Александр Борянский - Возвращение вещего Олега
— Яко хазары… — подхватил Олег.
— Я ведь тебя первый убью, а, — сочувственно протянул Спартак.
— А я тебя второй! — совсем взгрустнул Олег. — Так и поубиваем друг друга.
Друзья призадумались.
— Может, всех остальных перебьем? — неожиданно предложил Олег.
— Не осилим, — вздохнул Спартак. Потом, подумав, добавил: — Да и не гуманно этак. Неспортивно!
Они помолчали.
— Слушай, ты домой хочешь? — вдруг спросил Спартак. — К себе, на Русь?
— На Русь? Ну, как тебе сказать… Вообще-то березки, хоромы, пол дубовый… охота на хазаров… По правде сказать, ежели б не Ольга!..
— Ну так хочешь или нет?
— Хочу! — решился Олег. — Хочу домой.
— Тогда сделаем вот как: разыграем драку вроде как насмерть, а на самом деле будем биться понарошку. Так, минут пять-десять мечами помашем, а потом я тебя рукояткой меча по лбу двину, а ты сразу падай, вроде как все, без сознания. Другой бы тебя добил, но я-то тебя не трону, так как мы договоримся. Тебя обратно на Русь и отправят. Вот. Согласен? Да ты не бойся, мы так в чемпионате Рима много раз делали.
Олег согласился, и у него сразу стало на душе светло и спокойно.
— А перед отъездом, как участник соревнований, понежишься на базе отдыха «Ивушка», — продолжал расписывать Спартак, которому, видимо, тоже полегчало. — У меня там свой участок есть, вместе отдыхать будем. «Ивушка» — это не то что Турция, это еще лучше. И девицы тебе, и вода какая хошь хоть соленая, хоть сладкая.
Олег заулыбался.
Спартак критически оглядел его плавки и сказал:
— Только вот трусы тебе надо будет заменить. Я тебе свои одолжу, специальные. Хорошие трусы!
— Зачем заменить?
— А эти там растворятся. Это ж не специальные, обычные, дрянь а не трусы. Там завод рядом стоит, для невменяемых космонавтов горючее делает, так что вода теперь все трусы растворяет. Кроме специальных, конечно, свинцовых. А есть свинцовые трусы — купайся себе, загорай!
— Хорошо, — сказал Олег.
— Конечно, хорошо! Поставил парочку наблюдателей на берегу — и купайся на здоровье.
— Зачем наблюдателей? — в который раз уже удивился Олег.
— Ну как, а вдруг плавник? Они плавник увидят и тебе сразу: ау, вылазь, мол. Ты — раз, и на берегу. А то эти нападают бывает. Редко, правда, но бывает.
— Кто нападает?
— Караси. Они этой водички напились, которая трусы растворяет, и такие здоровые стали, ух!
— Караси! Так их есть можно! — обрадовался Олег.
— Нет, вот есть их как раз нельзя. В них жить можно. Многие так и делают: только панцирь от карася оставят, понастроят в нем комнат и живут себе.
— Хорошо, — не совсем уверенно проговорил Олег.
— А что у нас еще хорошо — воду в море греть можно. Вот встал утром, смотришь, вода холодная. Ты пальцем в такую пипочку тык — вода теплей становится. Удобно! Главное — выключить вовремя, а то она булькать начинает и водолазы всплывают. А народ у нас хороший, мирный. Молодежь только с утречка порубается, чтоб места на пляже поболе было — и всех безобразий…
Олег уже не слушал. Он разомлел на солнце и лениво рассматривал сопляжников, как называл их Спартак.
«Лепота! — вяло пронеслось в голове Олега. — Ле-по-та! И о смерти думать не надо, хорошо!» Олег остановился взглядом на синей глади моря и там надолго застрял. Море тоже было спокойным.
Ничто не предвещало появления лысого.
Кроме самого лысого.
Он медленно всплыл по пояс и с протянутой вверх рукой обратился к народу.
— Сопляжники! Братья мои! Вот вы здесь сопляжитесь, а в это время над всеми вами уже завис дамоклов меч расплаты. Неужели вы не чувствуете?
— Не, не чувствуем, — нестройным хором ответили изуверы.
— И это печально! — торжественно сказал лысый. — Ведь кто мы есть, сопляжники? Изуверы! И кому как не нам, изуверам, расплачиваться за грехи человечества? Кто, как не мы, спасет человечество и вытащит его из бездны зла?!
Говоря это, лысый поднимался из воды все выше и выше, и наконец все увидели, что он стоит на мостике подводной лодки. На боку лодки большими буквами было написано «КВАС». Авторитет лысого, значительно пошатнувшийся за последнее время, мгновенно возрос. Изуверы стали облизываться и потянулись поближе к воде. Некоторые уже аплодировали.
— …И вот в эту трагическую минуту я пришел к вам для того… лысый сделал эффектную паузу, достал из люка запотевшую кружку кваса, отхлебнул и продолжил, — я пришел к вам для того, чтобы сказать: возлюбите ближнего своего, освободитесь от желания; ударят тебя по левой щеке подставь правую; спросят у тебя рубашку — отдай; спросят рубль — отдай десять, спросят десять — отдай двадцать, у самого нет — у соседа отбери, но дай… а особо ежели какой лысый подойдет — отдай ему и последнее, что у тебя есть! И жизнь свою будь готов отдать ради святого дела!
Лысый переждал аплодисменты, что-то изобразил в воздухе тремя перстами, благочестиво склонил голову; потом допил квас, нырнул вместе с кружкой в люк, и подводная лодка с надписью «КВАС», виляя задом, умчалась вдаль.
Обалдевшие изуверы поняли-таки, что кваса не будет, и от такой обиды принялись тузить друг друга голыми руками и ногами.
— Тайм-аут окончен досрочно! — в ту же минуту услышал Олег дикторский голос откуда-то сверху и… очутился на ринге. В синем углу напротив стоял Спартак.
— Напоминаю, — сказал дикторский голос, — в красном углу ринга древнерусский князь Олег, в синем углу — бывший гладиатор Спартак.
Спартак подмигнул Олегу правым глазом, Олег подмигнул левым. Прозвучал залп трехсекундной готовности, потом гонг, и Спартак с Олегом, крепко сжимая мечи, медленно двинулись друг к другу.
Все произошло, как договорились: какое-то время Спартак отражал осторожные наскоки Олега, потом Олег поотбивал несколько ударов Спартака, после чего, оступившись, неловко повернулся и попал прямо под удар Спартака рукояткой меча по голове.
Олег упал. Спартак стоял над ним и по гладиаторскому обычаю ожидал решения публики. Все изуверы показали пальцем вниз, а давешний шутник-коротышка пальцем вверх. Голос коротышки перевесил, и Олег остался жив.
— Благородный Спартак! — раздался выкрик из зала.
Рефери подумал и заявил:
— Победитель имеет право вызвать к побежденному скорую медицинскую помощь.
— Вызываю, — улыбнулся Спартак.
«Вот ведь как с другом повезло. Кругом одно жулье, а мне единственный честный человек попался», — радовался Олег, лежащий с закрытыми глазами на полу ринга.
Бой закончился, но изуверы еще чего-то ждали. В притихшем зале раздались робкие выкрики: «Едут, едут!» Олег услышал, как кто-то запыхтел, поднимаясь на ринг, и через секунду в лицо ему дохнуло тяжелым перегаром.
— Живой, однако, — услышал он над собой сиплый голос.
— Это мы еще поглядим, какой он живой, — сказал второй. — Пульс ему пощупай.
Заскорузлый палец что-то поискал на шее у Олега, а потом вся пятерня так сдавила горло, что глаза у князя выпучились и он решил, что пора о чем-то подумать. Но то, что он увидел выпученными глазами, вызвало в памяти яркое и знакомое слово: «Хазары!»
— Хазары? — прохрипел Олег.
— Фельдшера! — огромный бородатый дед по-доброму улыбнулся Олегу. Лечить будем! Пульс у тебя есть, значит жить будешь.
— Может быть, — роготнул сзади такой же волосатый и добрый фельдшер.
Первый фельдшер достал из чемоданчика блестящий металлический предмет и небольшой листок с мелким печатным текстом.
— Читай вслух, — крикнули из зала.
— «Скальпель. Руководство к эксплуатации», — прочел фельдшер. «Используется для…»
— Кончай бюрократию! — опять выкрикнули из зала. — Смелей за дело!
Бородач уже занес руку над Олегом, но тут взгляд его остановился на остром лезвии, и он с удивлением воскликнул:
— О! Так им же бриться можно! — фельдшер проворно спрятал скальпель в карман и заявил: — Попробуем шприцом.
— Может, сначала клизмой?
— Можно и клизмой, шприца у нас с собой нет.
— А у нас и клизмы с собой нет.
— Так что ж ты выпендриваешься? Ты хоть что-нибудь с собой взял?
— Взял.
— Шо?
— Дрель.
— А если он дрель не переносит, если у него на дрель аллергия? Чем ты его тогда лечить будешь? — укоризненно сказал бородач. — Ты ему, кстати, пульс-то отпусти маленько, а то, глядишь, до процедур и не дотянет.
Обмякший уже было Олег воспрянул к жизни и увидел новый персонаж, появившийся на ринге. Персонаж подошел и наклонился к Олегу. Князь хотел отскочить, но тот быстро схватил его за руку и энергично потряс ее.
— Корреспондент «Изуверского обозрения». Изуверская общественность с волнением следит за вашей судьбой. Разрешите взять у вас интервью.
— Отойди от пациента, больной на диете, — сурово сказал один из фельдшеров.
