Надежда Первухина - Блюз полной луны
— Ты еще вернешься к нам, — утешил друга принц Аванси-мбонси. — Со своей девушкой проводить медовый месяц. Я тогда такую магию устрою!
Павел и Ар сели в вертолет. Эта стрекоза, невидимая для всех земных радаров, взлетела и растворилась в пронзительной синеве африканского неба.
Павел в полете даже не успел расслабиться, так быстро долетели они до Каира. Помогали еще прикольные боги Муссон и Пассат. Они приникали к стеклу кабины и рассказывали непристойные, но ужасно смешные анекдоты.
— Жалко мне тебя, Павел, — сказала богиня Ар. — Уж так хорошо тебе жилось в Вибути! А этот большой мир с его непонятными богами! Не заблудись, мальчик мой.
И кстати, у тебя есть номер моего сотового, а у меня — твоего. Я буду тебе иногда позванивать, выяснять, как дела. Переживаю я за тебя, как за родного.
Но вот распрощался Павел и с богиней, быстро прошел регистрацию в аэропорту и через короткое время уже сидел в салоне аэробуса А-320. В полете самолет должен был находиться пять с небольшим часов, и Павел вознамерился подремать. Он мысленно попросил богиню Ар об удаче и пожелал удачи ей и вообще всему племени.
Взлет. Павла мягко вдавило в кресло. Морской болезнью он не страдал, так что полет проходил отлично. Но только он закрыл глаза…
— Не хотите ли бокал шампанского? — услышал Павел мягкий женский голос.
Он открыл глаза. Перед ним стояла стюардесса.
— Благодарю вас, не откажусь. — Павел взял бокал.
— Вы легко одеты, — заметила стюардесса, — В Москве сейчас сентябрь.
— В последнее время осень тоже стала теплой, — улыбнулся Павел. — Если что, продержусь.
Стюардесса пошла дальше по проходу. Можно было отстегивать ремень и гулять. Павел воспользовался этим и прошел в туалет. Когда он возвращался, кто-то дернул его за бриджи:
— Павлик!
Он внимательно посмотрел на девушку, окликнувшую его столь бесцеремонным образом. Лицо ее было знакомо. Как и лицо второй девушки, что сидела рядом.
— Павлик, ты что, не узнаешь нас? Это же мы, Лиза и Даша, из университета культуры!
И тут Павел вспомнил первых своих подруг по универу.
— Ох, девчонки, извините, что не сразу вспомнил! Как вы тут оказались?
— Мы по путевке ездили отдыхать. Возвращаемся вот к началу занятий. А ты, Павлик?
Павел присел на подлокотник кресла.
— Я… Я тоже отдыхал и вот теперь возвращаюсь домой.
— А где ты отдыхал?
— Да так, везде. Помотался по Африке. Что-то типа сафари…
— А мы слышали, ты без вести пропал. И из универа тебя отчислили.
— Ну видите, никуда я не пропал. Просто слишком долго был за границей. А то, что из универа отчислили, обидно, конечно, но пережить можно.
Даша и Лиза выложили Павлу все московские и каирские сплетни. Лиза сообщила, что собирается замуж, и жениха ее зовут Кирюша.
Словом, за разговорами время пролетело незаметно.
И когда аэробус приземлился, Павел чуть ли не со слезами подумал: "Вот она, Родина!"
С мыслями о Родине, родителях и Лене он выехал на такси из аэропорта, договорившись с таксистом, что тот остановится у одного из магазинов одежды, которых в Москве было превеликое множество. Таксист остановился и вызвался подождать, намекая пассажиру, что не бесплатно. Павел выбрал магазин джинсовой моды, облекся в такую привычную джинсу, расплатился и, сев в такси, попросил водителя проехать мимо Красной площади и найти какой-нибудь недорогой отельчик.
Красная площадь — это, конечно, была дань патриотизму, Павлик все еще думал о Родине. А насчет отеля передумал и попросил отвезти его в Химки.
Таксист высадил Павла на Библиотечной улице как раз напротив общаги. Но что это? Вместо общаги, еще недавно довольно запущенной и потому родной, возвышалось что-то европейского дизайна, с кондиционерами и стекло пакетами. У входа маячил охранник. Павел понял, что сюда он не может сунуться, поэтому независимо глянул на небо и потихонечку пошел в глубь парка, плавно переходящего в Химкинский лес. Здесь у него должно было оставаться логово…
Но и тут Павла ждало жуткое разочарование. Во-первых, к логову вела мощеная дорожка, а во-вторых, вместо логова светилось огнями шикарное кафе, которое, кстати, называлось "Логово вервольфа".
Павел решил зайти в кафе. Там было почти пусто. Две девушки сидели за барной стойкой спиной к Павлу. Он прошел в кабинку. Заказал бифштекс, салат и пиво, только сейчас осознав, как он проголодался и как ему осточертели вибутянские тушеные бананы.
Он мирно пил пиво, ел бифштекс и размышлял о том, где ему остановиться на ночь. Может, охранник общаги за скромную мзду пустит его внутрь?
— Пиво пьешь? — раздался на диво знакомый голос, — Пиво почкам не полезно.
Павел поднял от кружки глаза и увидел стоявшего перед ним короля Московской Общины оборотней Кирилла. Впрочем, тот стоял недолго. Он сел, и к нему немедленно подошла официантка.
— Что угодно, ваше величество? — раболепно спросила она, и Павел догадался, что официантка тоже оборотень! Но эта догадка почему-то не обрадовала.
— Мясо по-татарски и моего любимого вина, — бросил Кирилл.
Официантка удалилась, покачивая бедрами.
— Вот, значит, как, — задумчиво сказал Кирилл. — Вернулся. А мы уж тебя похоронили…
— Быстро вы всех хороните, — светски улыбнулся Павел. — Я был на отдаленных берегах.
— В племени вибути, как я подозреваю.
— А на чем основаны такие подозрения?
— Мои люди следили за Аванси-мбонси. Мои люди отслеживают оборотней всех видов, а этот паучок нас даже слегка напугал своей силой.
— Какой силой?
— Магической. Взял и перенес тебя в Тайную Африку. Мы думали, что и вернешься ты таким же способом. Однако нет, летел, как все люди, на самолете.
— Кирилл…
— Вообще-то я король…
— Ваше величество, сир, сюзерен, как угодно! Что вам от меня надо?
— Кое-какая информация.
— А именно?
— Куда девался отец Инны?
— Его больше нет. Он раз воплотился.
— Понятно. А Шредер?
— Так вы и о нем знаете?
— Конечно. Мы хорошо осведомлены. Не во всем, правда. Так что же со Шредером?
— Он сошелся в схватке с отцом Инны за Аграф и тоже погиб. Их сразило верховное божество племени вибути.
— Ах вот как!
— Да, так.
— И кто же теперь хранит Аграф?
— Вы намекаете на меня? У меня его нет.
— А у кого же он?
— Я передал его на хранение вибутянской богине Ар.
— Да при чем же здесь вибутянская богиня?! Ты спятил! Аграф — артефакт Щедровской Общины!
— А почему вы волнуетесь в таком случае? Москве-то уж Аграф точно не принадлежит. Я имел право распорядиться Аграфом по своему усмотрению, поскольку я — принц Щедровской Общины!
— Принц! Ха-ха-ха! Да никакой ты не принц!
— Это еще почему?
— Потому что твои родители признались — они вовсе тебе не родители. Тебя им подкинули на порог, как бездомного щенка. Они подобрали, выходили, а ты теперь Аграфами раскидываешься.
Павла бросило в холод.
— Как не мои родители? Я — приемыш?
— То-то и оно. Хотя убивались они по тебе как по родному. Даже в телепередачу "Жди меня" твои данные отправляли в надежде, что ты отыщешься. А ты вот и отыскался. Вот, кстати, и мой заказ несут.
Кирилл с жадностью набросился на мясо. Как молодой волчонок, подумал Павел.
— Что вам от меня надо, ваше величество?
— Так, выполнишь одну работенку.
— Почему обязательно я? Разве я принадлежу к вашей Московской Общине?
— Ты теперь ни к какой общине не принадлежишь. Ты теперь Вольный Волк. Понимаешь, что это значит?
Павел снова похолодел. Вольный Волк означало только одно — ты отверженный, пария, инородец. И каждый оборотень может тебя прикончить, не опасаясь возмездия.
— Почему? Почему вы такое… со мной… сделали?
— А не пропадай на годы! А не связывайся со всякими пауками! Честно тебе сказать? Лучше бы ты и валялся в том доме со сломанной шеей. Из-за тебя пропал Аграф. Москва и Щедрый делят границы влияния.
— Где Москва и где Щедрый!
— Расстояние не помеха. Щедрый — оккультный центр России, по-моему, ты это знаешь. Но речь не об этом. Речь о той работе, которую ты выполнишь.
— Я ничего для вас делать не буду.
— Да? Девочки, идите сюда.
Две девушки, сидевшие у стойки, повернулись и подошли к столику. Это были Даша и Лиза, теперь-то Павел сразу их узнал.
— Они за тобой следили с того момента, как ты появился в Каире. Потом навесили маячок. Они — мои девочки, Паша. Вообще-то они тебя пасли еще с тех дней, как ты впервые приехал в Москву. Помнишь, встречу с ними в метро?
— Хорошо. Понятно. Меня пасли. Ну и что из этого?
— А то, что мы отследили все твои контакты. И знаем, на что надавить. Елена — вот твоя незаживающая рана.
— Елена больше не в России.
