бесшумных колесиках въехало существо, напоминающее пару медных котелков, соединенных друг с другом большой пружиной. Из верхнего горшка торчало восемь изгибающихся во все стороны рук. Две из них держали венчики для взбивания, одна - ложку, еще две - вилки, и одна - полотенце. Подняв две оставшихся руки, существо сказало низким рокочущим голосом:
- Ты звал меня, хозяин?
- Да, звал. Мои гости хотят поблагодарить тебя. - Афонтий сделал жест в сторону Принцессы и Кедригерна.
- Жаркое было верхом совершенства, - объявил Кедригерн.
- А таких дивных овощей я никогда не пробовала, - добавила Принцесса.
- Хлеб - ну просто деликатес.
- И бисквиты - истинное произведение искусства, настоящий шедевр.
- Вы слишком добры, - пробасил Коллиндор, всплеснув двумя незанятыми конечностями; остальные руки попытались повторить движение. - Похвалы эти по праву принадлежат моему возлюбленному хозяину. - Афонтий отхлебнул из кубка вина и просиял, а Коллиндор продолжил: - Хотя рецепт бисквитов - мое собственное изобретение.
- Довольно, Коллиндор. Возвращайся на кухню, - велел Афонтий.
- Как прикажет хозяин, - ответило создание и беззвучно выкатилось из комнаты.
- Ты его сделал? - спросила Принцесса.
- Пришлось. Клиенты приходили в любое время, по праву ожидая пристойной еды. Коллиндор способен за час приготовить вкуснейший обед на двенадцать человек. К тому же он содержит кухню в чистоте - спорим, вы не найдете ни пятнышка.
- Какое замечательное изобретение! Афонтий нахмурился:
- И у Коллиндора есть свои недостатки, Принцесса. За первый же год, когда он начал кормить меня, я набрал шестьдесят один фунт весу. Пришлось перестроить его, чтобы он не перебарщивал с гарнирами и соусами, а когда я начал переделки, то решил пожертвовать внешностью во имя функциональности. Он лучший повар из всех, кто у меня был когда-либо, и незаменимый помощник по дому. Он заводит всех остальных и сам заводится. Снимает с меня огромный груз, скажу я вам.
- Отличный слуга, - признала Принцесса.
- Нет, не отличный. Он по-прежнему любит экспериментировать с новыми рецептами.
- Все хорошие повара экспериментируют.
- Но они не добавляют муравьев, и золотоносный песок, и часовые пружинки, и клей к тушеному инжиру, - сердито заметил Афонтий.
- Как правило, нет. Кое-кто должен тщательнее инструктировать своих слуг, - откликнулся Кедригерн. - У нас работает один молоденький тролль-простак, на все дела мастак. Крап сильный, добросовестный и абсолютно надежный, но надо быть очень внимательным, когда поручаешь ему что-то. Помнится, как-то раз я попросил на обед чего-нибудь особенного, и он…
- Кедди, пожалуйста! - перебила его Принцесса, скривившись. - Только не после еды!
- Прости, дорогая.
- Довольно обсуждать слуг. Что ты там говорил об этом твоем кристалле? Мне уже интересно, - заявил Афонтий.
- Это твой кристалл. Ты просил меня приехать и взглянуть на него, - ответил Кедригерн.
Афонтий смутился:
- Я?! Тогда он должен быть где-то тут. Может, наверху… нет, не там. Или возле старого?.. Нет. - Он насупил брови, бормоча что-то себе под нос, а потом сказал: - Коллиндор узнает. Я позвоню ему. - Он снова схватил хрустальный колокольчик и затряс его, и вдруг лицо старика осветилось и он закричал: - Вот он, Кедригерн! Вот этот самый колокольчик! На. Возьми его. Попытайся позвонить. Ну давай, попробуй.
Кедригерн бережно сжал тремя пальцами хрустальную ручку и осторожно качнул колокольчик. Тот вновь не издал ни звука. Колдун и Принцесса переглянулись. Женщина пожала плечами. Мужчина снова встряхнул колокольчик, на этот раз более энергично. Тишина. Тогда он стиснул ручку, точно кочергу, и трижды яростно взмахнул рукой, как будто хотел кого-то ударить. Ни малейшего звяканья.
- Не понимаю. Тут есть язычок, и он стукается о стенки колокольчика. Колдовство? - спросил Кедригерн.
Афонтий покачал головой и развел руками, демонстрируя беспомощность и недоумение.
- Я ничего не знаю о таких вещах. Полагаю, именно поэтому я и просил тебя приехать. Я же просил тебя, так?
- Определенно. Ты упомянул «необычные свойства». Что ты имел в виду?
Смятение вновь исказило черты Афонтия.
- Ну, он не звонит, - пробормотал он наконец. - Это ведь необычно для колокольчика. Колокола обычно звонят.
- А где Коллиндор? - спросила Принцесса. - Когда Афонтий в прошлый раз встряхнул колокольчик, он появился, а на этот раз - нет.
- О, это потому, что тогда я думал о нем, а Кедригерн сейчас не думал. Вот как этот колокольчик работает. Наверное, это еще одно необычное свойство.
- Пожалуй. - Кедригерн поднял хрустальный колокольчик и посмотрел, как преломляется в его гранях свет свечи. Затем он вытащил медальон, изучил предмет сквозь Отверстие Истинного Вида и воскликнул: - Ага!
- И что бы это значило? - поинтересовался Афонтий, подозрительно взглянув на друга.
- В этом колокольчике кое-что застряло, - сказал Кедригерн, не отрывая глаз от обсуждаемой вещицы.
- И все? Я прикажу Коллиндору вымыть его. - Старик самоуверенно, хотя и с некоторым облегчением хмыкнул и продолжил: - А я-то думал, тут какая-то магия, а оказалось, дело всего лишь в кусочке еды. Что ж, старые глаза не…
- Это не еда. В хрустале, как муха в янтаре, застрял дух.
- Да ну? Какой малюсенький дух!
- Для духов размер не имеет значения, - отстраненно заметил Кедригерн, перевернув колокольчик. Он поставил его на стол перед собой и сказал: - Не могли бы вы минутку посидеть молча и не шевелиться? Мне бы хотелось поговорить с этим духом.
Принцесса и Афонтий кивнули. Кедригерн поймал кончик высовывающейся из его рубахи нитки, вытащил ее, сделал петлю и стянул на ручке колокольчика, после чего подвесил его на ложке, положив ее на два пустых кубка. Теперь, кроме этой нитки, колокольчик ничто не держало. Колдун произнес фразу на каком-то непостижимом языке, и колокольчик в полнейшей тишине задрожал и медленно успокоился. Крохотные мерцающие точки поползли по хрусталю вниз, сгустившись в сияющий золотистый ободок у самого края.
Тогда Кедригерн тихим, торжественным голосом произнес:
- Дух в колокольчике, слышишь ли ты меня? Понимаешь ли? Звякни один раз, если да, и два раза, если нет.
