Артем Тихомиров - Бочка пришельцев
Вот оно. Возвращение домой. В лоно галактической цивилизации. Но почему я не радуюсь и не испытываю желание от восторга упасть в обморок?
Странно, да ведь?
Из малиновой расплывчатости — в темноту. И холод.
У них что, тут холодильник припасен, специально для таких, как я? Брр…
А может, это такой способ воздействовать на нарушителей миграционного законодательства?
— Эй, — сказал я. — Надеюсь, это не шуточки!
ПЖ, что странно, не реагировал. На мой прямой вопрос, что происходит, искин отозвался гробовым молчанием.
— Блокировали, значит, — сказал я громко, чтобы дать понять хозяевам этой посудины, что меня на мякине не проведешь.
Стены помещения почти не отражали звук. Я стоял точно внутри громадного комка невидимой ваты.
Ну и, наконец, согласно всем законам приключенческого жанра, вдруг открылась дверь, и тьму разогнал свет. В овальном проеме нарисовались три фигуры. Две высокие и вооруженные и одна нет. То есть, не высокая и невооруженная. Зато в одной из шести тонких ручек она держала сканер.
Троица приблизилась ко мне.
— Привет, — сказал я.
Высокие были идиотийцами с планеты Идиотство Прайм. Представители этой полугуманоидной расы лучше всего проявляли себя в профессиях, требующих физическую силу. Их способность к насилию позволяла им быть практически лучшими охранниками, телохранителями и вышибалами в Галактике.
В точности оправдывая свое цивилизационное предназначение, идиотийцы смотрели на меня с подозрением.
Каждый походил на помесь давешнего медведя и крокодила, гуляющего на задних лапах.
Существо со сканером был поменьше, похудее и, как я уже сказал, с шестью руками. Шивалинг с Голубоглазого Шивы. Правда, у самого пришельца глаза были черные и на ножках, но его это не смущало.
— Приветствую вас, — прогнусавил шивалинг. — Меня зовут Перкош. Я — среднестарший инспектор Миграционного Надзора. Позвольте, я вас просканирую.
— Всегда пожалуйста… — сказал я. — А зачем вы заткнули мой ПЖ?
— Это стандартная процедура. Вы должны пройти своеобразный карантин, прежде чем мы приступим к следующему этапу.
— И в чем он заключается?
Перкош обошел меня по часовой стрелке, водя сканером и просматривая появляющиеся на голодисплее данные.
— Теперь ваша конечная цель — вернуться домой, — сказал шивалинг. — И для этого вам нужно пройти определенный путь. Назовем это курсом реабилитации.
В воздухе запахло бюрократией и такой хорошо известной мне вещью как "это в ваших интересах".
— Длинный курс?
— Будет зависеть от вашей истории. Задача Миграционного Надзора снизить последствия вашего пребывания на этой планете. Вы вернетесь к своей обычной жизни и забудете все здешние ужасы… Но…
— Но? — спросил я.
— Но вы отправитесь отбывать срок, если по результатам следствия выяснится, что вы совершили преступление. — Шивалинг с удовольствием посмотрел на меня. — Мало кто отделывается всего лишь предупреждением.
— Да? Значит, хотите меня посадить?
Перкош переплел ниточки, на которых располагались его глаза.
— Нам известно, кто вы и что натворили. Не думайте, что легко отделаетесь. Знаете, я люблю восстанавливать законность… И скопил себе уже немаленькое состояние — будет, с чем уйти на заслуженный отдых. — Шивалинг ткнул меня локтем в бок, но учитывая разницу в рост, то получилось, что в бедро.
— Что это значит? — возмутился я.
— У вас есть два варианта, — промурлыкал Перкош. — Первый бесплатный и болезненный… Дело на вас уже заведено, так что отвертеть не получится… Знаете, куда мы отправляем всех нарушителей карантина?
— Нет.
— На Гавенон. Там есть деморановые шахты, где очень "приятно" работать… Деморан сильно воняет, но никто вам не даст там даже затычки в нос. Два-три года — и вы дома, но до того нахлебаетесь деморана досыта!
— Вы мне угрожаете! — Уровень моего возмущения поднялся. — Да как вы…
— Есть и второй вариант. Небольшая сумма на наш счет очень эффективно делает нас слепыми. Доказано долгой практикой. Вот ведь чудо природы! Какие-то паршивые деньги способны вызывать такой эффект! Более того, нарушители внезапно обнаруживают, что все обвинения сняты и можно спокойно лететь домой с чистой анкетой под мышкой… Забавно? Да, парни?
Идиотийцы захихикали.
Весьма к месту в памяти моей всплыло воспоминание о Чубане, славном начальнике стражи, из лап которого мы с приятелями едва вырвались.
Кажется, я прав. Миграционный Надзор та еще лавочка.
Позадыхавшись от возмущения примерно с минуту, я понял, в конце концов, что не в таком уж и шоке.
Гикс-3 меня кое-чему научил.
— А вы знаете, какова моя профессия?
— Конечно… Нам известно, что юристы — самые коррумпированные существа во Вселенной. Договоримся!
Перкош закрутился на месте, выражая тем свою радость.
Я застонал. Ну а как же иначе? Мне и в голову не могло прийти, что в МН все настолько плохо…
Начинаю думать, что мир, который я так любил за цивилизованность, порядок и гармонию, на самом деле не такой.
— Ну! Прошу! — сказал шивалинг, указывая на дверь.
— Куда? — устало спросил я.
— Пока посидите в общей камере, а потом вас вызовет на беседу старший инспектор Флогелакк Задом. Да! И сдайте все ваши личные вещи. Особенно нас интересует ПЖ.
Я покорился, не видя другого выхода, а мой плонийско-юридический мозг уже начал прорабатывать варианты.
"Считай, что тебе предстоит судебное заседание! Настройся! Тебе понадобится весь опыт!"
Однако легко давать себе советы, труднее следовать.
Я шел, сопровождаемый идиотийцами, не замечая ничего вокруг. И вот, наконец, передо мной открылась дверь камеры, куда меня грубо впихнули, еще и посмеявшись в придачу.
Камера была полна инопланетян.
Часть 3
Глава 18
Тринадцать — я четырнадцатый…
— Чего стоишь? Проходи! — махнул мне лапой зеленый пупырчатый толстяк-жаббоид с Кохлы-3. — В нашем полку прибыло, ребяты!
Ребяты загомонили. Общество оказалось вежливым и приятным. Никто не рвал на себе волосы от отчаяния (у большинства их даже не было), ибо все эти пришельцы относились к жизни с легкостью. Большинство было профессиональными бродягами, которым само по себе место жительства не важно. В камере не оказалось политических беженцев или пламенных борцов за права.
— А ты здесь как? — спросил желтый гихханор, одетый, как всякий бездомный во Вселенной. Плохо.
Мы только что представились друг другу. Выпить за встречу было, разумеется, нечего.
Пришлось вкратце рассказать свою историю.
— Да. Ты пострадал больше нас, — сказал жаббоид, которого звали Ычмор. — У тебя есть свой социальный статус, деньги. Есть, куда возвращаться.
— Это важно, — подчеркнула профельдианка с дырявой вязаной шапкой на голове.
— Нас же отправят в спецприемник, где будут подвергать немыслимым пыткам, — сообщил маленький туркулиец, перекатывая в конечностях свой отдельно живущий глаз.
— Пыткам? — переспросил я. — В самом деле?
— Кормежка за счет государства, двухместные номера, душ с горячей водой. Ужас! — прогудел Ычмор. — Но я оттуда сбегу. Лучше путешествовать на "колбасе" трансгалактических вакуумных дорог, чем жить в таких кошмарных условиях.
Я промолчал, констатируя, что, очевидно, наши взгляды на кошмарность кардинально расходятся.
— А как же вы все сюда попали?
— Просто, — сказала профельдианка, огорченно шевеля пучком щупалец, растущим из нижней челюсти. — Платишь за перевозку пятьдесят монет, тебя запихивают в капсулу на грузовом транспорте, который якобы случайно проходит мимо такой вот системы, а потом в определенной точке капсула отстреливается. Летишь и падаешь на планету. Если, конечно, не промахиваешься. А здесь, если не разобьешься, как хочешь, так и живи. И никому пожаловаться не можешь, потому что нелегал. Мы, кстати, все из одной партии, нас и прихватили скопом…
— Кто же занимается таким… бизнесом?
— Трансгалактическая мафия, — сказал Ычмор. — У них многомиллиардные доходы. Все закрытые планеты усеяны такими бродягами, как мы. Мы ищем лучшей жизни.
Пришельцы закивали и уставились на меня.
— Разве тут она лучше? Мир дикий и неразвитый…
— Но есть возможность скрыться и навсегда уйти из-под прицела властей. — Жаббоид оглядел камеру, уверенный, что нас прослушивают и просматривают. — Эй, Привет Большому Брату! — И показал неприличный жест. — Большинство из тут сидящих сторонники личной свободы. Мы не занимаемся политикой, хотя немало среди нелегалов и таких. Тем еще хуже. Повезет, если, попавшись, они не будут депортированы на родину, где их ждет лазерная гильотина или публичное сжигание на площади в реактивной турбине. Мы с точки зрения благонадежности безобидны…
