Сергей Мусаниф - Прикончить чародея
— А каким количеством заклинаний можете пользоваться лично вы?
— Пятью заклинаниями третьего уровня, или одним — второго, — сказал я. — Четвертый и пятый уровни почти не требуют маны, поэтому я могу выдавать их на-гора. Впрочем, это же может делать и любой оркский шаман. Пятый уровень — это даже не искусство. Дайте мне пару недель, и я обучу заклинанию пятого уровня любого человека.
— Кстати, я заметила, что у вас нет посоха, — сказала леди Ива. — Хоть волшебная палочка у вас есть?
— Нет, — сказал я. — Посох или волшебная палочка — это магические артефакты, способные накапливать энергию независимо от мага, и их можно использовать для пары заклинаний. Но… ношение посохов считается среди чародеев дурным тоном. Это как признание собственной неполноценности.
— Что вы хотите сказать?
— Когда вы видите человека с костылями, вы сразу понимаете, что он — калека. Посохи, палочки и прочие артефакты — это костыли для мага.
— А как же Оберон Финда… как там дальше, и его волшебный меч?
— Повелитель Молний — это магия иного порядка, — сказал я. — И потом, Оберон был просто обязан носить меч. Это был символ высшей власти среди эльфов. Даже не знаю, чем они заменили его после пожара.
— Выковали новый, — предположила леди Ива.
— Полагаю, все не так просто, — сказал я.
— Неужели великий магический артефакт мог так просто расплавиться в огне?
— Не знаю, — сказал я. — Должно быть, эльфы перевернули все пепелище в поисках меча, но так ничего и не нашли.
— Наверное, это было для них страшным ударом.
— Наверное, — согласился я.
Ее интерес к эльфам был мне вполне понятен. Эльфы появились в мире раньше людей, и человечество привыкло считать их существами высшего сорта. Но эльфы достигают своего хваленого совершенства только благодаря долгой жизни. Если человек будет оттачивать какое-то умение в течение пары веков, он тоже сможет добиться вершины мастерства.
Один мой друг детства пытался доказать этот тезис, оттачивая мастерство плевать в цель вишневыми косточками. Через два месяца занятий он уже мог попадать в пролетающую мимо птицу. Если бы его мать не прекратила занятия, отдав мальчика в подмастерья кузнеца, где у него не осталось свободного времени для тренировок, к моему возрасту он наверняка мог бы доплюнуть хоть до Луны.
Я думаю, что эльфы ничуть не хуже и не лучше людей. Они просто другие. Точно так же, как орки, гномы или гоблины. Один отдельно взятый эльф может быть лучше отдельно взятого человека. Или хуже. Сравнивать же подобным образом столь непохожие друг на друга расы просто неэтично.
Мое отношение к жизни можно выразить фразой «живи сам и не мешай жить другим». Поскольку дон Исидро занимал более активную жизненную позицию, наши с ним пути разошлись около года назад. Мой наставник — маг старой школы. Он считает, что чародеи должны помогать людям даже вопреки собственному желанию этих людей. Я же делаю только то, за что мне платят. Так оно гораздо спокойнее.
Вечером мы остановились на отдых. Я стреножил лошадей, развел костер и приготовил нехитрый ужин, после чего мы заползли в свои спальные мешки и пожелали друг другу спокойной ночи. Я настолько вымотался после целого дня в седле, что сразу же заснул, хотя и не привык ложиться так рано.
Зато проснулся я тоже рано. Сбегал в кустики, сварил кофе, закурил трубку и стал ждать пробуждения леди Ивы. Я не являюсь тонким знатоком этикета, и потому просто не знаю, каким образом положено будить женщин ее круга. Даже если они спят на земле в спальных мешках.
Второй и третий день путешествия были похожи на первый, как горошины из одного стручка. Наши скакуны покрывали расстояние, мы сидели в седлах, иногда переговаривались, иногда молчали. К вечеру мы выматывались настолько, что еле заползали в свои спальные мешки. По-моему, я натер на заднице огромную мозоль.
Еще немного, и я начну ненавидеть лошадей.
По мере нашего приближения к месту обитания Грамодона я все больше и больше нервничал. Помимо перспективы врать смертельно опасному дракону, прикрываясь именем смертельно опасного мага, меня терзали смутные сомнения, которые я никак не мог облечь в конкретные формы.
Что-то в этой ситуации меня беспокоило. Что-то было неправильно. Что-то помимо того, что дракон украл рыцаря, а его возлюбленная прекрасная дева собиралась его освободить.
В самой леди Иве тоже было что-то для меня непонятное. Меня восхищали ее мужество, самоотверженность и готовность придти на помощь своему любимому, но…
Например, лошади. Леди Ива привела с собой запасную лошадь. Это было весьма предусмотрительно с ее стороны, поскольку у меня собственной лошади не было. Но это была какая-то странная, половинчатая предусмотрительность. Ведь у сэра Джеффри тоже не было лошади, и вряд ли Грамодон в случае успеха нашей миссии сможет одолжить рыцарю свою. Драконы не держат конюшен.
Я понял бы, если бы у леди Ивы была только одна лошадь. Это можно было объяснить простой забывчивостью или рассеянностью. Я понял бы, если бы у нее было три лошади. Но две лошади — это не туда и не сюда. Если, конечно, они с сэром Джеффри не собираются ехать на одной лошади вдвоем. Что вряд ли, поскольку ее чистокровная кобыла вряд ли вынесет двойной вес. Мой тяжеловоз вполне выдержит двоих, однако такую возможность я тоже исключал. Двое мужчин на одной лошади смотрятся, по меньшей мере, странно.
Утром четвертого дня, когда до пещеры Грамодона оставалось всего несколько часов пути, мое беспокойство достигло апогея. Наверное, я просто трус. Я не люблю, когда моей жизни угрожает опасность, и стараюсь избегать таких ситуаций.
До сегодняшнего дня мне это удавалось.
— Нервничаете, Рико? — улыбнулась леди Ива, почувствовав мое настроение.
— Есть немного, — признался я. — Знаете, драконы внушают мне некоторые опасения.
— Предоставьте ведение переговоры мне, — сказала она. — Думаю, что с женщиной дракон будет более обходителен.
— Может быть, — сказал я, хотя сомневался в том, что половая принадлежность человека может что-то значить для дракона.
— Напомните только, именем какого мага мы должны прикрываться?
— Лоуренса Справедливого, — сказал я. — У него столь внушительная репутация, что она должна произвести впечатление даже на дракона.
— Наверное. Кстати, а что вы думаете об одноразовых магических артефактах? — спросила она. Леди Ива тоже нервничала, хотя старалась этого не показывать. Вопрос об одноразовых магических артефактах менял тему разговора на нейтральную, не касающуюся предстоящей встречи с Грамодоном, и являлся продолжением одной из наших прежних бесед.
— Маги прибегают к созданию одноразовых артефактов, когда им требуется пустить в ход заклинание, превышающее их собственные возможности, — сказал я. — Это что-то вроде посоха, только рассчитанное на один раз. Маг аккумулирует энергию в каком-то одном предмете, и сразу придает ей направленность заклинания. На создание артефактов уходит много времени, и оно оправдано только в том случае, если к решению проблемы нельзя привлечь другого мага. Допустим, я могу создать артефакт для заклинания первого уровня, обычно мне недоступного. На это может уйти целый год. Или я могу попросить о помощи другого мага моего уровня. И еще одного. Вместе с ними я смогу сотворить нужное заклинание и без артефакта.
— Одноразовым артефактом может воспользоваться человек без магической подготовки?
— Им может воспользоваться кто угодно, — сказал я. — В каком-то смысле все привороты, амулеты и зелья являются одноразовыми магическими артефактами. Некоторые чародеи здорово зарабатывают на их продаже.
— А вы?
— Я могу сделать амулет, — сказал я. — Но приворотных зелий я никогда не делаю.
— Почему?
— Из принципа. Я за свободу выбора.
— Даже если ваше зелье сможет спасти семью от развала? Скажем, муж смотрит на молоденькую горничную или повариху. Неужели вы не продадите зелье его жене?
— Не продам, — сказал я. — Я считаю, что проблемы, которые возможно решить без применения магии, стоит решать без ее применения. Если муж смотрит на сторону, жене стоит подумать о том, что она делает не так. Или о том, зачем ей такой муж.
— Насильно мил не будешь? — уточнила леди Ива.
— Что-то в этом роде, — сказал я.
— Я смотрю, вы очень принципиальный молодой человек, Рико.
— Разве это плохо? — удивился я.
— Это странно, — сказала она. — Я считаю, что молодость и принципы несовместимы. Принципы хороши тогда, когда ты всего достиг в этой жизни, состоялся, добыл славу, богатство и уважение других. Когда ты молод и у тебя ничего нет, принципы только мешают добиваться поставленной цели.
— Вы считаете, что цель оправдывает любые средства для ее достижения? — странная философия для молодой знатной дамы.
